– Арман и отец тоже не в курсе. По крайней мере попытки это выяснить не принесли плодов. Этот человек как помешанный рушит планы нашей семьи и как специально вмешивается в крупнейшие сделки…

Я глотнула и поднесла стакан ко рту. Пульс не утихал, не смотря на то что дрожь в теле уже прошла.

–  И тебя угораздило забеременеть именно от этого человека…

– Я не беременна! – возразила, однако неуверенно. Под конец фразы мой голос затих, и я потупилась.

– У меня есть сын и скоро будет дочь. Думаешь, я не знаю, что бывает в случаях, когда не предохраняешься?

– Вдруг обойдется…

– Почему ты переспала с ним я понять еще могу, – Ангелина задумчиво проговорила и, в ответ на мой хмурый взгляд, пояснила. – Я видела Самсонова на одном из приемов. Мужчина он видный. Чем-то похож на твоего брата.

При упоминании Давида сердце снова сжалось.

– Но у меня в голове не укладывается, почему без защиты?

– Не знаю, – опустила взгляд в стол, краснея до корней волос. У меня не было матери, и Ангелина взяла на себя эту роль, хоть и была ненамного старше меня самой. – Может подсознательно думала, что даже если Самсонов узнает обо мне правду, он простит меня и женится как нормальный мужик.

– Самсонов НЕ нормальный мужик, уж прости… – ее слова возмутили, и я тут же себя мысленно отругала. – Он может начать мстить через тебя отцу и Арману. Если узнает, кто ты. А может, уже узнал?

– Нет! – с жаром возразила, хотя задумалась. – Он мне бы сказал…

– Кристина… – Ангелина покачала головой глядя на меня как на глупого ребенка. – Если бы Самсонов узнал, что ты Хасанова, он бы либо тебя убил, либо попытался использовать этот козырь себе на пользу.

– Давид не стал бы, он… – а что он? Сама не знала, но где-то внутри росла уверенность в его порядочности. Он же сказал, что любит и…

В глазах защипало.

– Возможно, он не знал. Возможно, думал, что ты Иванова. И пусть лучше так, чем иначе, – Ангелина замолчала, когда в комнату вошел Рустам.

Начальник охраны моего отца выглядел как огромный шкаф. С широкими как дверной проем плечами и черными глазами. А еще недавно он решил отпустить бороду и теперь от него шарахались в торговых центрах, потому что он напоминал террориста. Не знаю, зачем он решил не бриться, ведь был вполне хорош собой, и девушки пускали по нему слюни. Я помню, как нам пришлось уволить нескольких горничных, потому что те пытались склеить Руса.

– Звала, босс? – Рустам подошел к столу, и Ангелина шутливо стукнула его в плечо, коря за прозвище, которым он наградил ее в день их с Арманом свадьбы. – Кристин, привет, красивое платье.

Боже, да заткнетесь вы уже!?

Улыбка сошла с лица Руса, когда заметил адресованный мной в его сторону взгляд. Ангелина нахмурила брови, и Рус молча занял место за столом и выжидательно на нас уставился.

– Этот разговор должен остаться между нами. Ты должен дать мне слово и поклясться на своем будущем статусе крестного для Василисы.

– Это жестоко! – Рус возмущенно наклонился к столу, и я едва не улыбнулась. Он уже давно стал членом нашей семьи и занимал статус начальника охраны лишь по собственной воле. Арман предлагал ему долю в бизнесе, но Рус предпочел оставаться на своем посту.

– Поклянись!

Он кивнул. Ангелина начала.

– У Кристины проблемы с Самсоновым…

– Ёбаны… хм простите.

Замолчал. Отвернулся к окну. Плечи напряглись.

– Она стала причиной того, что Самсонова загребли утром, и теперь он может начать мстить.

Давид встрепенулся, когда услышал, что враг его лучшего друга за решеткой, а мне как по сердцу скальпелем.

Я поерзала на стуле.

– Правая рука Самсонова, Лаура, – Ангелина посмотрела на Руса пристально, и тот кивнул. Очевидно, был наслышан о ней. – Она на свободе. И вполне может достать Кристину не смотря на наши старания ее защитить.

– Понял, но Лин, – обратился спокойно и даже извиняясь. – Арман должен знать.

– Нет.

Ангелина ответила твердо. Когда надо, она могла быть упрямей скалы.

Рус вздохнул.

– Если сможешь, найди ее и убери с радаров хотя бы на время. Пока не решится вопрос о сроке заключения Самсонова.

– Убрать с радаров? – спросил напряженно. Ангелина посмотрела на него давяще.

– Увези из города, в подвал посади на цепь, что угодно. Она представляет угрозу для Кристины.

– Арман меня уволит.

– Я найму тебя по новой, – ответила твердо, и, если бы не было так паршиво в груди, я бы улыбнулась. Хорошо иметь семью.

Фургон ехал по городским улицам, и свист тормозов на каждом светофоре отдавался болью в висках. Смажьте уже колодки, твари.

Наручники давили на запястья, и эта боль напоминала о том, что я все еще жив, сука.

Конвойный напротив стянул с головы шлем и провел по потному лбу, а потом вернул его на место. Они заебались. Все мы заебались.

– Руки! – рявкнул на меня, и пришлось поднять запястья и продемонстрировать наручники. Я их не расстегнул, хотя так и подмывало это сделать. Пустая трата времени тащиться по пробкам в этот гребаный участок, но им-то не объяснить, что как только туда приедем, меня встретят адвокаты, и отпустят под залог. Как же долго мы едем!

Отвернулся к окну, глядя сквозь решетку на хмурое небо.

Так и знал, что Абрамов рано или поздно меня достанет, но не думал, что подсунет мне свою шестерку. Совершил ошибку – потерял бдительность. А за ошибки приходится платить.

А ведь Лаура пыталась предупредить, орала мне в трубку что Кристина не Иванова, а я отвлеченный тогда на мысли о группе захвата заткнул рот подчиненной и заставил лечь на дно. Надо было слушать, возможно не наговорил бы того дерьма.

Горло свело. Мышцы судорогой до боли, пришлось стиснуть зубы.

А ведь она стояла и плакала. Может испугалась, а может отыгрывала роль до конца. В спину тыкали автоматом, а мне хотелось отбросить его, встать и сжать сучью шею, чтобы заглянуть в глаза и прочитать то, что не заметил раньше. То, какая она тварь.

Любопытно, она хотя бы понимала с кем связалась?

Думала, что достану в любом случае, хоть из под земли? А потом туда же и зарою, после того как отомщу. Или Абрамов начисто ей мозги промыл, прежде чем ко мне подсылать?

Повелся на бабу блядь. Кому скажи – не поверят. Да я и сам бы поднял себя на смех, если бы мне полгода назад сказали, на чем я прогорю.

Лаура должна была проконтролировать зачистку документов, мои замы – отчитаться ей, и сидеть тихо и не рыпаться, но я не был уверен, что успели вовремя.