class="p1">Зуев остановился у дверей в зал, развернулся ко мне и, поднеся мою напряженную кисть к губам, выдохнул:

— Уговорила. Столько он и стоит.

Руку постаралась поскорее отнять и улыбнуться не слишком нервно:

— А теперь давайте совместно с другими держателями акций подобьем бюджет, оценим загруженность строительных бригад и сформируем новый график. С поправкой на реальность.

Открыв перед нами дверь и пропустив Андрея вперед, Сергей Сергеевич проводил меня к месту во главе стола совещаний. А выдвинув кресло и помогая устроиться, негромко сообщил:

— Прав был Олег Михайлович: если кто-то и способен все это разрулить, то лишь вы, Нонна Аркадьевна.

Скривилась очень выразительно и совершенно не скрываясь.

— К сожалению, мысли Олега Михайловича на хлеб не намажешь и в банк, как кредитный залог, не отнесёшь, поэтому давайте уже работать.

И мы приступили.

А в обед меня ждал не только суп, салат и зеленый чай, но и очень подробный график. Но уже лично-оздоровительный. И в комплекте с нашим новым графиком производства работ на объектах капитального строительства он угрожал свести меня в могилу.

— Андрей, это нереально, — выдохнула устало, подняв глаза от листа с диаграммой моей недельной занятости. — Мне что, во вторник и четверг вообще не спать? В моём преклонном возрасте четыре часа на сон — ни о чем.

Сидящий напротив телохранитель, в перспективе — личный тренер, вздохнул:

— Нонна Аркадьевна…

— Можно просто Нонна. Представляю, какой фурор я произведу в тренажерном зале с таким именованием.

Краткий кивок и уверенное:

— Нонна, максимум, что мы можем сделать: сейчас убрать все силовые нагрузки, оставить растяжку и кардио, но только на две недели.

Потерла виски, снова разболелась голова. Нет, бессонные ночи — зло:

— А потом мне предлагается лечь и умереть? Как я после таких нагрузок пойду читать лекции?

— Нонна. Надо. У нас цель — привести вас в тонус. В крайнем случае, я вас отнесу, — неожиданная, задорная мальчишеская улыбка совершенно преобразила мрачную физиономию моего охранника.

Нонна Аркадьевна так обалдела, что пробормотала:

— Ну разве что отнесёшь…

Ленивая усмешка, и вдруг:

— За это не волнуйтесь. Носить вас на руках абсолютно не проблема, — серьезно глядя в глаза, заявил этот полный сюрпризов подарочек Михаила Борисовича.

А потом подхватил и понёс из кафе.

В офис.

Катастрофа.

[1] Герои книги А.М. Волкова «Волшебник Изумрудного города»

[2] Фонд оплаты труда — (ФОТ) законом не определено. На практике под ФОТ, как правило, понимают средства, которые работодатель выплачивает или планирует выплатить наемным работникам (кроме матпомощи и иных видов социальной поддержки).

Глава 32: Дни проходят чередою

«Когда сгорела «Катти Сарк»,

Я видел сон в своей каюте:

Дома, где спят чужие люди,

Холодный утренний Гайд-Парк

Но, выше кранов и мостов,

Причалов и безлюдных баров,

На грани яви и кошмаров

Скользит серебряный остов —

Куда-то вдаль, за маяки,

Оставив крест на звёздном небе,

И корабли на ближнем рейде

Дают протяжные гудки…»

The Dartz «Катти Сарк»

Удивительное дело, и снова у нас с Киром Новый год наступил раньше, чем у всех.

Да, аж в ноябре.

Для начала, в доме завершился ремонт и перепланировка. И наше гнездо стало не узнать. Семеныч, энтузиаст, даже наружную обшивку сменил.

— А это наш с Андреем и Мишей подарок вам с Кириллом, — гордо улыбаясь, главный строитель распахнул перед нами дверь.

Да, кабинет Кира я представляла себе несколько иначе, но боксерская груша, висящая на том месте, где еще в начале лета стоял мой любимый приснопамятный диван — это отличный ход.

Хмыкнула, с любопытством оглядываясь. Да, пацанская комната — спортзал с маленьким рабочим уголком.

— Просто мечта, а, мам?

Наблюдая за совершенно счастливым ребенком, поняла, что я потерплю.

Привыкну вновь к этому месту.

Такому же, но другому.

Слишком сильна была моя болезненная привязанность к Олегу, чтобы быстро исчезнуть, а человеческая память иногда может неприятно пошутить… как недавно, когда он явился ко мне во сне. Эротическом.

Проснувшись, я, конечно, плакала и плевалась, а после долго отмывалась в душе и чуть не побежала сдавать анализы.

Поэтому ежедневно бывать в месте, где тебя накрыло самым страшным и больным разочарованием в жизни — прямо то, что нужно для меня.

Чтобы помнить.

И чтобы не мерещилось всякое.

— Все здорово. Мне очень нравится, — постаралась улыбнуться как можно безмятежнее, но, увы, кто-то слишком хорошо меня знает.

— Мам, если хочешь, давай его продадим, — предложил сын, едва Семеныч, сдав проект, укатил домой.

Накрыв на столе праздничный ужин и подав им с Андреем горячее, я постаралась успокоить своего тревожного мальчика.

Двух.

Потому что второй, «мальчик от Михаила Борисовича», тоже активно следил за моим душевным и физическим состоянием. Личный тренер, как никак.

Оглядев насторожившихся ребят, спокойно констатировала:

— Я в порядке. Если будет тяжело или плохо, или я почувствую, что не тяну — я скажу.

— Нонна, если вы готовы тренироваться в этом зале, то мы сможем освободить по два часа во вторник, четверг и в субботу. Будет личное время, — Андрей смотрел вопросительно.

— Я готова, — абсолютно точно готова, если есть возможность спать дополнительно шесть часов в неделю.

Это же мечта.

Мне при выписке из больницы выдали таблетки от бессонницы, а Лусине Суреновна заметила:

— Нонна Аркадьевна, бывает, что сон пропадает из-за сильных душевных переживаний. Это опасно. Вот препарат, который вам поможет, и побочки у него почти нет.

Ни разу не пригодились.

И именно тут как раз крылась вторая причина раннего пришествия праздника: оба наши сложных проекта, внезапно оставшихся без финансирования по воле основного владельца предприятия, стартовали.

В смысле, начали стадию подготовки строительства. И если все пойдет так, как мне обещали, то весной можно будет, грубо говоря, «воткнуть лопату». И в заповеднике, и в историческом центре города.

Страшно вспомнить, сколько нервов, крови и седых волос мне стоили все эти предварительные договоренности о выдаче разрешения на строительство.

И да, скажем по секрету, но «вот это самое» базы в заповеднике — ни много ни мало, а кандидатская диссертация по истории экономических теорий.

Так что я еще и ночами писала.

Торговая галерея обошлась дешевле: пришлось отдать несколько первых алгоритмов, что я разработала в своей магистерской, на личные нужды одного «хорошего человека».

А вишенкой на торте, кроме, так сказать, внешних врагов, у меня был Зуев. И дополнительную нервотрепку он мне обеспечивал регулярно.

Хотя, признаю, польза от него была колоссальная.

С нашими капризными заказчиками всех мастей теперь общался только он, а я лишь выдавала Сергею Сергеевичу перед встречей наши условия