– Жрать… – прохрипел дикий. – Жрать охота…

Димон посмотрел на стоявшего рядом деда Спиридона, чтобы убедиться в том, что он не бредит. Выражение лица деда Спиридона было такое же обалдевшее, как у самого Димона. Значит, и видел он то же самое.

– Жрать! – громче и требовательнее рыкнул дикий.

– Я всадил в него половину магазина, – как будто оправдываясь за то, что дикий все еще жив, сообщил Димон.

Дед Спиридон решительно – а он все делал быстро, решительно и резко, – подошел к дикому и присел рядом с ним на корточки.

Дикий оскалил было зубы, но дед Спиридон показал ему кулак, и дикий успокоился, как пес, почувствовавший силу.

– Жрать, – на этот раз не потребовал, а попросил он почти жалобно.

– Будет тебе жратва, – пообещал дед Спиридон и задрал мокрый от крови, изрешеченный пулями свитер у него на животе.

Живот дикого тоже был весь в крови. Дед Спиридон захватил пригоршню снега и не стер, а размазал кровь.

Отметины в тех местах, где пули вошли в тело, все еще были видны. Но это были не дырки, как в свитере, а покрытые отваливающимися сгустками свернувшейся крови, уже почти затянувшиеся раны.

– Ни фига себе! – только и смог найти что сказать Димон.

– Точно, – согласился с ним дед Спиридон. – У этого парня фантастическая скорость регенерации.

– Жрать, – жалобно простонал дикий.

– Поэтому он и жрать так хочет, – заключил Димон.

– Ну что ж, давай накормим, – сказал дед Спиридон. – Не бросать же его здесь помирать… А ведь, один черт, не помрет! Эй, ты, сам идти сможешь?

Дикий что-то прорычал, утопил голую руку в снегу и, опершись на нее, начал медленно подниматься.

– Тебе не больно? – спросил дед Спиридон.

Дикий отрицательно мотнул головой.

– Ты вообще боли не чувствуешь?

Дикий кивнул.

Дед Спиридон посмотрел на Димона.

– А пули, что ж, у него в животе остались?

– Откуда я знаю, – пожал плечами Димон. Его сейчас интересовал другой вопрос. – Слушай, – обратился он к дикому, – тебя ведь хозяин Федором называл?

– Да, – тяжело кивнул дикий. – Только он мне не хозяин.

– А кто тогда?

– Охотник.

– А у Охотника есть хозяин?

– Есть. Но я его не знаю.

– А кто ты тогда?

Должно быть, вопрос Димона поставил Федора в тупик. Он замер в причудливой позе, вроде бы уже поднявшись на ноги, но при этом все еще опираясь одной рукой о промерзшую землю. Простояв так несколько секунд, он оттолкнулся рукой и выпрямился. Его качнуло из стороны в сторону, но он все же устоял на ногах.

– Не знаю.

– Ну ладно, а куда побежали твои приятели, ты хотя бы знаешь?

– Жрать, – отрывисто бросил дикий.

– Жрать получишь сразу, как только скажешь, где твои приятели.

– Жрать!

– Черт! – Димон с досадой хлопнул себя по лбу.

– Что с тобой, Димончик? – вскинув брови, удивленно посмотрел на него дед Спиридон.

– Охотник специально притащил их сюда голодными, чтобы желание есть подавляло все остальные чувства и мысли. Так ведь? – Димон ткнул пальцем в дикого. – Сколько дней вас не кормили?

– Не знаю, – мотнул кудлатой головой Федор. – Давно… – Он подумал и добавил: – Жрать очень сильно хочется.

– Те трое, что убежали, тоже так хотят жрать, что ни о чем другом вообще не думают, – быстро заговорил Димон, обращаясь в первую очередь к деду Спиридону. – Здесь им пожрать не обломилось, значит, они будут искать в других местах. У вас же в деревне еще старики оставались.

– Точно, – кивнул дед Спиридон. – С этим я разберусь.

– Один ты в каждый дом не поспеешь!

– Зачем в каждый, – усмехнулся дед Спиридон. – Старики сейчас сидят у бабы Ани, сериалы смотрят. Присылай туда остальных ребят.

Сказал и – исчез.

Телепортировавшись на максимально доступное для него расстояние, дед Спиридон оказался в заброшенном загоне для скота, обнесенном покосившейся, а где-то так и вовсе повалившейся изгородью. Неподалеку стоял сарай со съехавшей на сторону крышей. Место было знакомое. И, совершив еще один прыжок, дед Спиридон материализовался возле дома бабы Ани.

В окнах, задернутых белыми, кружевными занавесками, горел яркий свет. Отчетливо были слышны хорошо поставленные голоса актеров из телевизора – старики уже не очень хорошо слышали, а потому включали телевизор погромче. В морозном воздухе стоял терпкий запах горевших в печи березовых дров.

Задействовав дальний взгляд, дед Спиридон понял, что не ошибся в своих догадках. Все трое диких альтеров были здесь. Двое находились возле двери на задний двор, третий поднимался на крыльцо. Заднюю дверь баба Аня, скорее всего, уже заперла на ночь на засов. А вот дверь на крыльце старики, когда собирались вместе, если и запирали, то только на крючок, сделанный из согнутого гвоздя.

Телепортировавшись на крыльцо, дед Спиридон встретил дикого ударом ноги в челюсть. Тот, скорее от неожиданности, отшатнулся назад, оступился и кубарем покатился по ступеням. Он тут же вскочил на ноги, но дед Спиридон, находившийся уже рядом с ним, обрушил на него шквал мощнейших ударов. Дикий принялся было отмахиваться, но, используя телепортацию, дед Спиридон легко уходил от его ударов. После каждого телепортационного прыжка дед Спиридон оказывался за спиной у противника и двумя-тремя сильными ударами сбивал его с ног. Если бы его противником был не дикий альтер, а кто-то другой, он давно бы уже превратился в отбивную и лежал бездыханный в снегу. Но дикий падал и поднимался. Снова падал – и все равно поднимался. Бить его было все равно что колотить боксерскую грушу, которая перестает сопротивляться, только когда из нее песок начинает сыпаться. А для этого нужно было очень здорово поработать.

В конце концов дед Спиридон вытолкал дикого за калитку. И тут на него налетели двое других. То ли их привлек шум драки, то ли они потеряли надежду открыть заднюю дверь и решили попытать счастья на крыльце. Как бы там ни было, теперь деду Спиридону приходилось отбиваться сразу от троих наседающих на него диких.

Дед Спиридон никогда еще не сталкивался с такого рода противниками, не чувствующими боли, не ощущающими усталость, поединок с которыми превращался в подобие изнурительного марафона. Дед Спиридон был ловчее и проворнее диких и если и уступал им в силе, то его удары чаще достигали цели. Диким же еще ни разу не удалось хотя бы зацепить его. Снег на дворе был уже утоптан, как татами, а никто из противников так и не смог получить и использовать преимущество.

Проблема заключалась в том, что если у тварей и были какие-то уязвимые места, то нащупать их деду Спиридону пока не удалось. Даже предательские удары в пах, которые в конце концов решился использовать дед Спиридон, и те, хотя и достигали цели, не давали ожидаемого эффекта. Дед Спиридон надеялся на то, что Димон догадается послать вслед ему парней с оружием, которые помогут утихомирить диких. Но ждать ему, честно говоря, уже надоело. К тому же то один, то другой, то третий из диких внезапно будто забывал о нем и бросался на крыльцо. Чтобы остановить его, деду Спиридону приходилось совершать незапланированный прыжок.