— Вас-то он каким образом зацепит? Подрались таксисты, эка невидаль.

— Тебя не беспокоит твое положение. Это что, отчаянная смелость или самонадеянная бравада?

— Ни то и ни другое, Сергей Владимирович. Это реальная оценка обстановки.

Граф повернулся к бармену и потребовал виски. Официант принес два бокала.

Николаев отодвинул свой.

— Вы же знаете, я за рулем.

— Юра! — вновь крикнул Граф бармену. — Чашку кофе.

Николаев выложил на стол пачку сигарет и спросил:

— Разрешите?

— Кури.

Роман закурил, Граф сделал глоток темно-коричневой жидкости.

— Ладно, — сказал он. — Никакого следствия не будет. Шрама мы положили в частную клинику. Его травма не опасна. Серый со Степаном залечат раны дома.

— Мне благодарить вас?

— Нет, заплатить за лечение.

— Тогда проще добить их. Похороны обойдутся дешевле.

— Ты это серьезно?

— А вы?

— Ладно. — Быстров улыбнулся. — Мы поняли друг друга. Как тебе Белка? — неожиданно спросил он.

Николаев с удивлением посмотрел на Быстрова и уточнил:

— Это Людмила, что ли?

— Людмила, Белка — одно и то же.

— А что значит как она мне? Обычная проститутка, внешне привлекательная, вроде не глупая, как большинство ее подружек.

— Я имею в виду, как она тебе в постели?

— Никакой постели не было. Я довез ее до дома и вернулся сюда.

— Она приглашала тебя к себе?

— Приглашала, предлагала рассчитаться натурой.

— Хочешь сказать, что ты отказался?

— Отказался.

— Почему?

— Потому что у меня уже есть женщина.

— Да, странный ты человек. Белка — привлекательная девочка. Клиенты за ней в очередь встают.

— Это их дело.

Граф рассмеялся:

— Представляю, что сейчас чувствует Белка. Ей отказали! Теперь она тебя возненавидит.

— А мне без разницы ее отношение к моей персоне.

— Ладно, вернемся к теме. Раз ты оставил бригаду водителей без начальника, то тебе и рулить ею.

— Нет уж, избавьте, Сергей Владимирович. Я сам по себе. Бригадира пусть шоферы сами выберут. У нас же в стране демократия.

— Конечно, демократия, да еще какая! Значит, не хочешь стать бригадиром?

— Нет.

— Что ж, насильно мил не будешь. Но, Роман Сергеевич, я прошу тебя больше не устраивать рукопашных боев.

— Эта просьба не ко мне. Не полезут — ничего не будет. Я человек по натуре мирный, спокойный, но злить меня не надо.

— В этом я уже убедился. Что ж, не хочешь быть бригадиром, таксуй. Но помни, хоть ты и показал всем, что можешь постоять за себя, все же мой совет не забывай. Ходи и оглядывайся. Палыч не тот человек, который готов прощать обиды.

— Я оглядываюсь, Сергей Владимирович.

— Ладно, иди. А то, что не обратился в полицию, я оценил.

— До свидания, Сергей Владимирович. Спасибо за кофе.

— Давай!

Николаев прошел к машине, постоял еще час в ожидании клиентов. Никто не подошел, и он решил ехать домой. На Кольцевой дороге его телефон сработал сигналом вызова. На дисплее светилась буква «С». Значит, звонил командир отряда.

— Да?! — ответил прапорщик.

— Тебя не выгнали с работы? Я имею в виду из района вокзалов?

— Напротив, Граф предложил место Ильина.

— И ты, конечно, отказался.

— Не связывать же себе руки!

— Правильно. Мы пробили проститутку, которую ты отвозил домой.

— Есть что-нибудь интересное?

— Есть, но об этом поговорим позже. Как поставишь машину на стоянку, зайди в пивной бар, который недалеко от твоего дома.

— Хорошо. Ты сам будешь там?

— Я уже в баре. Здесь продают неплохое пиво.

— Где-то через полчаса подойду.

— Жду!

Проводив Николаева, Быстров допил виски, взял со стола телефон, набрал номер:

— Элла, добрый вечер, дорогая!

— Добрый, Сережа.

— А почему голос грустный?

— Когда ты вечером звонишь, это значит, что ночью не приедешь домой. Я не права?

— К сожалению, права, дорогая. Но у меня такая работа.

— Понимаю. Ужинаю одна.

— Не грусти, завтра постараюсь освободиться пораньше.

— Ничего, я привыкла.

— Ты у меня молодец.

— Будь осторожен.

— Конечно. Спокойной ночи!

— Спокойной.

Позвонив жене, Быстров тут же набрал другой номер.

Ему ответил тоже женский голос, но помоложе:

— Слушаю.

— Привет!

— Привет! Я думала, что ты еще неделю не вспомнишь обо мне.

— Как видишь, вспомнил. В восемь часов приеду на нашу квартиру.

— Прекрасно, я как раз успею сделать старухе массаж и уложить спать.

— Ты смотри, Галя, не переусердствуй с лекарствами. Старуха нам живой нужна. Если она, не дай бог, откинется, то Фрол с нас три шкуры спустит.

— Где он возьмет-то три шкуры?

— Ты поняла меня?

— Сережа, я врач, знаю, что надо делать.

— Ну и умница. Значит, в восемь в нашем гнездышке.

— Возьми хорошего вина.

— Дома же есть.

— Другого, покрепче и красного как кровь.

— Ты жаждешь крови?

— Я жажду твоих ласк! Ну и крови немного.

— До встречи, вампир ты мой!

Закончив разговор с любовницей, Быстров посмотрел на часы. 17.40. Можно и Фролу позвонить.

Он нашел нужный номер, нажал кнопку вызова и услышал хриплый, грубый голос:

— Алло!

— Это я.

— Рад слышать. Что-нибудь произошло?

— Да, но не напрягайся, это не касается общего дела.

— Тогда почему ты решил, что мне интересно будет узнать такую новость?

— А ты послушай. Может, заинтересуешься, может, нет.

— Ладно, говори.

Быстров доложил Фроленко о Николаеве и о драке в кафе «Согдиана».

Фрол выслушал подельника и проговорил: