– Вы ошиблись дверью, Богуславская, – жестко сказал профессор, – выйдите.

Она подняла глаза и посмотрела на него в упор.

– Я. Н-никуда. Не. Выйду. Мне н-нужны эти лекции.

Он скривился.

– Тогда сидите, а мы подождем, пока вам надоест. Помолчим. Начнем занятие только после того, как вы закроете дверь с той стороны.

– Ждать придется долго, профессор Тротт, – сказала пятая принцесса, стараясь не обращать внимания на повернувших головы в ее сторону парней и не плакать. Но слезы покатились по щекам, хотя говорила она ровно, пусть и чересчур звонко. – Вы меня не выгоните. Я с места не сдвинусь. Так что вам остается продолжать пару или самому меня выносить.

– Прекрасная идея, – насмешливо произнес инляндец, и Алина, взвизгнув и уцепившись за стол, поднялась в воздух, пролетела над головами обалдевших студентов, светя колготками, вылетела в услужливо распахнувшуюся дверь и обидно плюхнулась на пол коридора. За ней, шмякнувшись о стену, вылетел ее рюкзачок. Вещи рассыпались со стуком, ручки и карандаши покатились обратно к захлопнувшейся двери.

Красная и злая, с мокрыми щеками, она поднялась, отряхнула юбку, подошла подобрать карандаши.

– Сейчас мы наблюдали наглядный пример действия формулы левитации, – сухо, будто не унизил и не вышвырнул ее только что перед половиной курса, говорил Тротт, и Алинка, сжав кулаки, пообещала себе, что осилит эти чертовы методы моделирования и утрет этому высокомерному козлу нос.

Хотя куда с большим удовольствием она просто врезала бы по нему кулаком и понаблюдала бы, как хлещет кровь, заливая белоснежную, идеально выглаженную рубашку.

Тем же вечером Алина поднялась на пятый этаж, туда, где проживали семикурсники. Там было ужасно грязно, столбом стоял сигаретный дым, и парни, сидя на партах и скамьях, предназначенных для учебы, курили, попивали пиво и лениво что-то обсуждали. Кто-то обнимался с девчонками, кто-то нехотя листал тетради с лекциями. При ее появлении снова, второй раз за день, установилась тишина, и девушка подумала, что к этому можно и привыкнуть.

– Привет, страшилка, – легко сказал лежавший ничком на парте Эдуард Рудаков. Он дымил в потолок сигаретой и лишь повернул голову, осматривая вошедшую. – Заблудилась?

Принцесса сжала вспотевшие кулачки.

– Мне с-сказали, что ты тут лучше всех знаешь моделирование магических систем. Пришла попросить, чтобы т-ты позанимался со мной.

Рудаков расхохотался, но девушка серьезно смотрела на него и сбегать не собиралась.

– Забавная малышка, – сказал он наконец. – Ну хорошо, а что мне за это будет?

– Я могу готовить тебе, убирать в комнате, – предложила она первое, что пришло на ум.

– Вот еще, – обидно фыркнул он, – ты мне всех подружек распугаешь, страшила. Иди отсюда.

– Погоди, Эдик, – перебил его Василий-с-гитарой, заметив, как краснеет от злости и обиды первокурсница. – Не злобствуй. Помоги девчонке. Не видишь, она почти плачет.

– Я вовсе не собиралась плакать, – возразила Алинка, и это была правда, потому что она уже выплакалась после своего позорного полета.

– Если бы я помогал всем, кто плачет у моих дверей, я бы уже женат пятьсот раз был, – зло возразил Эдуард, приподнимаясь на локте и снова осматривая ее. – Вот что, девочка. Будешь готовить на нашу комнату и каждый день убирать с утра холл. Начнешь завтра. Справишься – так уж и быть, уделю тебе несколько часов.

Уборку Алина ненавидела, но быстро кивнула, пока расщедрившийся семикурсник не передумал. Абстрактный кулак, зависший у носа ничего не подозревающего Тротта, начал обретать реальные очертания.

