– Серьезно? – изумился отец. – И кто у кого логотип спер? Неважно. Здорово-то как! Надо почаще выбираться.

Это было бы смешно, если бы не было так палевно. Восторг в салоне разделял лишь Мотька, который даже подгавкивать начал – так ему всё нравилось. Папа, поняв, что гид из него так себе – он на машине ездит часто, но пассажиром и обычно уткнувшись в документы – переключился на расспросы:

– Юр, а у тебя права имеются? Бывал за рулем такого монстра?

– Имеются. Но не с собой. И без опыта вождения в столице – здесь надо отдельный курс проводить.

Этим он себя практически спас от пересадки за руль в развлекательных целях. Я мельком поглядывала на своего парня и не могла понять, в каком он настроении. Улыбался, отвечал приветливо, но неужели еще не заподозрил, что его дурят? А я бы на его месте, интересно, заподозрила?

В пробку мы все-таки попали: беспощадная Москва победила профессионализм робота-Сергея. Зато после нее я наконец-то получила долгожданное сообщение от Насти – дескать, сделано, можешь заложника отпускать.

Мы подвезли Юру до его дома, а потом вдвоем с папой долго смеялись непонятно над чем, Мотька гавкал, Серей равномерно дышал. По возвращении в особняк решили ввести маму в курс дела – вдруг завтра и ее пособничество понадобится? Но она рухнула в обморок еще на папином свитере, потому мы решили исключить эту актрису из наших гастролей.

Отцовское настроение мне было понятно: начал играть, заигрался и поймал азарт. Это ведь весело – хоть день прожить не тем, кем живешь всю жизнь. Ведь именно это же принесло красок и в мою жизнь: изображая другого, лучшего, человека, я постепенно этим человеком и становлюсь. Потом, когда Юра покинет наше азартное семейство навеки, мы снова скорчим серьезные мины и станем идеальными образчиками благовоспитанности.

Мамин нервный срыв увенчался неожиданным ультиматумом. Она заявила, что почти потеряла дочь и вот-вот потеряет супруга, посему ей необходима реабилитация от стресса где-нибудь в глуши – на Мальдивах. Папа сначала обрадовался и согласился на все условия. А потом расстроился, когда она закончила предложение – мол, он летит с ней в мальдивскую глушь. Тяжко вздохнул и был вынужден пообещать, что раскидает дела и отправится в отпуск. Я помалкивала – предстоящий отъезд родителей рисовал дополнительные возможности, которыми я собиралась воспользоваться.

Со старыми подругами отношения совсем разладились. Дело в том, что у меня перестало хватать времени на переливание из пустого в порожнее, а сразу после пар я убегала по делам – выгулять Мотьку, подбить текущие дела, ведь вечером или работа, или Юра, что в самой сути совпадало.

И тогда подруги решили вернуть меня в лоно светского общества – на перемене прижали с двух сторон и защебетали по очереди:

– Марта, мы должны кое-что тебе сообщить! Это очень важно!

– Камилла, я сама скажу! Я первая об этом узнала!

– Ты узнала? Тебе прямым текстом сообщили!

– А тебе даже прямым не сообщали! Родители Марты не просто так раскрыли мне эту тайну – это показатель доверия!

– Ага! И ты прямо сейчас собираешься все выложить на блюде? Бесспорно, ты достойна доверия!

Зарядка для шеи очень полезна – вправо, влево, вправо, влево, никакой остеохондроз в такой компании не страшен. Я, в общем-то, даже догадалась о предмете спора, но пока помалкивала, наслаждаясь шейной гимнастикой. До основного блюда они созрели синхронно и затараторили теперь нестройным хором:

– Юра не тот, за кого себя выдает! Марта, ты ошиблась, и все вокруг об этом знают – кроме тебя, бедняжечки. Но мы не считаем себя вправе оставаться в стороне и дальше. Это же форменный фарс!

В принципе, я угадала. Дальше мне выложили всю биографию моего парня добродушными и сочувственными голосами. Пришлось вытаращить глаза и завопить, чтобы гомон наконец-то стих:

– Правда?! Наследник огромного состояния?! Вот же жук, а я на него всю молодость истратила! Мне бизнес отца нужен, а не этот цирк с отелями! Но, девочки, а чего же он в столице тогда околачивается, а не готовится к наследованию наследства, как полагается?

На это они ответа не знали, как и я. Да и плевать им было на ответ – важно, что я теперь осведомлена, потому немного порасстраиваюсь и стану прежней. В смысле, начну искать себе нового мальчика для битья, на этот раз стопроцентно попроще. И глазки у обеих заблестели – не иначе решили, что и путь освободится, чем черт не шутит. Но на этот счет я давно перестала беспокоиться: ни у кого из них нет шанса с Юрой – дело даже не в богатстве, а в какой-то искренности, созвучности мыслей, которой он придает много значения. Все фантики, скрывающее главное, его напрягают. Не было бы шанса и у меня, если бы я так правдоподобно не притворялась, что сама без фантиков.

Этот несуразный разговор вернул меня к правильной мысли: за появившейся романтикой, за нашими незабываемыми свиданиями и поцелуями я чуть не упустила из вида главную цель. Глупо получится, если после расставания с Юрой я останусь на тех же бобах, с которых и начинала. Потому в день отлета родителей на Мальдивы перешла от планов к действиям: вместо института отправилась в офис отца.

Его неизменная секретарша удивилась, но, разумеется, останавливать меня не стала. Я миновала дубовую дверь запертого кабинета гендиректора, который все равно отсутствовал, сразу направившись к его заместителю.

– Марта? – Игорь закономерно удивился. – Чем обязан?

Его кабинет тоже впечатлял размерами и интерьером. Стол, практически такой же огромный, как у отца, завален папками и бумагами. Вообще-то, Игорь педант, потому этот хаос носил временный характер и мог свидетельствовать о каких-нибудь производственных накладках.

Я прошла без приглашения, заняла один из стульев, сложила руки замком на колене и уставилась пристально, твердо вознамерившись не тушеваться в любом случае.

– Доброе утро, Игорь Михайлович! – я была сама вежливость. – Видите ли, отец решил устроить себе небольшой отпуск, потому минимум неделю будет отсутствовать.

– Я в курсе, – Игорь выглядел еще более удивленным.

– Я в курсе, что вы в курсе, – мне все еще удавалось придерживаться спокойного и делового тона. – И я, как его единственный ребенок, считаю себя обязанной наблюдать, всё ли в порядке на производстве.

– А-а, понятно, – до Игоря дошло, потому он осклабился и, откинувшись на высокую спинку стула, сложил руки на груди. В улыбке его появилась ирония, а уж в обращении она перемешалась с отчетливым сарказмом: – Марта Мироновна, без вашего контроля здесь бы всё сразу колом встало. Потому покорно благодарю, что вы всех нас спасли. Но разве вам не полагается в это время быть в институте?

Вот и он подхватил тот тон, который я давно между нами пыталась наметить. Улыбнулась точно так же широко. В высокомерии этот выскочка мне не ровня. Он может уделать меня в экономике, юриспруденции, основах производства и ГОСТах, но точно не в высокомерии: