В момент создания The Shining Маэде Каю был двадцать один год.

— Вы хорошо позаботились об этих молодых людях, — вкрадчиво произнес старший Маэда. — Предоставили им лучшие условия, позаботились о раскрытии их таланта… Но дети растут. И In the Dark тоже захотели роста. Надеюсь, я смогу дать этим музыкантам все, как когда-то вы.

Кай ухмылялся. Настолько тонко издеваться над людьми он не умел. Как и ставить на место.

— Я надеюсь на это, Маэда-сан. В честь годовщины создания All Stars будет устроен небольшой прием. Только для тех, кто близок к нашему агентству. Надеюсь, что вы не откажете явиться. Так же как Ватанабэ-сан, Судзуки-сан, Кавамура-сан, Като-сан, Иноэ-сан и Кано-сан. Да, и, разумеется, Кимура-сан. Все-таки они начали свой творческий путь в нашем агентстве, и будет правильно, если они появятся и на нашем празднике.

Нии-сан занервничал, пусть ничем не выдал своего состояния. Но Кай ощущал, что от обычной уверенности близнеца в своих силах не осталось и следа. Старший Маэда подозревал, что ничем хорошим подобный визит не обернется. Но отказать было нельзя. Многие годы они искусно лгали, делая вид, что никого и ни в чем не подозревают. Долгое время делали вид, будто верят: все произошедшее с ними — просто трагическое стечение обстоятельств. И притворялись, что один из близнецов Маэда ушел навсегда.

У ничего не подозревающего Маэды Кая не было причин, чтобы отказаться от визита в змеиное логово.

— Я, разумеется, приеду, Савада-сан. Но я не могу поручиться, что у моих подопечных есть свободное время. Сами понимаете, насколько плотный сейчас у них график.

Тащить за собой еще и ведущих артистов агентства они с братом не собирались. Близнецы были уверены, что вдвоем сумеют выпутаться без лишних потерь. Ничего страшней случившегося с ними уже не произойдет.

Но эти ребята… Еще молодые, яркие, счастливые… Ватанабэ собирается жениться… И пусть Беннет вызывала в Кае глухое раздражение и неприятие, все-таки она дорога Ватанабэ Такео, а так петь может только счастливый человек… Не хотелось, чтобы история всех этих звезд, настоящих звезд, вдруг оборвалась.

«Молодые… — угрюмо хмыкнул про себя Кай. — Будто бы я уже старик. На сколько лет я старше того же Ватанабэ? На шесть?»

— Конечно, я все понимаю, — ответил Савада настолько любезно, что, кажется, патока с каждого слова капала. Присыпанная крысиным ядом.

Старый недруг сообщил о дате знаменательного события и любезно заверил, что непременно вышлет официальные приглашения. Всем.

После чего мужчины церемонно попрощались.

— Любым способом нельзя допустить, чтобы ребята появились на приеме Савады, — решительно заявил старший из братьев. — Любым способом. Даже если для этого их всех придется уложить в больницу. Савада способен на многое.

Кай к словам близнеца отнесся с осторожностью. Он плохо представлял, как можно заставить взрослых дееспособных людей исполнять чужие приказы. Но его нии-сан всегда отличался изобретательностью.

Это несправедливо, что в итоге именно ему пришлось умереть.

Запись альбома происходила совершенно не так, как я себе прежде представляла. Мне лично все это напоминало скорее ад, чем творческий процесс. А Такео был в этом аду верховным демоном и измывался над остальными как мог. Его не устраивало абсолютно все, начиная от качества оборудования и его настройки и заканчивая работой товарищей по группе. К себе Ватанабэ предъявлял столь же суровые требования, как и к другим, но все равно выходило несправедливо. Потому что его вокал был идеален. Ни одной грязной ноты, ни единой проблемы с дыханием… Черт побери, он пел так, что я понимала все даже без знания языка, настолько тонко он играл своим голосом. Подобного нельзя достичь никакими упорными тренировками. Это дар.

Но дар есть у немногих. А участников в In the Dark было шестеро. И за несколько часов безжалостного прессинга нервы у ребят начинали понемногу сдавать. Особенно страдал Мисаки, младший. Мне казалось, что он вот-вот разревется в три ручья после очередной нападки лидера. Более-менее держал себя в руках разве что Кавамура, к нему и претензий имелось на порядок меньше, чем к остальным. Но он и был вторым лидер-вокалистом. А вот Судзуки влетало через каждые пять минут.

Если бы тут только оказалась Айко… Не зря же ребята зовут ее старшей сестрой, наверняка она как-то сумела бы снять напряженность… Но Айдзавы рядом не было.

А обстановка все накалялась и накалялась.

Никогда бы не поверила, что Ватанабэ, это вечное солнце, может орать. При этом так орать. Я сидела на стуле в углу и смотрела со священным ужасом на истошно вопящего на друзей Такео, который обычно и голоса-то не повышает ни на кого. Даже моего нулевого знания языка хватило, чтобы понять, насколько же он экспрессивно выражается. Мисаки, который и с пятой попытки не сумел выдать прилично свою партию, мялся и с надеждой косился на дверь. Но Ватанабэ занял стратегически удобную позицию и перекрывал для младшего участника группы выход.

— Терция, Кано! Терция! Не секунда и уж тем более не кварта!!! Что ты творишь?! — надрывался мой жених. Эту претензию я поняла довольно ясно, спасибо учебе в музыкальной школе. А уж то, что Кано делал совершенно не то, услышал бы любой. Но находился бедняга в таком состоянии, что сейчас уже не был способен помнить о каких-то терциях, квартах и секундах.

Младший участник группы явно хотел переехать на другую планету. Другие ребята тоже начали откровенно паниковать, даже Хироши не рискнул вмешиваться, чтобы не попасть под горячую руку, зато очень выразительно посмотрел на меня. Взгляд «Ну сделай хоть что-нибудь», хорошо знакомый мне после работы в «Фейри стайл».

Придется делать…

Я подошла сзади и обняла изрядно перепсиховавшего лидера группы, шепотом рассказывая, что он самый лучший, самый талантливый и все будет замечательно. Ватанабэ ошарашенно застыл и как-то сразу смолк, завороженно внимая. Столько комплиментов от меня, да еще и за раз, он прежде никогда не получал.

— Я кофе принесу, — довольно улыбнулась я, чмокнув все еще онемевшего Такео. Надо было срочно исправлять ситуацию, пока ненаглядный не опомнился и не начал зверствовать снова. А то ребята никогда не смогут запись закончить.

— Juli-nee-san wa tenshi desu![14]— хором произнесли Като и Кодзи. Остальные только рассмеялись.

— Пробую им быть, — стараясь оставаться серьезной, пожала плечами я и вышла в коридор.

Ватанабэ уже находился на последней стадии кипения и мог взорваться в любой момент. И кроме меня, некому было больше умиротворять Такео, который уже готов был начать выкидывать друзей из окна за фальшивые ноты.

Кофе для шестерых оглоедов и себя любимой пришлось таскать от кофейного автомата в несколько заходов, но результат того стоил. Музыканты немного успокоились, а Мисаки даже сумел повторить требуемое идеально. Ну, почти идеально, но все и так прекрасно понимали, что выжать что-то большее из лидер-танцора не удастся, даже угрожая мучительной расправой. Такео после этого успеха едва не прослезился от облегчения.