— Дим, наверное, потому что не у тебя дома она посуду животом на пол роняет и бьёт в день по чашке, — смеётся Андрей, выбрасывая очередную мною разбитую чашку в мусорное ведро.

Я снова не рассчитала и животом её зацепила. Дима улыбается в ответ, но как-то печально.

— Ребят спать укладывать надо, время, — говорю я, сама готовая уснуть первой, даже без сказки на ночь.

— Пусть ещё полчасика поиграют. Рита только разыгралась и про Димку забыла, — тихо говорит муж, присаживаясь рядом, я тут же пододвигаюсь ближе и на него спиной облокачиваюсь.

Димка смеётся:

— Валерия, ты чего разваливаешься вся? Соберись, ты же молодая и сильная.

— Отвали, Дим, — смеюсь я, — я беременная и мне всё можно. Даже разваливаться под вечер. Расскажи лучше, что у Олеськи произошло.

— История долгая и запутанная. Сам ничего понять не могу. Она рассказать отказалась в своё время, а сейчас…

Димка замолкает, зажимает переносицу пальцами, видно, как ему сложно говорить, но потом всё-таки продолжает:

— Когда ты уехала, Антон на ней всю злобу выместил. Избил в очередной раз. Олеся попыталась сбежать к мужчине. Она с тем мужиком давно уже встречалась, но мужика машина сбила прямо у Олеськи на глазах. Виновного не нашли. Мужик через несколько суток в больнице скончался, так в сознание и не пришёл. Олеся в этом Антона обвинила и себя. Хотела с собой покончить, но неудачно. После этого Антон и решил тебя вернуть. Как потом оказалось не для меня. Для себя. Он понимал, что ему с дочерью не справиться, а ты ему всегда нравилась…

Я после этого заявления замираю…

— В смысле для себя? Как рабыня что ли?

Сама не понимаю, как такой вопрос задаю. В моей голове всё это просто не укладывается… Мне Антон никогда не нравился и в первую очередь из-за его грубости и резкости.

Димка не отвечает на мои вопросы, продолжает.

— После суда к Олесе заехал, рассказал всё. А она засмеялась, обрадовалась, в ладошки захлопала, сказала, что теперь к Вадиму уедет и с ним жить будет. Вадим — это тот, которого машина насмерть сбила… В итоге, Антон в тюрьме, Олеся в психушке, мама в больнице, отец пьёт. Ну, а мы с Ритой жить пытаемся, но…

Андрей прерывает Димку, договорить не даёт.

— Дим, мы здесь с Лерой поговорили, посоветовались. Мы можем опекунство на Ритку оформить, ведь не чужие.

Смотрю на Диму, а он голову вниз на руки роняет и плечи дрожать начинают. Не выдерживаю и к мужу бывшему подхожу, руку на плечо его кладу. А он мою руку своей накрывает.

— Спасибо Вам. Не могу Ритулю в беде бросить. Она моя… — и Димка замолкает.

— Ребята, давайте завтра всё решим. А сейчас нужно детей спать уложить, — Андрей смотрит на нас, а у самого взгляд с нотками ярости.

На кого он так разозлился? На меня? На Димку? Решаю потом уточнить, а сейчас подхожу, обнимаю своего полковника и лбом ему в грудь упираюсь.

— Пойдём, дорогой. Поможешь мне? Я очень устала, — и заглядываю в его глаза.

На меня смотрят ласковые глаза мужа.

— Пойдём, моя Лерка. Сейчас тебе сказку прочитаю.

Дмитрий

Приезжаю на день рождения сына. А здесь народищу… Никак не думал, что день рождения моего сына с таким размахом отмечать будут. Из всех собравшихся я уже хорошо знаком с Игорем, но никогда бы не подумал, что у них с женой четверо детей. Знакомлюсь с соседом-генералом. Нормальный мужик, но относится ко мне настороженно. Жена у него молодая, очаровательная блондинка, но когда узнаю кем работает… Как генерал её на работу отпускает? Я бы точно такую дома под замком посадил. Знакомлюсь еще с двумя сослуживцами Андрея и с их женами. Все знают, что я бывший муж Валерии, но никто не удивляется, даже виду не подают. А может в этом нет ничего не обычного? Может это я такой неправильный со своими взглядами?

Детворы видимо не видимо бегает. Аниматоры приглашенные развлекают детей играми разными, конкурсами. А взрослое население шашлык кушает, в бильярд играет, на солнышке греется.

Сын очень обрадовался моему приезду, на шее повис, но побыл рядом не долго, убежал играть с другими. Мирон тоже подбежал, но на шею не бросился, но в щечку поцеловать разрешил.

Оба моих сына Андрея папой называют. Кажется, просто слово, но на сердце так погано. Ведь это слово только мне адресовано должно быть… Ладно Мирон, до недавнего времени я его сам не замечал. Но Андрея любил же и люблю безумно… Андрей, правда, потом подбежал ко мне и шепнул на ушко: «Папочка, можно я дядю Андрея тоже папой называть буду, как и Мирон. Ты не обидишься?». Как я мог сыну сказать, что мне обидно будет? Конечное, я согласием ответил.

На Валерию весь день пялюсь, ловя себя на мысли, что чужой женой любуюсь, да и чувства к ней не ослабели. Мысли поганые гложут весь день, ведь сам своими руками и действиями всё разрушил… Внимательно наблюдаю за Андреем, он от Валерии ни на шаг не отходит, постоянно её живот ласкает. И плевать ему, что на него все смотрят, он женой увлечён. Я свои чувства всегда скрывал, боясь показать, что люблю её. Считал это слабостью…

Вечером, когда гости разъехались, Валерия про Олеську спрашивает и очень удивляется, что Риту в детдом забрать хотят. Рассказываю всё, утаиваю только некоторые подробности, которые потом Андрею расскажу. Валерии такое слышать нельзя, волнение ей сейчас противопоказано. А вот помощь Андрея, вернее Ирины, жены Игоря, Ритуле необходима.

Но после предложения Андрея на оформление опекунства над Ритой, я не выдерживаю. Слезы комом к горлу подкатывают и душат, отворачиваюсь и лицо от Андрея и Валерии прячу, но она догадывается, подходит и ручку свою нежную невесомо мне на плечо кладёт, слегка его сдавив. Сердце останавливается от этого прикосновения.

Слишком много я нагрешил, коль судьба так зло со мной играет. Зачем она издевается так надо мной? Сколько Валерия натерпелась от меня, но она меня не оттолкнула, разрешила с мальчишками встречаться, разрешила приезжать к ним. Я приезжал и гостил, пусть не часто и не долго, но всё же…

А Андрей?.. Это вообще никак объяснить не могу. Если нас местами поменять, я бы его на пушечный выстрел не подпустил ни к жене, ни к детям. По гроб жизни обязан ему буду. Он к моим детям относится как к своим… Всё для них делает.