— Скорее Амур, чем Макиавелли. Поставь на Жан-Клода и приручи ваших котят до того, как кто-то пострадает.

— Как мне укротить его? — спросила я.

— Позволь мне с ним драться, — зарычал Никки.

Огги произнес:

— Если бы ты победил, это бы осадило Хейвена, но он хорош в бою.

— Я могу это сделать, — сказал Никки, потершись лицом о мои волосы.

— Как еще? — спросила я.

— Секс будет временным решением. Он угомонит его только на ночь.

— К тому же, я награжу его за его плохое поведение, — сказала я.

— Какие у тебя планы на сегодня, Анита?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я.

— Что ты хочешь, чтобы случилось со львами прямо сейчас?

— Я хочу, чтобы все пережили ночь. Никто не умер. — Я думала об этом. — Я бы хотела, чтобы все мы стали единым целым. Мы должны разобраться со своим дерьмом, особенно после того, что только что произошло с Дражайшей Мамочкой.

— Тогда предложи ему секс, если он отошлет большую часть львов домой. Он Рекс, так что его право оставить пару телохранителей.

— Ты на самом деле думаешь, что ради секса со мной он отправит их домой?

— Вспомни, с кем ты говоришь, Анита. Все, что я смог сделать после секса с тобой и Жан-Клодом — это не остаться в Сент-Луисе, как какое-то животное. Поверь мне, он скажет "да".

— За метафизические игры всегда отвечал Жан-Клод, Огги. Хейвен на это не пойдет.

— Спроси Жан-Клода, что он может сделать, чтобы устроить игры, не дотрагиваясь до Хейвена. Кроме того, ты полностью окрутила другого верльва. Он чертова Невеста Аниты, или, думаю, Жених, но как бы там ни было, ты можешь это сделать, если свернешь со своей дороги.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что тебе неловко за то, что ты сделала с другим верльвом.

— Я отняла у него свободу воли, Огги, никто не имеет на это право.

— Я не буду спорить с тобой о том, что правильно, а что нет, дитя, но лишь скажу, что если Хейвен будет в таком же восторге от тебя, как Никки, тогда орды разгневанных верльвов не станут штурмовать ваши стены.

Я не знала, что на это сказать, а Никки обнял всех нас крепче.

— Черт, Анита, если бы ты только приняла его в качестве своего Рекса, как приняла Нимир-Раджа, он был бы более управляемым. Я бы не послал его к тебе, если бы думал, что ты будешь колебаться. Он слишком опасен, чтобы болтаться попусту. Тебе нужно или сберечь его или убить, Анита.

— Могу ли я отправить его назад к вам домой?

— Нет, он был Рексом, если ты отправишь его обратно, мой Рекс убьет его. — Я слышала, как ткань скользнула по телефону, когда он сменил положение. — Но, если ты хочешь отправить его сюда, чтобы мы убили его вместо тебя, я могу это устроить.

— Нет.

— Для твоей совести так было бы легче, — сказал он.

— Если ты так думаешь, ты вообще не понимаешь мою совесть, Огги.

— Так много веков прошло с тех пор, как она у меня была, что я не совсем понимаю ее проявления в других.

— Мне не станет легче оттого, что я отправлю его домой на верную смерть.

— Тогда, что ты собираешься делать? — спросил он.

— С убийствами я способна разобраться сама.

— Тогда сделай это, Анита. Сделайте это, прежде чем он разрушит ваш дом.

— Я не хочу его убивать.

— Убей его, трахни его, сделай его своим Рексом, как Мику, сделай его своим животным зова, как Натаниэля, сделай его своим Женихом, как Никки, но ты должна что-то сделать.

Телефон Домино зазвонил снова. Он обернулся, чтобы взять его, но положение его плечей дало мне знать, что новости не улучшились.

— Спасибо за ободряющую речь, Огги.

— Ты должна помочь Жан-Клоду привести его дом в порядок, Анита, как раньше. Ты должна сделать то, что нужно, или Мать всей Тьмы съест нас: и живых, и немертвых.

— Ты говоришь почти в точности то же, что и Вивиана.

Домино произнес:

— Что нам делать? Львы говорят, что они идут к тебе на помощь. Охрана может открыть дверь, или они разобьют ее, но так или иначе они попадут внутрь.

— Сколько их? — спросила я.

— Двадцать пять.

— Черт, у него нет столько солдат, значит, он привел пушечное мясо тоже.

— Если Жан-Клод займется сексом с одной из женщин львов, а ты займешься Рексом, он, возможно, сумеет стать проводником силы, не касаясь Хейвена, — сказал Огги.

— Я позже разберусь с подозрениями насчет того, что ты и Жан-Клод затеяли это все, чтобы он мог трахнуть другую женщину, но сейчас мне нужно решить, что сказать львам.

Огги сказал:

— Я знаю, что сначала следует говорить с тобой.

Я посмотрела на Домино.

— Скажи Хейвену, что нам нужно время, чтобы привести себя в порядок, тогда мы встретимся с ним и некоторыми из его львов.

— Сколько из них вы пустите внутрь? — спросил Домино.

Я оглянулась на Жан-Клода, Ричарда, и Мику у двери. — Жан-Клод, сколько львов можно впустить?

— Как можно меньше.

— Так сколько? Я пытаюсь понять, после какого количества сделке конец, Жан-Клод.

Он посмотрел на меня, склонив голову набок, словно задумавшись, а потом обратился к Домино. — Сколько охранников у нас под рукой?

— Вы имеете в виду, сколько телохранителей? — спросил он.

— Да, это я и имею в виду.

— Двенадцать.

— Как быстро могут подойти другие? Я хотел бы, чтобы их было как минимум два к одному.

— Позвольте мне спросить Клаудию. Она знает ресурсы веркрыс лучше, чем я.

Ашер развернулся у меня на коленях, чтобы взглянуть на Жан-Клода.

— У нас более сотни вергиен, которые могут бороться, и двадцать пять, кому я доверил бы противостоять Хейвену и его людям.

Я произнесла:

— Я думала, ты грозился забрать своих вергиен и поиграть в другом месте.

Он повернул голову, развернув плечи у меня на коленях, так что Натаниэлю пришлось помочь мне удержать его, чтобы он не соскользнул. Ашер взглянул на меня своими бледно-голубыми глазами.