Уолтер Ниббетт согласился, что старинные мельницы подождут.

Одна из женщин — кажется, Джули… или не Джули? — спросила, где здесь магазины.

— Что-то я ни одного приличного так и не встретила.

— В Тэвистоке, — ляпнула Стречи и тут же поправилась: — Нет, поезжайте в Плимут. Он гораздо больше. И магазины там лучше.

И далеко от прочих лордов поместья Эском.

— Плимут — это здорово, — объявил Уолтер. — Флот Ее Величества. Сэр Фрэнсис Дрейк и все такое.

— А что там за магазины? — заинтересовалась Джули.

— Тысяча чертей! — возопил Уолтер. — На Плимут!

Линкольн, щурясь, смотрел на очередной предлагаемый экземпляр — большой серый дом, потихоньку ветшавший под сенью печальных деревьев.

— Ради Бога, — взмолился он. — Еще одного я просто не выдержу.

— Прекрасный особняк времен короля Георга, — объявил неумолимый Джереми. — Интерьер впечатляет.

— Шли бы вы в задницу со своим интерьером, — пробормотал раздраженный Линкольн.

— Снаружи он, может, и запущен, но если мы заглянем внутрь… Прекрасные образчики литья, чудесные деревянные полы.

— А какими же им еще быть — пластиковыми, что ли?

— Вы бы предпочли что-нибудь другое?

— Ну да — с бассейном, двумя гаражами и больше чем одной ванной на каждом этаже.

— Посмотрим, — неуверенно сказал Джереми.

— Тут поблизости живет кто из знаменитостей?

— Несомненно.

— Никто из них, часом, не продает дома?

— На данный момент, увы…

— Жаль. Вот подсказка: как провести приятный денек, если ваша жена вас достает.

Джереми пропустил это мимо ушей. Линкольн между тем продолжал:

— Вам надо найти дом какой-нибудь знаменитости, а не эти развалины. Сходите туда, поговорите с обслугой, загляните в сервант, что ли… Если повезет, познакомитесь с какой-нибудь кинозвездой или, там… — сечете?

— Так вы собираетесь покупать или нет?

— Вы говорите так, будто деньги вас не интересуют — вот и не интересуете их.

Джереми обессиленно прислонился к воротам:

— Давайте начистоту. Выходит, вы не собираетесь ничего покупать — ведь так?

— Когда?

— Сегодня.

— Да ладно, не беспокойтесь. — Линкольн похлопал его по плечу. — Не сегодня, так в этом году точно. — Он рассмеялся. — Я расскажу вам о Калифорнии. Там здорово. В Лос-Анджелесе к этому привыкли. Правда, прежде, чем ты попадешь в гости к какой-нибудь голливудской звезде, тебя сто раз проверят — а вдруг ты из ЦРУ? Но там, где я живу, там…

Джереми решительным шагом направился к машине. Открыл дверь:

— Полагаю, на сегодня все?

— Не сердитесь, Джереми. Я серьезный клиент — конечно, если мне не предлагают какие-нибудь руины из черно-белого фильма ужасов. — Он поднял палец и ухмыльнулся: — Из английского черно-белого ужастика — что может быть страшнее?

Джереми прервал его:

— Я отвезу вас домой.

Линкольн пожал плечами.

— Вы, англичане, ничего толком продать не умеете. Никакого напора, когда каждая клеточка вашего тела жаждет заключить сделку. Вам бы посмотреть на даму, которая продавала мне мой дом. Извините, женщину. В Калифорнии нельзя называть их «дамами». Политкорректность, знаете ли.

Он снова ухмыльнулся и побрел к машине.

— Ну и ладно; так вот, эта дама — эй, вы меня слушаете? — вот что я вам скажу. Черт возьми, я знаю, что мне нравится. Свободный выбор. — Внезапно он возопил: — Эта дама! Не дама, а черт в юбке! Показывает мне дом, просекает, что он мне понравился, и пробует подловить меня на старый трюк, типа: «Вы решайте быстрее, а то у меня есть еще один покупатель, и он хоть завтра готов выложить деньги». Но и моя ведь контора веников не вяжет — понимаете, о чем я? «Прекрасно, — говорю я. — Я не у дел. Продавайте этому вашему покупателю». А сам слежу за выражением ее лица.

Джереми распахнул дверцу.

— Естественно, никакого другого покупателя у нее не было. Она назначает еще одну встречу. И тогда-то я понимаю, что она прекрасно запомнила, что я рассказывал ей о себе. Вы слышите, Джереми? Потому что в следующий раз, когда мы пришли смотреть дом — не помню, в какой день, неважно, — она вспомнила, что я люблю розы, потому что они скромнее всяких там бугенвиллей, какие обычно растут в Калифорнии. И что же она делает? Заказывает дюжину розовых кустов в горшках и расставляет их на дорожке, ведущей к дому. А вас бы не впечатлило?

— Да уж, — согласился Джереми, садясь в машину.

— Вот именно. Заходим мы в дом, а там нас ждет охлажденное шабли — ведь я винодел — понимаете?

— Угу-м.

Джереми повернул ключ зажигания. Линкольн, однако, не спешил садиться в машину.

— Потом мы идем к бассейну…

Джереми посмотрел на него и криво улыбнулся:

— А что, там у вас в Калифорнии в каждом доме бассейн?

— Ну да, если он стоит пару миллионов баксов.

Джереми оторопел:

— Пару… миллионов?

— Вообще-то сперва за него просили два с половиной, но мы ведь еще не начинали торговаться, верно? В любом случае, эта дама и я, с бокалами шабли в руках, — подходим мы к бассейну, и что вы думаете?

Джереми все еще был под впечатлением пары миллионов.

— Ч-что? — промямлил он.

— В бассейне плавают две блондинистые барышни — я ведь говорил ей, что люблю блондинок. Голые, разумеется.

— Натурально.

— Конечно, натуральные блондинки.

— И прямо…

— Ну да. Я и опомниться не успеваю, как они давай звать: «Эй, Линкольн! Иди к нам!» И… как это… резвиться, вот.

— И вы..?

Линкольн усмехнулся.

— Стал ли я резвиться с ними в бассейне? Скидывать с себя шмотки, когда эта дама-агент по продаже недвижимости стоит рядом с тобой полностью одетая? Нет-нет, отнюдь.

— И что же тогда — вы переспали с ними и потом купили дом?

— Вы вообще хоть что-нибудь смыслите в коммерции, Джереми? Она показывает мне, как может выглядеть дом, если я решусь его купить. Дает разыграться моему воображению, значит. Вот в чем секрет: в первую нашу встречу эта дама разузнает побольше о моем образе жизни, а во вторую — показывает мне дом моей мечты. Вот что такое коммерция, Джереми.

Тот избегал на него смотреть.

— Выходит, вы не стали с ними спать? — небрежно спросил он.