- Разве ты не понимаешь, констебль? - сказала Разия, повернувшись к ней, с яростным пламенем в глазах. - Ты помогла разрушить Пакт Гильдий. Ты, и этот идиот Агрус Кос.

- Гилдмастер, - сказала Пушок, возможно с чуть большим вызовом в голосе, чем нужно. - Агрус Кос остановил Дом Димир. Вампир собирался уничтожить Мать Селезнии, и к тому времени уже осквернил Конклав Селезнии. Решение Коса было простым. Он арестовал его.

- Именно, - сказала Разия. - Констебль, Пакт Гильдии это мощное заклинание - точнее, он был таковым - наиболее мощным заклинанием из тех, что когда-либо видел этот мир. Без него, этот мир, который мы защищаем, обрушится в хаос и жалкие войны, как это было тысячи лет назад, уничтожая самого себя снова и снова. Посмотри в это окно. То, что ты видишь, это результат мирной истории. Можешь ли ты представить, во что он превратиться, когда Пакт Гильдий падет? Какую мощь вы передали Сзедеку?

- Я не понимаю, - сказала Пушок.

- Эта война! - заорала Разия. - Ангелы не избегают справедливых сражений. Но эта бойня к ним не относится, и все же мы здесь, в ловушке и под осадой. Мы уничтожаем души, Пьеракор! Эти существа, живущие и умирающие, они продолжают существовать, разве ты не видишь? А то, что от них остается, это нечто невосполнимое. И вся эта мерзость из-за тебя!

- Как... - начала Пушок, но размытое движение за невидимиззиумным экраном прервало ее.

Штормовая волна из привидений неслась прямо на них. Во главе призрачной армии, знакомая фигура, скорее тень, чем телесное ее воплощение, но все же с бледным лицом и черными глазами, летела подобно чудовищной летучей мыши Голгари. Серебряные клыки гилдмастера Димир искрились в странном призрачном свете.

Разия заметила шок на лице Пушка и повернулась лицом к внезапному нападению в тот миг, когда Сзедек и его призрачная армия коснулись стен Парелиона. Вампир прошел сквозь стены, словно их не было вовсе, и его войско последовало за ним.

*   *   *   *   *

Если существовало что-то, к чему ангелы были готовы всегда, то это была битва. Даже во время ее пребывания в должности констебля воджеков, Пушок никогда не избегала сражений, хотя такая возможность не часто возникала у того, кто служил поддержанию мира. Это была одна из причин, почему ей нравилось помогать Агрусу Косу; ее старый друг, тоже никогда не избегал драк. У него также был талант влезать в чужие драки.

Несмотря на готовность к сражению, что было естественным состоянием для ангела, никто из них не ожидал, что стены Парелиона можно будет так просто пробить. Позже, в Сенате Азориус, Пушок униженно отметит, что самоуверенность ангелов о предполагаемой неприступности их крепости, в итоге и привела к их гибели.

Первой павшей, по крайней мере, из тех, что видела Пушок, была Анезка, ставшая между гилдмастером и призрачным вампиром Димир. У Пушка не было времени задуматься о том, как Сзедеку удалось освободиться, не говоря уже о том, как он пробрался в город призраков. Все, что она знала, это то, что гилдмастер Димир был здесь, и его, по всей видимости, все еще ощутимая власть над душами умерших, делала его, возможно, наиболее могущественным существом в Эйджиреме.

Анезка встретила нападающую тень своим священным клинком. Перед тем, как меч он смог попасть в цель, пара привидений, двигаясь так быстро, что они были подобны размытым пятнам света, влетели на траекторию выпада и окутали своими эктоплазмическими телами лезвие меча. Лейтенант Борос застыла в полу-выпаде, в ее глазах пылал огонь раздражения, но призраки крепко удерживали оружие. С треском, эктоплазма разломила меч Анезки пополам.

Затем привидения разделились, позволяя своему повелителю выйти вперед. Он схватил Анезку за горло и швырнул ее о стену, словно куклу. Череп ангела треснул от столкновения, и первый лейтенант Борос обмякла на полу, под пятном серо-красного цвета.

Ангелы, как нефилимы, не старели. Они были неуязвимы для многих форм магии, и были наиболее искусными воинами этого мира. Лишь оружие из определенных металлов было способно пронзить их кожу. Их кости было практически невозможно сломать.

По крайней мере, так все обстояло в Равнике.

Но Пушок была уже за пределами Равники, и оказалось, что в этом странном нишевом мире Эйджирема, ангелы были бессмертными, ровно настолько.

Разию, должно быть, занимали подобные мысли, но даже если это и было так, гилдмастер этого не показывала. Вместо этого, вид разбрызганных по стене мозгов ее лейтенанта вызвал у нее дикую ярость. Она обнажила священный меч, и Пушок стала на ее сторону, с собственным оружием в руках.

Пушок пропустила большую часть трагедии на Декамиллениуме, и к тому времени, как она воочию увидела Сзедека, вампир был в весьма жалком состоянии - полу съеденный его собственным слугой-оборотнем, Лупулом, и закованный в воджековские наручники. Здесь, в Эйджиреме, Сзедек, по всей видимости, поправился. Это новое воплощение гилдмастера Дома Димир было полу-тенью, полу-осязаемым, кошмарным и бледным, с глазами, пылающими синим огнем. Сзедек распростер руки, и стонущие привидения разлетелись, нападая на других ангелов. Они расчистили круг на капитанском мостике Парелиона, в котором остались Сзедек, Разия, и Пушок.

- Разия, мы не виделись целую вечность, не так ли? - сказал вампир с серебристой улыбкой. - Я так рад, что ты нашла это место. Я уже начал думать, что оставленные мной следы были недостаточно очевидны даже для тебя.

- Что ты натворил, вампир? - прорычала Разия. - Пакт Гильдий...

- Для того, кто живет так долго, как ты, твоя память слегка дырява, - ответил вампир. Его небрежный, практически непринужденный тон вселял тревогу, и Пушок начала задумываться, не было ли это незнакомое чувство неуверенности, делом рук вампира. - Я делаю исключительно то, что предписывает мне ваш Пакт Гильдий.

- Замолчи! - крикнула Разия и сделала выпад мечом прямо к горлу вампира. На этот раз, никакие привидения не заблокировали ее удар. Сзедек сделал это сам, собственной ладонью.

- Нет, я так не думаю, - сказал вампир, расплывшись в злорадной ухмылке. - Я позволил себе стать уязвимым один раз, и на то были основания, но, как видишь, я вернул свою прежнюю форму. - Сзедек схватил лезвие и вырвал его из руки Разии.

Это была возможность, на которую надеялась Пушок, и как только Сзедек пошевелился, она нанесла собственный удар. Руки вампира были размыты