МОГУ СКАЗАТЬ, ЧТО ФОНОТЕКА ОТЛИЧАЕТСЯ РАЗНООБРАЗИЕМ. В ОСНОВНОМ ПРЕДСТАВЛЕНЫ ЗАПИСИ С УСПОКОИТЕЛЬНЫМ И РАССЛАБЛЯЮЩИМ ЭФФЕКТОМ.

— То, что нужно. Заводи шарманку.

Под потолком щелкнул выключатель. Следом послышался звук, знакомое теплое шуршание, будто иглу на пластинку поставили. Так называемый “песочек”, на который молятся особо упоротые аудиофилы. Вскоре в этот песочек вклинилась мелодия, медленная и вязкая. Я попытался на ней сосредоточиться, может, слышал где раньше… но не смог. Мягкие, пульсирующие частоты разом отключили мне возможность (и желание) что-либо вспоминать. Но перед тем, как провалиться в сон, я еще раз увидел живописную картинку. На которой мои руки впечатывали морду упыреныша в стену бункера.

Глава 12

Наверное, на какой-то фазе сновидения стали более приятными, потому что проснулся я с дурацкой ухмылкой на лице. Бывало со мной такое иногда, особенно если мозг подсовывает историю о том, как мне начсмены вручает продуктовый набор по спецзаказу в качестве премии. Тот самый, с маленькой баночкой кофе из Перу и ветчиной из мяса. Настоящего, а не на принтере напечатанного.

Впрочем, такую же реакцию вызывало появление во снах главы медсанчасти Нинки. Как только она там обосновалась, в своем кабинете, процент прихварывающих на предприятии значительно вырос. Я и сам пару раз жаловался пару раз на боль в груди и настаивал на немедленном осмотре. Ничем веселым эта история не кончилась, но ее для другого дня приберечь стоит.

Ничего хорошего не встретило меня и когда я открыл глаза. Музыка уже давно закончилась — никакого подбора или функции автопереключения проектировщики не предусмотрели. А может, и предусмотрели, просто вредному Босяку или как его там, было лень ее активировать.

(с такими мыслями надо бы поосторожнее, вдруг он сканировать мысли умеет и щас чем-нибудь тебе отплатит. за ним, таким говнистым, не заржавеет, уж поверь)

Я кое-как выгребся из койки и застонал, разминая затекшую шею. Позу для сна выбрал, конечно, ту еще — комфорт оказался обманчивым. И хоть мое тело теперь было под завязку накачано черт знает чем, болевые рецепторы оставались на месте. Свою функцию они выполняли исправно. Только сейчас, толком отлежавшись, я понял, что в драке с упырем урона хватанул знатно — на спине наверняка синячище площадью со стадион “Лужники”. Но по сравнению с тем, что могло бы произойти без этой “сыворотки супер-солдата” как в буржуйских комиксах, я еще легко отделался. Лежал бы щас грудой обглоданных костей в уголке бункера, и ни одна живая душа не вспомнила бы обо мне…

О бедном гусаре замолвите слово.

Живая…

А я ведь не единственный тут живой… Софа!

Пошатываясь и покряхтывая, как немощный старик, я направился к койке, на которой лежала моя спутница. Оглядел ее и присвистнул — выглядела она так, что краше в гроб кладут. Или вынимают. Лицо все бледное, как разведенное порошковое молоко, губы синюшные, да еще и черты заострились. Ни дать ни взять покойница. Панночка из старой книжки про Вия. Если она щас как в книжке подымется и начнет по бункеру летать… я, пожалуй, и не удивлюсь даже. Как-то после всех событий последних дней эта способность у меня атрофироваться начала. Потрясения нарастают прям как хвост “змейки”, в которую половина яйцеголовых с завода режется на своих коммуникаторах в обед. А то и в рабочее время, пока начальник не сечет.

