и правда откину копыта в этой комнате. Чего он взъелся на меня, понять не могу?

Да хрен с ним, со Шмелевым, главное, что Полина вся светится от радости и этого мне вполне достаточно.

— Барон, — я протянул руку и помог Кайсарову встать. — Вот ваша книга, Агей Иванович. Возвращаю целой и невредимой, как и обещал.

— Ох! — сказал он, затем схватил книгу и прижал ее к груди как маленького ребенка. Постояв так минуту он вдруг прищурился и спросил. — Вы точно ничего не сделали с ней?

— Конечно, я же давал вам слово дворянина, — ответил я и это было истинной правдой.

Я ведь и в самом деле ничего с ней не делал, это Люфицер поработал. Кстати говоря, очень хорошо поработал. Нужно будет у него спросить, может быть, он еще что-то ест кроме собственных мук творчества? Купил бы ему чего-нибудь вкусненького. А еще интересно откуда он материалы для переплета взял и как умудрился страницы состарить. Точно демон!

Кайсаров открыл кожаную сумку, которую носил все это время на плече, вытащил из нее кусок черной ткани и бережено завернул в него книгу. На его лице в этот момент играла какая-то странная улыбка и если бы я не знал, что он нормальный, то можно было бы принять его за сумасшедшего.

— Вот и все, — сказал он, затем закрыл сумку и погладил ее рукой. — Теперь можно уходить.

— Напоминаю, барон, вы говорили, что если книга найдется, то увеличите наше вознаграждение на треть, — напомнил ему Шмелев.

— Разумеется так и будет. Кайсаровы слов на ветер не бросают, — сказал он и выпятил подбородок.

— Вы идите, а я еще ненадолго задержусь. Нужно забрать кое-какие компоненты, если наш уговор в силе, — я посмотрел на Агея Ивановича.

— Конечно, шкафы к вашим услугам, — ответил он.

— Могу составить компанию, чтобы не скучно было с компонентами возиться, — предложила Полина, после того как все ушли немного вперед.

— Нет, не нужно, — покачал я головой. — Возвращайся вместе со всеми. Мне нужно будет все тщательно пересмотреть, чтобы не пропустить чего-то ценного, а это требует внимания, сама понимаешь.

— Намекаешь на то, что я буду тебе мешать разговорами?

— Я этого не говорил, — сразу же сказал я, зная, что с девчонками любое небрежно брошенное слово может оказаться водородной бомбой.

— Да ладно, я все понимаю, — улыбнулась Лазарева. — Я сама терпеть не могу если под руку что-то говорят, когда я вожусь с артефактами.

— Ну вот и чудно, — кивнул я.

— Ты только долго тут не сиди, а то я волноваться начну, — предупредила меня девушка.

— Что со мной может случиться? Здесь же никого уже нет! — я обвел рукой все вокруг и вдруг увидел призрака, который в этот момент высунул голову из своего бывшего кабинета.

— Спасибо за помощь, Макс. Без тебя мы бы никогда не справились, — Полина обняла меня и побежала догонять остальных. Ну а я тем временем пошел в комнату со шкафами.

Вообще-то, насчет особого внимания во время осмотра шкафов я приврал. Самые ценные компоненты я видел сразу. По большей части я рассчитывал на разговор с призраком.

Я был уверен на сто процентов, что он обязательно явится, как только привыкнет к своему новому состоянию. Торчащая из двери его голова была тому лишним подтверждением.

Так и случилось. Не прошло и четверти часа, как призрак появился в комнате.

— Меня никто кроме тебя не видит! — потрясенно заявил он.

— Угу, я знаю, — кивнул я, не отвлекаясь от своего дела.

Судя по тому, что он перестал биться в бессмысленных истериках, осознание того, что он мертв, к нему уже пришло.

— Тогда почему ты меня видишь? Как такое может быть?

— Потому что я особенный. У меня такой особый Дар есть. Могу видеть призраков, — ответил я, потянувшись за сухими лепестками сонного дерева. Они практически рассыпались в руках, но в данном случае это было неважно. В засушенном виде этот компонент работал не хуже.

Примерно минуту после этого призрак просто стоял рядом, молча наблюдая за моими действиями, а потом решил спросить:

— Зачем ты воруешь наши компоненты?

Я даже замер от такого вопроса…

— Во-первых, не ворую, а беру. С личного разрешения твоего родича, между прочим, — ответил я и вновь продолжил наполнять свой рюкзак. — Во-вторых, я алхимик. Они нужны мне для работы.

— Оно и видно… Хапаешь самое ценное… Все, что нажито непосильным трудом… — пробурчал он. — Какие-то родичи у меня бестолковые, я смотрю. За что это он тебе разрешил, интересно знать?

— За книгу, — честно ответил я. — В вашем семействе она сейчас что-то вроде реликвии, которую Агей Иванович хотел достать во что бы то ни стало.

— Тьфу ты… — недовольно фыркнул призрак. — Кто же имя-то такое дал, я понять не могу?

— Вот в этом помочь тебе не смогу, — усмехнулся я и пошел ко второму шкафу. Насколько мне помнится, там были крылья сизого жука. Редкая вещица!

— А почему на тебе и тех людях такая странная одежда? — похоже в голове призрака было сейчас столько разных вопросов, что он сыпал на меня все, что приходило ему в голову.

— Обычная одежда. Сейчас все такую носят, — ответил я и окинул его взглядом с ног до головы. — Это на тебе старье какое-то. Такое уже лет двести не носят.

— Какой сейчас год?

— Две тысячи третий.

— Даже не двести, а двести пятьдесят получается… — пробормотал призрак.

На некоторое время вновь стало тихо. Слышен был лишь стук склянок, которые я аккуратно укладывал в рюкзаке.

— Меня зовут Данил, — наконец решил представиться призрак. — Виконт Данил Михайлович Кайсаров.

— Приятно познакомиться. Меня Максим зовут, и я тоже виконт, если что.

— Тебе нужно предупредить свою компанию, что внизу гуляют результаты наших экспериментов. Они крайне опасны, — предупредил он меня.

— Можешь не переживать, там уже никто не гуляет. Мы перебили их всех до одного, иначе как бы, по-твоему, мы попали на этот этаж?

— Здесь есть еще один вход вообще-то, — сказал он.

Угу, если есть еще один вход, значит и система вентиляции здесь имеется. По крайней мере, понятно почему не передохли все эти твари.

— Максим… Что этот Агей хочет делать с книгой? — спросил он, когда я в последний раз осматривал шкаф.

Вдруг что-то забыл? Нет, все самое ценное и редкое я взял. Ну как все… По правде говоря, я бы еще много чего взял, но рюкзак не безразмерный. К сожалению…

— С книгой? — переспросил я и закинул рюкзак за плечи. — Понятия не имею. Сказал, что она дорога ему как память. Ваш род сильно пострадал из-за ваших