Два оставшихся «мессера», обходя по дуге аэродром и отрываясь от преследующей их тройки И-16, рванули на запад.

– Уйдут! «Ишаки» их не догонят, – с сожалением произнес Нефедов.

И в этот момент на двух машинах что-то вспыхнуло, окутав их дымом, и из этого дыма вслед «мессерам» рванулись две ракеты. Через несколько секунд на месте вражеских машин в небе расцвели оранжевые вспышки.

Где-то в небе звенели моторы И-16, заходивших на посадку, а на аэродроме стояла тишина. Весь личный состав – техники, летчики, бойцы роты охраны, зенитчики, – покинув укрытия, стояли молча, не понимая, что это сейчас было. На их глазах за чуть более чем минуту неизвестные им явно зенитные установки уничтожили девять бомбардировщиков и восемь истребителей. Причем безошибочно и неотвратимо.

Потом тишину нарушил звук запускаемых двигателей колонны, которая еще не успела дойти до КП дивизии.

А неизвестные установки, взревев дизелями, разъехались к углам аэродрома, остановившись рядом с позициями орудий зенитных батарей.

– Ну вот! Как-то так! – привлек внимание комдива комиссар и, взглянув в широко раскрытые от удивления глаза Нефедова, добавил: – Честно говоря, даже сам не предполагал… Ладно, сейчас подъедут товарищи, объяснят нам, что к чему.

Действительно, через три минуты голова колонны остановилась у КП. Из первой машины, Нефедов посчитал ее легковой на фоне остальных громад, но все же не был уверен в этом, вышел человек в темно-зеленой форме и шапке-ушанке. Определив их как старших, он четким строевым шагом подошел и, приложив руку к головному убору, доложил:

– Подполковник Ефимов! Прибыл в ваше распоряжение.

– Генерал-майор Захаров!

– Полковник Абашидзе!

Представились в свою очередь комдив и комиссар, причем при упоминании фамилии комиссара, по лицу подполковника скользнула тень легкой улыбки. Видно, он был знаком с личностью последнего, но псевдоним ему не сообщили.

Далее возникла пауза, Захаров не знал, что и как спросить.

Выручил комиссар.

– Доложите, пожалуйста, вашу задачу.

– Есть! Имею приказ довести колонну до аэродрома «Двоевка». Далее развернуть обзорную радиолокационную станцию, обеспечить зенитное прикрытие аэродрома и станции. Здесь же будет размещена мощная радиостанция для обеспечения устойчивой радиосвязи с Москвой и узел правительственной связи. Для охраны, обороны данных объектов выделена мотострелковая рота. Инженерно-технический персонал, доставленный колонной, должен обеспечить современными… ну, относительно современными средствами связи КП дивизии и самолеты. Кроме того, все самолеты должны быть укомплектованы системой радиолокационного опознавания «свой-чужой». Для этого, возможно, придется модернизировать бортсеть. По окончании работ на аэродроме «Двоевка» инженерно-технический состав силами ВВС РККА будет переброшен на аэродром «Кубинка», для оборудования в том же объеме самолетов транспортной авиации. Дополнительно поставлена задача по оказанию помощи инженерными и техническими средствами по созданию и оборудованию еще трех аэродромов в районе Вязьмы для организации полетов в ночное время. Аэродромы рекомендуется организовать вот на этих площадках.

Подполковник достал из командирской сумки карту и отметил места планируемых аэродромов.

– Вот так, товарищ генерал-майор! План и объем работ обозначен, – вставил реплику комиссар.

– Как быстро планируется оборудовать самолеты вашими приборами и радиостанциями? – уточнил комдив.

– Надо смотреть, как и что. Не помешает помощь вашего инженерно-технического состава.

– Весь личный состав, за исключением тех, кто обслуживает и готовит самолеты к полетам, будет в вашем распоряжении.

Захаров покрутил головой, разминая шею. Это ж мы каких дел тут понаделаем!