Трели телефонного звонка она услышала, еще когда спускалась на свой второй этаж. Забежала в комнату, кивнула вернувшимся соседкам, схватила трубку и вышла из комнаты на балкон. Было зябко, моросил дождь, но тут можно было хотя бы поговорить без опаски быть подслушанной. Алинка высунула голову с балкона, посмотрела вверх, вниз – все было чисто. Набрала номер и стала ждать ответа.

– Привет, малышка, – теплый голос Марины. – Мы целый день тебе звоним, уже думали спасательную экспедицию организовывать.

– Привет, – Алина заулыбалась. Все-таки она скучала по родным, хотя учеба и новые впечатления не оставляли на тоску много времени. – Как ваше море?

– Прекрасно до зевоты, – откликнулась Марина и, кажется, правда зевнула. – Зря ты не поехала. Мы бы тебя отмазали, серьезный ты наш ребенок.

– Да нельзя, Мариш, тут такая нагрузка, что пропускать совсем нельзя. Я и так учусь с утра до ночи, и то… не все получается…

– Ребенок, ты что, расстроена? – тут же насторожилась сестра. – Обижает кто?

– Нет, конечно, просто устала. Все замечательно, Мари, – соврала Алина, наблюдая, как стекаются по дорожке к дверям общежития ходившие по каким-то своим делам студенты. Кто-то обнимался, кто-то торопливо прятал бутылки с пивом в пакеты и под куртки, чтобы не засекла вахтерша, кто-то докуривал и выбрасывал бычки. Точно разгильдяи-муравьишки, возвращавшиеся на закате в свой муравейник.

– Ты уверена? Алиш, – Марина немного замялась, – я тут задружилась с классным парнем, он ректор какой-то магической школы в Блакории и сейчас ведет у вас курс. Если проблемы – скажи, я попрошу разобраться или помочь. Он крутой и не откажет.

Марина говорила так, словно была подружкой криминального авторитета. И как будто для нее «задружиться» с кем-то, тем более с «парнем», – это в порядке вещей. И вообще она была какая-то довольная и в голосе появились новые, раскованные нотки.

Самой Алинке и в голову бы не пришло назвать ректора – любого ректора – классным парнем.

– А кто он? – Стало любопытно. Девушка зажала трубку ухом, обхватила плечи руками, пытаясь согреться.

– Барон фон Съедентент, знаешь такого?

– Конечно. Он ведет у нас основы защиты. Прикольный. Не знала бы – ни за что бы не поверила, что он может быть ректором. Да и на профессора он не похож.

А еще он друг мерзкого-до-тошноты-Тротта.

– Ага, – фыркнула Марина, – я тоже хохотала, когда узнала.

Марина? Хохотала?

– Так вот, – сестра стала серьезной, – давай я попрошу его приглядеть за тобой? Если будут проблемы – обратишься, он не откажет, уверена. Он хоть и раздолбай редкостный и болтун, но отзывчивый и добрый. И слово держит.

И этот добрый «парень» тут же разболтает своему дружку, что тот сегодня вышвырнул в дверь принцессу Алину-Иоанну Рудлог.

– Нет, Мариш, не надо, – спокойно сказала Алина. – Я не хочу светиться, хочу нормально учиться, без телохранителей за спиной и косых взглядов. И хочу, чтобы меня оценивали по тому, что я знаю, а не по фамилии. Все в порядке, не переживай, я очень счастлива здесь.

– Мы скучаем, ребенок, – Марина словно погладила ее по голове. Стало теплее, и даже прошедший день не казался больше таким ужасным. – Позвони завтра отцу и Васе, ладно? Я скажу, они будут ждать. И надо увидеться. Когда приедем, организуем твое похищение – хоть натискаю тебя, поешь нормально, знаю я, чем студенты питаются, небось, похудела совсем. Ты еще живьем Васю в короне не видела. Душераздирающее зрелище, бедная наша сестренка. Тяжко ей справляться с этим подарком богов.