распланировали, после того, как приняли тот факт, что другие миры существуют и в один такой тебя затащило по милости этих двух девиц. До сих пор иногда удивляюсь себе, что так быстро поверил, но…

– А я в восторге! – Заплясала Вера. Жена дяди Миши была ненамного старше меня. Братья отца умеют удивлять.

– Кто бы сомневался, – буркнула едва слышно, оглядываясь на Дориана.

Тёмный Хранитель хмурился, щупая пространство перед своим лицом прямо на пороге.

Я удивлённо вскинула брови.

«Серьёзно? Не может войти? Ещё одно подтверждение фактов о вампирах. Чума!»

– … раз не надо никуда телепортировать…

– Эй! А как же другой мир!?

– Детка, да с чего ты так туда рвёшься? – Возмутился дядя Миша, притягивая жену ближе. – Вдруг там одни сплошные монстры живут?

Отгородившись мысленно от родственников, гомонящих поочерёдно, отстранилась от папы и подошла к Дороху.

– Входи. Я приглашаю тебя.

Прозвучало торжественно. Почти как заклинание Кеана, вытаскивающего меня с Анией из воды на борт «Грома». Даже дядья с родителями притихли.

Зато Вера пискнула от шока, стоило Дороху переступить порог квартиры с улыбкой на губах.

Удлинившиеся клыки было трудно не заметить.

– И кого это ты к нам привела, малая? – Дядя Рома громко хрустнул суставами, делано разминая руки. – Ох, ты ж! Олька, тащи святую воду…

– Спокойно, – я по-настоящему переполошилась. Слишком активная у меня родня. Да и мама уже одной ногой была на кухне. – Никакой воды! Все идём в гостиную! Располагаемся на диване и креслах... и полу и приготовились очень внимательно нас слушать! Нале… НапраВО! Шагом марш! Сейчас перезнакомимся.

Нехотя, но народ потянулся в сторону гостиной.

Дориан с ухмылкой посмотрел на меня:

– А ты, оказывается, семейный деспот.

Выдыхая с облегчением, поплелась следом за роднёй, бросив через плечо:

– Если надо, то да. И клыки убери от греха подальше, а то пока мой мир со счётом 2:0 ведёт не в твою пользу. Кстати, напасть на кого-нибудь и высосать до капли желания ещё не возникало?

– Терпимо.

Я резко развернулась. Дор наткнулся на меня, но резко отпрыгнул обратно смазанной тенью.

– В смысле «терпимо»?!

– Да пошутил я. Что ты, как маленькая? Идём уже. Я хочу поскорее вернуться домой. Так сильно хочу, что готов подарить тебе не одно, а два желания!

– Ого! – Мне, наоборот, было здесь комфортно. У себя же дома! Поэтому открыто улыбнулась вампиру, позволяя себе немного поиздеваться над своего рода Богом Арконы. – А может три? Я могу ускориться…

Дориан насмешливо прищурился, свысока разглядывая мою улыбку.

«Кажется, я ему нравлюсь…»

– Кхм-кха!

Обернувшись, почувствовала, как кровь прилила к щекам.

Все Александровы пристально смотрели на нас. И было в их любопытстве что-то нездоровое.

«Надо уже начинать повествовать о своём внезапно нарисовавшемся предназначении…»

– Привет, семья! Во-первых, я очень рада снова всех вас видеть. Мне приятно, что вы волновались обо мне… не скажу, что не ожидала, но… Я очень люблю всех вас. – Видя, что боевой настрой медленно исчезает во взглядах членов семьи, искренне улыбнулась маме и папе. – Во-вторых, где мои братья?

– Их бабушка с дедушкой забрали на время. – Отрапортовал папа Вова. – В соседней комнате прикованные наручниками девицы… говорят, что набираются сил, чтобы открыть одним им известный портал. Мы подстраховались на случай подставы.

– Стражи Галактики – они такие!

Я закатила глаза.

– Вера, уймись уже. Желоб и Матица никакого отношения у тому космическому недоразумению не имеют. Это… это как пантеон у греков. Мифологию читали? Четыре Хранителя для магических рас Арконы – боги второго поколения.

Мама схватила сидящего у её ног папу за плечо.

– Так они всё-таки боги? О, Господи! Эээ… то есть… – мама побледнела. – Вова, их надо срочно освободить! И извиниться… наверное.

– Мам, всё нормально. – Я махнула рукой, желая сначала разобраться с реакцией родителей на моё скорое перемещение в другой мир… на ПМЖ. – Не переживай. К наручникам этим двум не привыкать.

Вспомнив приход стражниц Арконы под видом двух дам в офис Артура Арпеняна, хмыкнула в сторону Дориана.

– Кстати, интересно: почему Матица и Желоб не ушли до сих пор? Да ещё и в наручниках позволяют себя удерживать…

– Что такое «в наручниках»? – Спросил Дорох, привлекая к себе внимание остальных.

Александровские мужики напряжённо переглянулись, вспомнив о госте, смахивающем на вампира.

Мысленно я с ними согласилась. Помимо всего прочего Дориан Хор создавал впечатление сильного соперника. И не просто впечатление. Аура опасности витала вокруг моего сопровождающего, подавляя не только мужчин, но и женщин.

– Оковы… цепи? – Заметив покраснение радужки глаз вампира, поняла, что больше не сильна в подборе синонимов. Перестаралась.

– Вы заковали стражниц Арконы?! – Стальной голос Дороха мог заморозить кого угодно. Уж я это помнила!

– А ты вообще кто такой? – Дядя Рома, как самый бойкий среди своей братвы, прищурился.

Испугавшись за родных, взяла Хора за руку.

– И слава Богу… или демиургам слава, что твоих коллег задержали! Представь, сколько нам пришлось бы бегать, чтобы найти этих двух неугомонных!

Дорох подарил мне один едкий взгляд, но не стал дальше развивать тему.

«Фух!»

– Итак!

Я приступила к изложению всего, что со мной случилось. Конечно, без подробностей, но придерживаясь правды. О том, как Дорох меня заморозил и бросил в кровати, отходить от побочки заклинания, не стала упоминать. Как бы грозно «батька» не выглядел, мой «гурт» забьёт его совместными усилиями – только в путь! А мне надо настроить народ на сострадательный лад.

«И узнать, правда ли то, что я – неродная?»

Когда я дошла до этой стороны медали, описывая появление у меня светлой магии, родственники боялись найти друг друга взглядом.

– Всё ясно, – поджала я губы, усаживаясь на пушистый персидский ковёр. Стоять остался только Дориан. Хор отошёл к окну и принялся разглядывать высотки столицы, не встревая в наши разборки.

– Доча… – папа пересел ко мне и обнял за плечи. – Всё это неважно. И никогда важно для нас не было! Мы с Олей столько лет мечтали о детях!

Мама присела с другого бока.

– Ты для нас – как подарок небес, пусть в религию мы никогда не ударялись. Кто ж знал…

– А где мои… ну, те, кто бросил? – Особого расстройства по поводу своего удочерения я не ощущала,