Г. Вязьма. Штаб 16-й Армии

День пролетел незаметно, комиссар в штабе не появлялся. Двести пятьдесят второй пограничный полк передал свои позиции сводной группе южного направления и убыл в район Хватова Завода. Шестнадцатый совершал марш туда же.

Первым на совещание прибыл комиссар. Чем он занимался днем, генералу было неизвестно. Цанаве сделали все необходимые пропуска, и Рокоссовский в окно видел, что тот вместе со своей охраной несколько раз выезжал куда-то. В этот раз он был в шинели с полковничьими шпалами в петлицах. Зайдя к Рокоссовскому и поздоровавшись за руку, начал расстегивать портупею у вешалки. Повесив шинель и застегнув ремни, подошел к чайнику и налил себе кипятка в стоявший рядом стакан. Добавил заварки и, прихлебывая маленькими глотками обжигающий чай, стал мерить шагами кабинет командарма.

Минут через десять, ближе к 22 часам, начали прибывать командующие армиями. Лукин и Вишневский прибыли вместе, но каждый на своей машине. Охрана у них была общая. Болдин прибыл отдельно от них и позже. Начштаба 24-й Армии приехал в одной машине вместе с командармом-20 Ершаковым. И это было понятно, хотя формального приказа о переподчинении войск 24-й Армии не было, фактически на этом участке на сегодня командовал именно он. Кондратьев не горел желанием тянуть одеяло на себя и брать ответственность. Даже за остатки своих войск. Что в данной ситуации скорей было плюсом, нежели наоборот.

Когда все расселись, Цанава бросил окурок папиросы в вытяжку голландки и, подойдя к столу, начал совещание.

– Здравствуйте всем! Надеюсь, мне представляться не нужно? Это хорошо. Но все же я отмечу то, что вам неизвестно. Афишировать, что я здесь, не нужно. Сейчас я полковник Абашидзе. Запомните это. На данный момент я являюсь представителем Ставки. Это первое. Второе, вам была разослана радиограмма о назначении старшим начальником в группировке войск, которая по факту уже окружена в районе Вязьмы, генерал-лейтенанта Рокоссовского.

Генералы переглянулись, и Болдин, не выдержав, уточнил:

– Это уже точно? Что мы отрезаны?

– Немцы уже под Гжатском и, скорей всего, завтра его займут. Сами понимаете, где Гжатск, и где подчиненные вам войска.

– Но наверняка это еще не основные их силы. И остается еще направление между Гжатском и Сычевкой.

– Не успеем! До Гжатска войскам еще три дневных перехода как минимум. За это время немцы туда войска подтянут и закрепятся. Что касается северо-восточного направления… товарищ Рокоссовский сейчас доложит вам обстановку, складывающуюся под Вязьмой, а вы сами уже сделаете выводы.

Рокоссовский встал, одернул мундир и, развернув карту, закрепил ее на бывшей школьной доске.

По окончании доклада дополнительных вопросов и предложений от присутствующих не последовало.

Цанава снова поднялся из-за стола.

– Думаю, всем теперь понятно, что дальше Вязьмы нам не уйти. Ставкой мне и товарищу Рокоссовскому поставлена задача максимально сковать силы противника в районе Вязьмы и таким образом дать возможность нашим войскам занять оборонительные позиции по линии Волоколамск – Можайск. И в русле выполнения приказа Ставки вам необходимо выполнить следующее. Начштаба 16-й Армии товарищу Малинину передайте все данные по вашим дивизиям и приданным частям. Далее, не позднее завтрашнего дня вам всем будут указаны рубежи и районы, которые должны занять ваши войска. После чего вы должны будете передать их в состав 16-й Армии, а сами прибыть со своими штабами в Вязьму. По прибытии, я думаю, это будет послезавтра, транспортными самолетами вы и ваши штабы будете переправлены в Москву. Там вам предстоит формировать новые армии из дальневосточных и вновь формируемых дивизий. Это касается всех, кроме товарища Ершакова и штаба 20-й Армии. У них будет другая задача.