– Конечно, – откликнулся я.

Она шагнула назад, повернулась и повела меня по коридору к комнате Люсиль. Сама тоже вошла, но остановилась у двери, а я положил пальто на стоявшее у окна кресло.

– Я уйду, у меня много дел по дому. Но вы же Арчи Гудвин, мой хозяин рассказывал мне о вас и Ниро Вулфе. Кофе вам принести?

Я поблагодарил, но отказался, и она ушла.

Если речь идет о записке, логичнее всего спрятать ее в книжке, но Люсиль видела, как я обыскиваю комнату ее отца, поэтому могла перепрятать улику. У правой стены стоял письменный стол с ящиками, и я открыл верхний из них. Ящик, вообще-то, запирался, однако ключ торчал в замке. Видимо, полиция оставила. Всякая всячина: бумага для заметок, конверты, корешки квитанций, счета (наверное, оплаченные), карандаши и ручки, пачка любительских фотоснимков, перетянутая резинкой. Второй ящик был битком забит письмами в конвертах, адресованными мисс Люсиль Дюко; конверты оказались всех размеров, форм и оттенков. Да, письма – это вечная головная боль. Если их не прочитать, тебя будет преследовать ощущение, что ты упустил нечто важное, а если прочитаешь, то поймешь, что там ничего важного быть не могло – сто к одному. Я было достал одно письмо из конверта, когда где-то в отдалении прозвенел звонок. Не телефон, нет; похоже, в дверь звонят. Я скорчил гримасу. Вряд ли пожаловал убойный отдел – четыре дня прошло, но мало ли что им на ум взбредет… Так, послушаем. Голос Мари доносился слабо, слов я не разбирал. Потом все стихло, зато послышались шаги.

Мари встала в дверях:

– Там мужчина. Говорит, его зовут Сол Пензер, по поручению Ниро Вулфа. Хочет войти.

– Вы сказали ему, что я тут?

– Да.

– Назвали мое имя?

– Да.

– Наверное, Ниро Вулф прислал его помочь мне. – Я достал из кармана оставшиеся купюры и направился к ней. – Иногда он так делает, никого не предупреждая. – Карманчик на ее переднике пустовал; я сложил одну двадцатку и сунул туда. – Сол Пензер – хороший парень. Ниро Вулф ему доверяет. С его помощью все будет быстрее.

– Мне это не нравится.

– Нам тоже, уверяю вас, Мари, но мы хотим найти человека, который убил Пьера.

Она развернулась и вышла. Я было шагнул за ней, но остановился, вернулся к столу, прислушался к звуку лифта. В отличие от нашего, он лязгнул, лишь когда остановился на этаже. Так, где письмо, которое я начал читать?

Снова послышались шаги, и голос Сола произнес:

– Какие успехи, Арчи?

В этом весь Сол: ничего лишнего не скажет, если рядом имеются чужие уши.

– Не понукай, я только начал. – Я выглянул в коридор, убедился, что Мари поблизости нет, притворил дверь и повернулся к Солу, который бросил пальто на кресло, рядом с моим. – Так вот куда он запропастился вчера днем. Ходил встречаться с тобой. Я не собираюсь тебе мешать, но отсюда не уйду, и не проси.

Мы стояли лицом к лицу, смотрели друг другу в глаза.

– Ты в деле.

– Ты чертовски прав, Сол, я в деле. Сам себя втянул.

Он рассмеялся – не вслух, нет. Глазами. Рассмеялся и покачал головой. Все смеялся и все качал, никак не мог остановиться.

– Гляди, башка отвалится, – предостерег я. – Даже не пытайся встать у меня на дороге. Я сильно занят.

Когда я потянулся за следующим письмом в ящике, то заметил, что моя рука дрожит.

– Арчи, впервые за все время нашего знакомства ты сел в лужу, – сказал Сол у меня за спиной. – Я-то думал, ты догадался и просто развлекаешься. А ты и не сообразил, что он опасается за тебя? Считает, что ты непременно убьешь убийцу. И полагает, что ты это знаешь.

Письмо выпало у меня из пальцев, а челюсть, по-моему, отвисла до колен.

– Чушь! – выдавил я.

– Никакая не чушь. Он утверждает, что ты убьешь того типа не из пистолета и не дубинкой, а голыми руками. Ударишь так сильно, что свернешь ему шею или выкинешь из окна, и он свернет шею, когда приземлится. Я не пытался спорить с ним. Сам знаешь, это бесполезно, если он что решил.

– Я был уверен, что он знает меня. По-твоему, это забавно?

– Конечно забавно. Не сомневайся, он тебя знает. И ты его знаешь. Дело в том, что он хочет сам прикончить преступника. Как и мы с тобой.

– Ты когда сообразил?

– Вчера, хотя, по уму, стоило бы раньше. Разговор Пьера с тобой, раздевалка в ресторане «Рустерман», жена Бассетта, задающая Лили Роуэн вопросы о тебе, он и женщины, согласие работать бесплатно, желание встретиться с Люсиль Дюко – все это было прямо перед глазами. – Он постучал себя по голове костяшками пальцев. – Тут пусто.

– У меня тоже было пусто, до вчерашнего вечера. Ты что-то узнал?

– Ничего конкретного. Я приступил только вчера, после пяти. Зато, кажется, догадался, как он мог пересечься с ней. Ты же знаешь, он частенько работает на Дэла Баскома, а Баском год назад подрядился выполнить какое-то задание для Бассетта и «НАТЕЛЕК». В полдень я прикинул, что стоило бы наведаться сюда, а ты меня опередил.

– Несильно. Я едва начал. Ладно. Я пришел сюда сам, тебя прислал Вулф. Кто главный?

Сол ухмыльнулся:

– Искушение велико, конечно, но я не Оскар Уайлд[28]. Я могу сопротивляться. Какой участок ты мне выделишь?

Я ухмыльнулся в ответ. Сол нечасто выказывает свою образованность и ссылается на Оскара Уайлда (кто это, знать не знаю).

– Тогда на тебе стол. Я осмотрел только верхний ящик. А я займусь вон той кучей книг.

Глава 15

Два часа спустя, когда пришла Мари, мы – во всяком случае, Сол – успели обследовать изрядную площадь – и не нашли ровным счетом ничего. Он проверил стол, кресла, стенной шкаф, кровать, пол, туалетный столик, картины на стене и стопку журналов. У меня на то, чтобы пролистать сотню с лишним книжек, ушло с полчаса, а затем я стал изучать их по новой, аккуратно переворачивая страницы и следя, чтобы ни одну не пропустить. Сол же снова подступился к стенному шкафу и как раз изучал его содержимое, когда вошла Мари с подносом в руках. Она прошла к столу, поставила на него поднос и сказала:

– Я спустилась за пивом. Мы сами пьем только минеральную воду. Надеюсь, вам понравится fromage de cochon. Мсье Дюко сам его делает. Его каталка в кухне не помещается, поэтому я выставляю для него все в коридор.

Я шагнул к столу:

– Большое спасибо, Мари. Только сейчас понял, как сильно я