– Нет! – захохотал Агриппа. – Мне помог дядя. Хотя я с ним много ссорился, сейчас мы опять друзья. А моя жена Кипрос заручилась покровительством Александра Египетского. Так что я вполне благополучен, никто не охотится за моей головой. Ну или почти никто! Старый Флакк не прочь до меня добраться, но кому есть дело до этого хрыча, а? – И он опять засмеялся.

Я поежилась, вспоминая злокозненного Флакка, который находился при императоре в наши первые годы на острове. Не хотела бы я вызвать его гнев, но Агриппа всегда легко относился к опасностям.

Гемелл, недовольно хмурившийся на протяжении всего разговора, встал со своего ложа и откашлялся:

– Дедушка пожелал, чтобы я показал тебе остров. А раз тебе предстоит взять на себя роль наставника в тех сферах, в которых я уже вполне обучен, то нам стоит поближе познакомиться. Пойдем, Юлий Агриппа.

Не дожидаясь ответа, Гемелл зашагал к выходу. С тщательно уложенных складок его тоги посыпались крошки. Хотя на тот момент ему исполнилось уже полных семнадцать лет, он так и остался противным, капризным подростком. Агриппа бросил на моего брата недоуменный взгляд, Калигула пожал плечами, и вместе они пошли вслед за Гемеллом. Охрана виллы повела куда-то двух солдат-иудеев и карлика, и я, не желая оставаться в одиночестве – вдруг в зал вернется император! – поспешила за братом. К тому же мне очень хотелось поболтать с нашим давнишним другом, и меня не остановит то, что император навязал ему компанию Гемелла, а сам Агриппа наверняка хотел поговорить с моим братом.

Мы все вышли на верхнюю террасу, недалеко от моей любимой части садов и в то же время довольно близко к суете хозяйственных построек. Глава нашего маленького отряда – Гемелл – остановился и обернулся к Агриппе:

– Ты ведь не бывал еще на Капри?

Тот мотнул головой:

– На мой вкус, тут слишком тихо и глухо. Меня привлекают песни, вино и бурление города. Как же я скучаю по Риму! Особенно теперь, когда Сеяна не стало.

С понимающей ухмылкой он уставился на молодого наследника, и Гемелл тут же насупился. Я не сразу поняла, что именно в словах Агриппы так понизило температуру, но потом до меня дошло. Ходили слухи, объяснявшие странное отношение Тиберия к внуку: якобы его мать возлежала с Сеяном и, следовательно, юноша на самом деле является отпрыском ненавистного префекта, а вовсе не прямым потомком императора.

– Я не имею никакого отношения к Сеяну! – выпалил Гемелл с неистовством человека, которому уже не раз приходилось делать это заявление. – Пусть он гниет в Тартаре за все свои злодеяния.

– Да-да, – хитро прищурился Агриппа. – В том числе за свою дурную привычку спать с чужими женами.

Возможно, наш друг не заметил предостерегающий взгляд, который послал ему Калигула, но я все видела. Гемелл вздрогнул, как будто от пощечины, и в первый и последний раз мне стало его жаль: с самого детства ему приходится жить с клеймом позора. Может, в некоторой степени это объясняет, почему он вырос таким озлобленным.

– Надеюсь, мой кузен Гай займет тебя на минуту, – холодно произнес Гемелл и махнул в сторону конюшен. – Я раздобуду повозку для нашей прогулки.

Он скрылся среди построек, где находились две дюжины лошадей и многочисленные повозки и тележки. Мы остались втроем, если не считать легкого бриза, играющего в кронах деревьев, и Агриппа обратился к моему брату:

– Говорят, в Риме перестают любить императора. Слышал?

Калигула подскочил к другу и с тревогой в глазах прошипел:

– Замолчи, идиот!

– Что?

Брат притянул Агриппу к себе и зашептал, так что могли слышать только мы:

– Есть вещи, которые нельзя произносить вслух, где бы ты ни находился. Юлий, не глупи.

Агриппа беззаботно расхохотался:

– Мы же тут одни! Ну, кроме твоей сестры, но прелестная Ливилла не станет мне вредить, правда?

Трудно было не улыбнуться при виде его игривой озабоченности, но моего брата она не рассмешила.

– Агриппа, ты не знаешь, что это за место. Держи свое мнение при себе до тех пор, пока не покинешь остров.

– Ба! – взмахнул руками Агриппа. – Старый козел скоро подохнет, Гай, и чем раньше, тем лучше для всех. Можно лишь восхищаться твоей выдержкой, у тебя наверняка была масса шансов придушить его во сне.

Тут и я встревожилась: нельзя произносить открыто столь опасные слова! Даже бедный Друз вел себя осмотрительнее. Должно быть, дело в том, что наш друг слишком много времени провел на Востоке. Он так изменился! И потерял всякое представление о том, насколько опасен Рим.

Калигула отодвинулся от приятеля, ожесточенно мотая головой, но Агриппа лишь усмехался.

– А когда императора не станет, – как ни в чем не бывало распространялся он, – тебе нужно будет только избавиться от паршивого крысеныша, и все наладится. Из тебя получится хороший император. И даже больше, чем император. По-моему, ты будешь настоящим правителем. Царем! Да, нам нужен новый Александр или Ксеркс, а не очередной самодур на троне, который правит через шайку стариков, именующую себя сенатом.

Калигула схватил меня за руку и потащил прочь, так что Агриппа вдруг оказался один на тропе. Брат по-прежнему тряс головой и одними губами внушал другу: «Нет… Нет!»

Агриппа вскинул плечи:

– Гай, как ты собираешься править, если боишься взять власть в свои руки? Гай…

Я встала как вкопанная, сердце чуть не выпрыгивало из моей груди, пальцы Калигулы впились мне в плечо – за спиной Агриппы показался Гемелл. Позади него трое рослых рабов с трудом выкатывали из конюшни повозку. По лицу молодого наследника было ясно, что как минимум часть сказанного достигла его ушей. Какая часть – я не могла угадать, но определенно ее оказалось более чем достаточно.

Теперь и Агриппа сообразил, что что-то не так, и медленно обернулся:

– Гемелл…

– Заткнись, еврей! – свирепо рявкнул тот, и Агриппа опять повернулся к нам и широко развел руками; в его взгляде смешались удивление и паника.

– Гай, я же пошутил. Скажи ему. Ты-то знаешь, что это была только шутка. Неудачная, пожалуй, но все равно… просто безобидная болтовня.

Брат стоял не двигаясь. У Гемелла задергалась верхняя губа.

– Предатель! Гедонист… растлитель… изменник! Ты лишишься за это головы, обещаю! – выпалил Гемелл и взмахом руки направил рабов на Агриппу.

Трое мужчин послушно бросили повозку и, подбежав к Агриппе, схватили его.

– Гай! – взмолился наш друг. – Скажи ему, что я просто шутил. Скажи!

По лицу брата я видела, как тяжело ему дается бездействие. Он всей душой хотел бы помочь Агриппе.

– А ты смотри не забывайся! – Гемелл ткнул пальцем в сторону Калигулы. – Я слежу за тобой. В тебе столько же предательства, сколько и в нем. – Он двинулся к вилле. – Охрана!