Джейн вздохнула.

— Рик, ты настоящая задница всех времен и народов!

— Ох, — пораженно проговорил Рик. — Да, конечно. Прости.

— Я совсем не хочу, чтобы он женился на мне. У меня нет ограды из штакетника. Я вовсе не хочу уводить его из бригады. Мне нравится жить в бригаде. Такая жизнь подходит мне на все сто процентов. Это моя бригада.

— Конечно, конечно, — Рик часто закивал. — Я совсем не имел в виду тебя, Джейни, ты могла бы уже и сама знать это.

— Я хочу найти эф-шесть по своим собственным причинам. И даже если Джерри ляжет мертвым, я сама найду его! И буду гнаться за ним, и задокументирую его, и потом солью эти данные во все Сети, какие только есть на этой планете! Ты понял?

— Я все понял, Джейни. — Рик широко улыбнулся ей. — Делай как знаешь.

— Так, значит, ты никогда не говорил с этим его братом, так?

— Не говорил. Я даже не знаю, где его искать. Но если бы я хотел выяснить это… — Рик искоса посмотрел на нее. — Думаю, я начал бы с того, что спросил бы у его матери.

Они нашли смерчи как раз к востоку от границы округа Форд, за семидесятым шоссе. Вдоль обеих сторон дороги выстроились в цепочку припаркованные автомобили охотников: полиция, бродячие любители с дешевыми биноклями и ручными камерами, огромная туша «сезамовского» лидарного автобуса с настроенными лазерами и набором параболических антенн.

Как «SESAME», так и радарный автобус бригады показывали здоровенное кольцо циркуляции на протяжении уже почти часа. Группы полицейских и служба штормового оповещения были наготове. Пока что, однако, основание тучи не собиралось вращаться, и свободная от дождя полка выглядела на удивление узкой и малообещающей.

Затем, в 17:30, одновременно появились два вихря — не в кармане внутри кольца, где их следовало бы ожидать, но откуда-то из-за задней стенки грозы.

Первый сигнал тревоги Рик перехватил из радиопереговоров удивленной и взволнованной телевизионной команды. Он немедленно распространил новость по бригаде и загрузил бинокулярные камеры, смонтированные на передней орудийной станине «Чарли».

Обычно бригадиры во время наземного преследования старались по мере возможности предугадать путь движения смерча и зайти впереди него и немного справа[27], так чтобы силуэт приближающегося смерча вырисовывался на фоне более светлого неба за ним. В идеальном случае можно было наложить на изображение несколько сеток, скоординированных через компьютер с аппаратными данными, и снимать, как смерч будет двигаться через сетки. Это была стандартная исследовательская стратегия для сбора наиболее точных, полновесных данных, и люди из «SESAME», с их тяжелым компьютерным вооружением, возможно, имели подобное же намерение.

Однако с этими новыми смерчами-двойняшками такое вряд ли было возможно: выйдя из-за грозового фронта, они теперь располагались прямо за движущейся стеной града.

Джейн была рада показать собравшимся вокруг любителям, с кем они имеют дело. Приказав «Чарли» переключиться на нестандартный режим, она погнала его прочь с шоссе, напрямик через дебри, в горячей погоне перемахивая через изгороди. Машина скакала по мокрому пастбищу, заросшему молодыми подсолнухами и высокой, по колено, джонсоновой травой. Бинокулярные камеры, смонтированные на отдельной реагирующей платформе, двигались рядом с непоколебимой технологической плавностью, изначально предназначавшейся для современных пулеметов пятидесятого калибра. Нервы Джейн пели от предвкушения. Она направлялась туда, где всегда любила находиться: в самую гущу. Исполненная бдительности, ощущения опасности и полноты жизни.

Смерчи были очень опасны. Они несли с собой чрезвычайно сильные ветры и часто расшвыривали вокруг себя большие смертоносные куски подхваченного мусора. Сама воронка при погоне не представляла большой угрозы — современный автомобиль преследования почти всегда мог увернуться от нее, поскольку она была видна и находилась на земле. Наибольшей действительной опасностью для бригады становились крупный град, молнии и аварии.

Полосы града сложно предсказать, и они накрывают значительно большее пространство, нежели острие вихря. Как правило, град является не более чем досадной помехой — это просто ледяная крупа, или каша, или мелкие шарики; но Джейн довелось охотиться и за такими грозами, которые извергали твердые, как камень, градины величиной с плод цитрусового дерева, ложившиеся слоем по щиколотку глубиной.

Крупный град падает не так, как падает дождь, или снег, или мелкий граупель[28]. Крупный град представляет собой цельные куски льда с острыми краями, сброшенные с высоты трехтысячеэтажного здания. Весной 2030 года на Оклахомском выступе[29]Джейн получила по ребрам градиной, на целую неделю подружившей ее с мазями и эластичными бинтами. В ту же грозу угодили и два песчаных багги бригады, после чего они были испещрены сотнями вмятин величиной с кулак.

Града, однако, можно избежать, если не лезть под основную массу грозового фронта и не забывать поглядывать на радар. С молниями дело обстоит иначе, от молнии увернуться невозможно, молния — это все равно что бросок костей. В ту эпоху своей жизни, когда она еще не была в бригаде, Джейн доводилось слышать стандартную самодовольную болтовню в стиле уроков гражданской обороны, вроде того, что, дескать, следует держаться подальше от отдельных возвышенностей и падать ничком на землю, если почувствуешь, что твои волосы начинают потрескивать. Однако с тех пор она имела дело с массой нешуточных гроз и получила твердое представление о настоящей природе молний. Молния — это чрезвычайно нелинейный феномен. Большинство молний потрескивают себе, делая вид, что подчиняются стандартным законам физики. Но Джейн частенько приходилось видеть, как даже вполне небольшие грозы внезапно выхлестывали гигантские, полные необъяснимой ярости языки энергии, выжигавшие адским пламенем какой-нибудь крохотный кусочек земли, абсолютно ничем не выделявшийся среди остального ландшафта. Любая молния в своей основе — совершенно сумасшедшая штука, и если уж ей суждено попасть в тебя, ты ни черта не сможешь с этим поделать.

Что же до аварий… «Чарли», конечно, был мегаотличной машиной, но он работал на восьмистах семидесяти пяти миллионах строках программы. Хорошей программы, надежной, тщательно оттестированной, распределенной между параллельными процессорами, гораздо более быстрыми и точными, нежели нервная система любого водителя-человека. Но программа — все же не больше, чем программа, и она тоже может дать сбой. И если она даст сбой в тот момент, когда «Чарли» будет на ходу обсчитывать маршрут погони по пересеченной местности, то его авария будет в точности такой же, как авария любой машины докибернетической эпохи: стремительный жесткий глупый металл против мягкой влажной человеческой плоти.

Они обогнули увенчанную тяжелыми клубнями заднюю стену грозы и увидели два смерча, изогнуто торчавших из полки дождевых облаков, словно пара рогов гигантской антилопы. Смерчи-двойняшки были фантастически прекрасны, они наполнили Джейн чувством глубочайшей благодарности и благоговения — но по виду они тянули всего лишь на Ф-2, не больше. Было большой редкостью, чтобы действительно большой смерч появился из нестандартной части грозовой тучи.