Начальники-нормы-планы-авралы-субботники… Вот так вот живешь себе, и твоя жизнь из этих слов состоит. Как из кирпичиков сложена. А потом в одночасье по этим кирпичикам бьет огромный шар. И вот уже из них прорастают другие слова. Совсем незнакомые.

Кровь.

Упыри.

Тлен.

Магия.

Только благодаря магии жизнь Софки сохранилась. Пока сохранилась. Висела на волоске из моей неаккуратной щетины (здесь, в этих ебенях, попробуй побриться нормально — задачка не для средних умов).

Я подступил поближе и едва не треснулся в полумраке о металлический корпус. Шуму наделал немного, но Софа даже в коматозе сохраняла чуткость. Ее губы дрогнули, в глазах еле-еле затеплился огонек. Я хотел, всеми швабрами души хотел, чтоб он там остался.

— В-воды… — просипела моя спутница еле слышно.

Тут я даже порадовался, что “успокаивающая музыка” доиграла свое и затихла. Иначе Софина просьба прошла бы мимо. Вода… вода… ну конечно, ей нужна вода. Руны свои магические она изо льда плетет, а откуда лед берется?

Самым паршивым было то, что наши запасы в последние дни истощились. Экономить приходилось жестко, даже вспоминались истории из детства про храбрых путешественников, которые пересекали океан на самодельных плотах. Сейчас мы сами оказались в положении таких путешественников. По собственной дурости — надо было мне выкроить часок-другой да сладить самодельную флягу. Но когда почки уже отвалились, боржоми пить поздно. Ироничная шутка.

“Требуется отдых и большое количество жидкости”. Большое, тьфу. Нам для начала хоть стаканчик раздобыть бы. Не то загнется Софа, а мне этого не хочется.

Делать нечего, пойдем на поклон к железному владыке, епт.

— Эй, Балбес! — воззвал я во весь голос.

Никто не отозвался. Тихо было так, что я слышал молоточки, которые в висках долбят, кровь гонят туда-сюда. Но он не мог отключиться. Даже наоборот. Я такой типаж знаю — привяжутся как банный лист к жопе, так потом хер отвяжешься

— Я знаю, что ты меня слышишь, э! Очнись, Сабако, дело к тебе есть! — снова заорал я и еще присвистнул вдобавок, для пущего привлечения внимания.

— ЭТО НЕ МОЕ ИМЯ, — раздался голос с металлическим призвуком. Яду в нем было больше, чем в резервуаре с расплавленной ртутью, — ЕСЛИ ЖЕЛАЕТЕ, ЧТОБ НАШЕ С ВАМИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ УВЕНЧАЛОСЬ УСПЕХОВ, ОБРАЩАЙТЕСЬ КОРРЕКТНО.

Я так стиснул зубы, что чуть пломбу не высадил. Вот удружил-то, батя, собрал робота, который на все азимовские законы срать хотел. У меня тут человек помирает, а это ведро с болтами из себя недотрогу корчит. Ух, падаль кособокая!

— БАСКО, — поправился я, — ты тут, помнится, недавно что-то про ледяной “Мохито” говорил. Так вот, выебываться не надо. Организуй пару литров чистой питьевой воды, будь любезен, хорошо?

С потолка, а после — и сбоку от меня донеслись отрывистые, сухие щелчки. Сначала я подумал, что поставил перед роботом миссию из разряда невыполнимых, и все его обещания оказались пустым трепом. Но потом до меня дошло.

Чертова железка надо мной посмеивалась!

— ВОТ ВИДИТЕ, ВИКТОР, — добавил БАСКО, — ВЕДЬ МОЖЕТЕ, КОГДА ХОТИТЕ. ЭТО ЖЕ НЕ ТАК СЛОЖНО, ПРАВДА? НЕ СКУПИТЕСЬ НА ДОБРЫЕ СЛОВА.

Нихренасе, он еще и философ, блядь, электронный проповедник нового века. Что-то для “ответчика” эта машина слишком много