Кивнула, заставила себя улыбнуться. Провожать до двери не стала. Только попросила Жерара запереть ворота и поблагодарила за помощь, а сама вернулась в гостевую спальню. Вик не шевелился. Его губы посинели, но дыхание немного выровнялось. Только вздрагивали ресницы. Казалось, что он видит дурной сон и не может проснуться. Мне было безумно больно даже думать о той женщине, с которой он был. Но если бы сейчас я знала, где её найти, то убила бы. За то, что она посмела влезть в нашу семью, разрушила наши чувства, приворожила моего мужа и едва не убила его.

Приворожила… Увы, от осознания, что Вик не хотел того, что случилось, легче не стало. Я не была уверена, что у нас с ним есть будущее, но сейчас главное – вытащить его. И ради этого я готова была делать вид, что все хорошо.

Спала я здесь же. Свернулась в кресле и то проваливалась в дрему, то снова открывала глаза. Пару раз поднималась к сыну – Анри тоже спал беспокойно, плакал, но с ним пришлось оставить няню. Утро так и застало меня в кресле, измотанную, обессилевшую. Вик не проснулся.

Я пересела на кровать, убрала волосы с его лба.

– Все будет хорошо, – пообещала мужу. – Ты только поправляйся.

Ничего не будет. Но ему надо верить. И, может быть, с ним поверю и я. Снова и снова пыталась хоть как-то его подлечить, только магия Вика расползалась под пальцами, все равно напоминая рваное полотно. Что же это такое?

А около обеда снова приехал профессор Кушвил.

– Как наш больной? Не приходил в себя? – спросил, склоняясь над Виком.

– Нет, – ответила я.

– Скверно. Сейчас постараюсь выдернуть вашего мужа из мира грез. Поддержите меня магией исцеления, пожалуйста, мадам Вейран.

– Да, конечно.

Я призвала свет и направила на Виктора, а доктор Кушвил призвал серую магию. Пустота? Никогда не думала, что ментальные маги могут с ней управляться. Оказалось, что могут. Серая дымка на миг зависла над Виктором, а затем исчезла, и профессор зашевелил пальцами, будто бы прял паутину.

– Мда, возвращаться он не желает, – сказал задумчиво. – Зато я убрал последние осколки приворота. Как и думал, за ночь месье Вейран почти все уничтожил, оставалась самая малость. Что ж, сейчас попробую еще раз. А ну-ка, убирайте свет.

Профессор снова призвал свою странную силу, Виктор закашлялся и открыл глаза. Только, готова поклясться, он меня не видел.

– Вы слышите меня, месье Вейран? – спросил Кушвил.

– Да, – шевельнулись пересохшие губы, и Вик перевел взгляд на него. – Кто вы?

– Профессор ментальной магии Кушвил. Вы меня не помните? Мы встречались в «Черной звезде».

– Нет…

– Как ваше имя?

– Виктор.

– Как зовут вашего отца?

– Грегори.

– Какой сейчас месяц?

– Сентябрь… наверное.

Вик тряхнул головой, будто пытаясь сбросить дремоту.

– Голова болит, – пожаловался… наверное, мне. Я тут же опустила руку ему на лоб и призвала магию.

– И будет болеть, – вздохнул профессор. – Достаточно долго. Привороты – вещь неприятная, месье Вейран. А уж ментальное воздействие – тем более. Но не беспокойтесь, вы с ним справились. Только в следующий раз обращайтесь сразу к специалисту.

– Я не понимаю, о чем он говорит. – Вик обернулся ко мне.

– Тшш, отдыхай, – погладила его по голове. – Спасибо, профессор Кушвил.

– Теперь вам остается ждать, мадам Вейран. Если будут резкие перепады настроения, не удивляйтесь. Выздоровление вряд ли будет быстрым, но главное, что, на первый взгляд, рассудок остался при нем.

– А не должен был? – Вик уставился на меня. Слава богам, его глаза снова стали зелеными.

– Все могло случиться, милый. Я провожу профессора и вернусь, хорошо?

Поднялась и постыдным образом сбежала. По пути к двери Кушвил рассказывал, какие нужны отвары, чтобы помочь Вику быстрее поправиться. Мы попрощались, а я еще долго стояла у окна и наблюдала, как Кушвил идет к воротам, скрывается за ними… Надо было вернуться к Вику, но я не могла смотреть ему в глаза. Сразу вспоминала вчерашний вечер и его жуткое признание. Как нам с этим жить? Но выбора не было. Пришлось возвращаться. Тем более что с мужем я столкнулась в дверях комнаты.

– Тебе еще рано вставать, – мягко увлекла его обратно.

– Ты не приходила.

Вик тоже избегал смотреть на меня. Так и будем играть, у кого хватит терпения на больший срок.

– Ложись, пожалуйста. И отдыхай, – сказала ему. – А я приготовлю отвар, чтобы тебе стало легче. Поспи.

– Выспался.

– Вик, не вредничай, – уговаривала, как маленького, и все-таки заставила лечь. – Тебе сильно досталось. Но все пройдет, если ты не будешь рваться неведомо куда.

– Почему же неведомо?

Он с грустью улыбнулся, и у меня оборвалось сердце. Но сейчас у меня просто не было сил.

– Дай мне час, – попросила его. – Выпьешь отвар, и хотя бы головная боль утихнет. Сильно плохо?

Вик отвернулся. Ясно, сильно. Но кто в этом признается? Осторожно провела рукой по его волосам и вышла из комнаты. Сразу покатились долго сдерживаемые слезы. Я не знала, что делать. Не знала, как дальше жить. Знала только, что не отпущу его. Не позволю любимому человеку и дальше страдать. Но что делать с самой собой? И той женщиной… Сейчас не лучшее время, чтобы задавать вопросы. Только казалось, что лучшего времени и вовсе не настанет. Никогда.

Глава 19

Виктор Вейран

Я чувствовал себя до того мерзко, что хотелось умереть. И, кажется, едва не воплотил это желание, судя по непрекращающейся головной боли и перепуганному взгляду Анжелы. Когда Анжи думала, что не вижу, она смотрела на меня так, будто едва вытащила из могилы. Кто знает? Может быть, так и было. А может, зря вытаскивала.

В голове все еще царил сумбур. Но если обычно мне хотелось как можно скорее выздороветь, встать на ноги, то сейчас я лежал и изучал завитки на потолке. Не хотелось даже шевелиться, и на любую попытку движения тело отзывалось тошнотой.

А еще было больно. Не физически, нет, а там, в самой глубине души. От этой боли нельзя было укрыться. Хотелось драть ногтями грудь, чтобы выцарапать её, вынуть, вышвырнуть, но… она была сильнее меня. Поэтому я смирился. Легче не станет. Это надо принять. Никто не виноват, кроме меня. Ни семья, которую оставил так надолго. Ни даже Лиана Варне, будь она проклята, где бы ни находилась. Я. И только.

Анжи избегала смотреть мне в глаза. Я тоже чувствовал себя как в огне от её взгляда. И что с этим делать, не имел ни малейшего