неплохо бы накинуть куртку. Когда она спустилась в зал, там ничего не изменилось. Оле так же безучастно пялился перед собой. Полная чашка кофе так же остывала на столе. Ян сидел верхом на стуле, уткнувшись подбородком в перекладину на спинке. Похоже, он о чем-то усиленно думал. Заметил Яну, тяжело вздохнул.

– Я пойду с вами. – сказал Ян, поднимаясь на ноги. – Мне нужно на это взглянуть. Возможно, что-то еще можно исправить.

Яна кивнула и он скрылся в подсобке чтобы одеться.

– Отведи нас к брату. – сказала Яна Оле, когда Ян вернулся из подсобки. – Просто дай мне руку и подумай о нем.

Оле подчинился. Яна сжала его на удивление холодную ладонь. Обычно руки у него были теплые. В отличие от брата. Ян положил руку ему на плечо и таким странным образом они подошли к двери. В свободной руке Яны появилась старинная связка ключей на ржавом металлическом кольце. Она выбрала один и вставила в замок входной двери. Дверь изменилась. Превратилась в зияющий черный провал. Короткий путь, доступный только Янусу. Похоже, после разделения способности не пострадали. Хоть одна хорошая новость. Яна глубоко вдохнула и сделала шаг в пустоту, увлекая мужчин за собой.

Путь вывел их на крышу замка на холме. Здание времен средневековья помнило еще основателей Города и самых первых его жителей. С крыши открывался чудный вид на город и Яна невольно вспомнила ночь, которую провела здесь с Тодом. Ночь летнего солнцестояния, полную огня и страсти. Одна из немногих ночей, которые у них были. Тогда у них в запасе был всего лишь час и этого часа им было безбожно мало. Жнец оказался на удивление пылким любовником. Особенно с учетом внешней сдержанности. Правду говорят про тихие омуты. Хотя поначалу его и приходилось расшевеливать. В их дуэте Яна играла ведущую партию: направляла, предлагала что-то новое, подбадривала. Тод же был ведомым. Зажатым, недоверчивым, немного деревянным. Зато когда входил во вкус, становился удивительно чувствительным. Хоть и временами грубоватым. Встречайся они чаще, ей пришлось бы все время ходить с синяками от его холодных пальцев. Яна вспомнила его прикосновения, горьковатый вкус его губ с легким ароматом табака, чуть выпуклый узор татуировки, от прикосновения к которому он вздрагивал и покрывался мелкими мурашками. Она так и не поняла, что он испытывал: удовольствие или боль. Но он никогда не запрещал ей трогать замысловатую черную вязь. Да это было бы и сложно сделать: татуировка покрывала почти всю спину и руки до самых запястий. И продолжала разрастаться.

Теперь перед ней стоял совершенно другой мужчина. Внешне он почти не изменился. Разве что глаза слегка запали и стали, кажется, немного ярче, а кожа казалась особенно бледной, будто покрытая инеем. Но чувство было, словно перед нею незнакомец. Поза, жесты, выражение лица – все было чужим. Он смотрел на них, слегка нахмурив лоб, словно на досадную помеху на пути. Вместо привычного мотоэкипа черная мантия с капюшоном, вместо мотоцикла – бледно-серый конь с горящим злобным взглядом. Хорошо хоть зонт не превратился в косу.

– Зачем ты вернулся? – без долгих вступлений процедил сквозь зубы жнец. – Я вроде внятно объяснил, что не желаю тебя видеть. Да еще и группу поддержки с собой притащил. – он окинул взглядом их с Яном. – Вижу, ваш эксперимент удался. Поздравляю.

В его голосе не было и намека на радость. Только раздражение и замогильный холод.

– Брат, послушай меня, пожалуйста! – выпалил Оле чуть не плача. – Ты же не такой! Они тебя заколдовали! Нужно все исправить, пока ты не наделал бед.

– Тебе нужно, ты и исправляй. – он небрежно пожал плечами. – А меня все устраивает. Кажется, я даже счастлив. Впервые в жизни, между прочим. Так что не лезь ко мне с этой лирикой. И вообще не лезь. Мне не нужна твоя забота. Хватит строить из себя заботливого родича. Ты мне не брат и никогда им не был. Начни уже жить своей жизнью, Оле. Пора повзрослеть и оставить меня в покое. Я же к тебе не лезу.

Губы Оле задрожали, на глаза навернулись слезы. Яна с удивлением следила, как его волосы чернеют, будто от корней их постепенно заливала тьма.

– Зачем ты так говоришь? – Яна хотела продолжить, но жнец угрожающе поднял палец.

– Даже не начинай, богиня. Все это с самого начала было глупо. Наша связь была ошибкой. Зато теперь я четко это вижу и больше не желаю быть твоей игрушкой. Прощай и без обид.

Яна задохнулась от нахлынувших эмоций. Она никогда не считала его своей игрушкой, а их отношения игрой. Она любила его. Любила всем сердцем, как никогда и никого не любила до этого. И он это знал. Почему же теперь он швыряет ей в лицо эти слова? Что с ним случилось?

– Что с тобой случилось? – вслух повторила она свой вопрос, давясь подступившими к горлу слезами.

– Я понял, где и с кем мое место. – ответил жнец. – Извините, мне нужно работать. Люди сами по себе не умрут, придется мне об этом позаботиться.

Он черной птицей взлетел в седло, сжал ногами лошадиные бока. Конь взвился на дыбы, угрожающе фыркнул и с места сиганул в закатное небо. Только искры из-под копыт полетели. Бледный всадник, также называемый Смертью, растворился в багряном мареве.

Оле шагнул вперед, будто хотел дотянуться до брата. У края крыши он остановился и злобно посмотрел на город. Его плечи вздрагивали от беззвучного плача. Волосы почернели, а глаза заполнила тьма. Она поглотила белки и казалось вот-вот выплеснется наружу. Яна никогда не видела Оле таким. Она даже не знала, что он на такое способен. Что с ним происходило? Что он собирался сделать?

– Все из-за них! – прошипел он, глядя на вечерний город. – Брат стал таким из-за них! Люди не достойны его жертвы! Они не достойны жизни! Если брат желает их смерти, я должен ему помочь.

Оле замер на краю крыши, картинно раскинув руки. Черные глаза широко раскрыты, на лице безумная улыбка, волосы треплет внезапно поднявшийся ветер, а у ног копошатся жуткие тени.

– Стой! – крикнул Ян и попытался схватить свихнувшегося Оле.

Но тень у ног сказочника хлестнула демиурга, будто плетью, отшвырнув его назад. Ян ударился о камни и скорчился от боли.

– Ян! – Яна подбежала, опустилась рядом на колени. – Ты цел?

– Угу, – ответил тот не очень-то уверенно. – Похоже, нам к нему не подобраться. Эти твари его защищают.

– Что он делает?

– Призывает кошмары. Хочет наслать их на Город. До смерти замучить горожан.

Яна похолодела от