Я представила, как говорю в экран смартфона: «Ваша внебрачная дочь у меня», – а Чудновец просто молча отключается, и я не понимаю, поступила я правильно или совершила роковую ошибку. Нет, тут надо действовать деликатнее.

– А я как раз придерживаюсь старой школы в журналистике. Пожалуй, я подожду, когда директор вернётся в Москву, и поговорю с ним с глазу на глаз.

– Это будет не скоро, а у вас, как я понял, поджимают сроки, – напомнил собеседник.

Тут меня осенило:

– А могу я пообщаться с ближайшими родственниками Валерия Викторовича? Кто же знает человека лучше? Его путь в бизнесе проходил на их глазах. Я думаю, получится интересный материал.

Мирон пару секунд обдумывал мое предложение.

– Полагаю, это можно устроить. Тем более что дети Валерия Викторовича тоже связаны с мебельным производством, они работают на фабрике «Чудновец».

– У вас там прямо семейственность какая-то.

– В хорошем смысле этого слова, – осторожно уточнил менеджер.

– Ну, разумеется.

Очень сильно удивлюсь, если отпрыски Чудновца трудятся рядовыми столярами или уборщиками помещений.

Жизненный опыт меня не подвёл. Вскоре я получила сообщение, в котором обнаружила адрес фабрики, а также информацию, что Валерий Валерьевич Чудновец занимает должность директора по развитию, Геннадий Валерьевич Чудновец является директором по логистике, а Лариса Валерьевна Чудновец числится дизайнером.

Значит, у Чудновца трое взрослых детей. Это как минимум, возможно, имеются и другие отпрыски, не связанные с семейным бизнесом. Интересно, кому из них так сильно помешала внебрачная Ева, что он решил устранить еще одну наследницу? И почему именно маленькая девочка представляет для него опасность?

Я сверилась с картой: мебельная фабрика располагалась на востоке столицы, в глухой промзоне, до которой общественным транспортом не добраться. Я вызвала такси и поехала на производство, абсолютно не представляя, каким образом втереться в доверие к Чудновцам и вывести их на откровенность.

Выйдя из такси, я в недоумении огляделась по сторонам. Я ожидала увидеть большое здание в несколько этажей, а тут стояли какие-то металлические ангары.

– Вы точно привезли меня по адресу? – обратилась я к таксисту.

– Точно-точно, регистратор не обманывает, – закивал среднеазиатский водитель, в три приёма развернулся на узкой дороге и уехал.

Я проводила машину взглядом и направилась к ближайшему ангару. Повернув за угол, я увидела, что рядом пристроилось одноэтажное офисное здание, куда я и зашла.

На входе сидел охранник.

– Это фабрика «Чудновец»? – уточнила я. – Мебельное производство?

– Производство дальше, – мужчина указал головой влево, – а здесь руководство сидит.

– Значит, я правильно пришла, мне как раз руководство и нужно. Валерия Валерьевича, директора по развитию, как я могу найти?

– А нет его.

– В каком смысле?

– В прямом. Нет его на работе.

– Странно. А Геннадий Валерьевич где находится? Директор по логистике?

– Он был, но уехал.

Я начала раздражаться.

– Лариса Валерьевна хотя бы на месте? Ваш дизайнер?

– Давно не появлялась.

– Вы издеваетесь? Я журналистка, меня специально пригласили на интервью с этими людьми, а вы говорите, что никого нет. Как такое может быть?

– Без понятия. Кто вас пригласил, того и спрашивайте.

Сражённая железобетонной логикой, я набрала менеджера по рекламе.

– Что происходит, Мирон? Я приехала по адресу, который вы мне выслали, а здесь никого нет.

– Совсем никого? – флегматично отозвался менеджер.

– Никого из трёх людей, с которыми я намеревалась побеседовать. Знаете, я, пожалуй, дождусь, когда Валерий Викторович вернётся из Китая. Если, конечно, к тому времени мы не сделаем статью о другой мебельной фабрике. Вот, например, «Главмебель» мне уже телефон оборвала своими звонками, ваш главный конкурент явно не будет тянуть резину…

– Я сейчас всё улажу, – поспешно сказал Мирон. – К вам выйдет человечек.

– Что еще за человечек? Я не буду разговаривать с рядовым сотрудником. Я умываю руки.

– Подождите, не горячитесь, это тоже член семьи Валерия Викторовича. Просто подождите пару минут.

Я была крайне раздосадована происходящим. Поэтому, когда через несколько минут на проходную действительно вышла женщина и назвала мою фамилию, я довольно резко потребовала:

– Представьтесь, пожалуйста!

– Ксения Иннокентьевна Чудновец, – с доброжелательной улыбкой ответила женщина.

Ксения была такой спокойной и уютной, что мое раздражение мигом улетучилось. С первого взгляда она показалась мне молодой и ослепительно красивой, хотя уже через секунду я поняла, что это не так. Просто от нее исходил какой-то тёплый внутренний свет, в лучах которого хотелось греться. Должно быть, она с лёгкостью находила общий язык со вздорными стариками и капризными детьми, не говоря уже о мужчинах всех возрастов.

Я прикидывала, кем она приходится Чудновцу. Судя по отчеству, не дочерью и не сестрой. Напрашивался один вывод – жена. Естественно, не первая. Богатые мужчины «чуть за шестьдесят» часто женятся на дамах «около тридцати». Если Ксения и старше Александры Айхнер, то совсем ненамного, скорее всего, они ровесницы. Искренне не понимаю, как при такой чудесной жене можно завести любовницу. Я лично не общалась с Александрой, но вряд ли она столь же притягательна. Кажется, бизнесмен, совсем как американские индейцы, променял золотой самородок на стекляшку.

– Я представляю журнал «Бизнес в России», – сказала я. – Мы пишем статью о вашем муже.

– О моем муже? – еще ярче засияла Ксения. – Какой приятный сюрприз. Огромное спасибо за вашу работу!

Я застыла, словно громом поражённая. Впервые за всю журналистскую практику кто-то меня поблагодарил! Не то чтобы я особо нуждалась в благодарности, я всегда честно работала за зарплату, и этого было достаточно. Не благодарите же вы водителя трамвая за то, что он довёз вас до нужной остановки, правда? Но услышать похвалу было приятно, и мне захотелось ответить тем же.

– Ничего удивительного, создать с нуля успешный мебельный бренд – это ведь огромный труд. Скажите, а чья была идея назвать фабрику «Чудновец» – ваша или вашего мужа?

Ксения изменилась в лице.

– Оказывается, вы пишете статью не о моем муже, а о свёкре. Это он основал фирму, и, насколько я знаю, назвать по фамилии – это тоже была его инициатива. Для него очень важна идея рода, семьи, преемственности.

Взгляд женщины стал стеклянным, она сразу потеряла львиную долю своего очарования. Проявились морщинки на лице, и я вдруг заметила, что помада на ее губах немного смазана.

Впрочем, довольно быстро Кения вернулась в своё прежнее лучезарное состояние. Но вывод, что невестка недолюбливает свёкра, я сделать успела.

– Извините, – сказала я, – ваш менеджер по рекламе Мирон не ввел меня в курс дела. Собственно, вообще не объяснил, кто есть кто. Я знаю только, что трое детей Валерия Викторовича работают на фабрике, у меня должно было состояться с ними интервью, но почему-то никого не оказалось