В последующие месяцы мои взаимоотношения с Джеффом Цукером не сделались безоблачными, так что приобретение iVillage обернулось настоящим кошмаром. Впрочем, истинной причиной нашего разрыва стала не эта неудачная сделка, а самая естественная из человеческих эмоций — страх, что тебя отодвинут в сторону.

Время шло, Боб Райт был уже, как говорится, одной ногой на пенсии, а в прессе начали судачить, кто же придет ему на смену. Некоторые журналисты высказывали осторожные сомнения, что возвышение Цукера — дело решенное. А меня называли темной лошадкой, на которую якобы ставит Джефф Иммельт. «Ее намеренно выставили в качестве конкурента, — сообщил газете New York Post анонимный источник. — Это в стиле GE: в таких случаях у них принято сталкивать лоб в лоб две фигуры».

Легко представить себе, как все это воспринимал Цукер: прибыли и рейтинги NBC неумолимо снижаются, а тут еще и руководство GE следит за каждым его шагом и подсадило фэрфилдского агента, который явно метит на его место, если он провалит дело. Он видел во мне угрозу. В частных разговорах — а то и в публичных выступлениях — многие могут сорваться, когда в затылок дышит такой вот конкурент.

15 сентября 2006 года, долистав свежий номер New York Post до колонки слухов на шестой полосе, я так и замерла от изумления.

«Есть сведения, что экс-глава пиар-службы сети Бет Комсток, некогда руководившая маркетингом в GE, выстраивает целую империю посредством интернета, своего таланта и своего обаяния. “Она опасна, — заявил ее коллега, пожелавший остаться неназванным. — Не успеешь оглянуться, как она уже вырезала тебе почку”».

«Стукнул и убежал» — вот как это называется. Кто-то явно решил окоротить меня — вместе с моими амбициями. Я тогда находилась в Пало-Альто. Обсуждая эту заметку в телефонном разговоре с коллегами по NBC, я отшучивалась: мне, говорю, даже приятно, что меня считают прямо-таки корпоративным ниндзя. Но внутри у меня была какая-то черная пустота.

Ваш враг — это ваш лучший учитель

Позвонив приятелю из пиар-агентства Weber Shandwick, я попросила его связаться с Post (у него там были свои люди) и выяснить, что за птичка принесла на хвосте эту новость. Он быстро перезвонил:

— Новости так себе. Имя назвать не могу. Но мне сказали — это кто-то из ваших.

Значит, я для них враг. Кто же это был? Руководитель пиар-службы Боба Райта? Кто-нибудь из цукеровских сторонников? Или сам Цукер?

***

В феврале 2007 года Джефф Цукер (кто бы сомневался) занял место Райта. Он говорил ужасно правильные вещи — поступь перемен неотвратима, будущее за цифровыми медиа и все такое — но у меня, что называется, были ушки на макушке. Вскоре я получила доказательства: борьба за территорию продолжается. В апреле Post напечатала статью: якобы я «теряю доверие» руководства… если, конечно, верить доброму десятку источников, «близких к NBC». Приводились даже слова одного из этих источников: «Коллеги начинают недоумевать, почему у нее по-прежнему столько полномочий при таких скромных результатах».

Мне было чудовищно одиноко. Когда вышла статья, я вместе с Цукером была на выездной встрече руководства GE. Она проходила на острове Киава — там прекрасные поля для гольфа, потому его, собственно, и выбрали. Я не играю в гольф, поэтому часами бродила по пляжу, обдумывая происходящее. Я чувствовала, что меня предали, что мне публично отвесили пощечину. И мне очень хотелось стать крошечной и незаметной.

Лидерство — не для слабых духом. Нельзя все время стоять над схваткой и оставаться эффективным руководителем.

В последнее время я разговаривала с Цукером разве что при крайней необходимости и лишь тогда, когда возникали разногласия по поводу цифровых технологий и сокращения расходов. Это уже потом я поняла, что так проблему не решить: на самом деле надо было попытаться наладить с ним более открытые, более честные, более искренние отношения, чтобы мои замечания не казались ему злобной критикой. Но тогда я даже не представляла, каким мощным инструментом может быть разговор по душам и как важно уметь правильно пользоваться этим инструментом. Мне еще многому предстояло научиться.

Когда-то я работала с человеком по имени Гэвин. Как же он меня бесил! Он вечно меня перебивал, он не советовался со мной, прежде чем принимать решения по сложным вопросам, в которых он ничего не смыслил, и всегда хотел, чтобы последнее слово оставалось за ним. Перед любыми переговорами с Гэвином я заранее волновалась — было ясно, что дело едва ли сдвинется с мертвой точки. Но однажды я попробовала новую тактику. Я спросила себя: «А чему я могу научиться у Гэвина? Может быть, перестать возмущаться, что он отлынивает от работы, но ухитряется приписать себе все заслуги, а подглядеть у него альтернативный подход к делу?» То есть попытаться работать не больше, а лучше. Я долго приучала себя к новому углу зрения и в конце концов сумела завязать с Гэвином пусть и не безоблачные, но вполне эффективные деловые отношения. Он не изменился — изменилась я сама. В моей жизни до сих пор есть люди, которые меня раздражают. Но я научилась воспринимать их не как противников, а как потенциальных наставников. А для этого пришлось здорово поменять образ мыслей.

Когда далай-лама выступал в Бостоне перед бизнес-лидерами (среди них была и я), он сказал: «Ваш враг — это ваш лучший учитель. Я могу сорваться, но гнев никогда не охватывает меня надолго. Я научился первым делом смотреть на человека. И при этом говорить себе: “Я такой же, как и ты”».

Свистать всех наверх?

Чем больше лилось на меня грязи с шестой полосы, чем ожесточеннее становились мои битвы с Цукером, тем чаще я размышляла о корпоративной лояльности. Складывалось ощущение, что меня бросили на растерзание стае волков. И хуже того — что сделал это лично Джефф Иммельт.

И тут позвонил Стив Джобс.

В конце 2005 года NBC подписало с Apple пробное соглашение по поводу iTunes: мы, как и другие компании, согласились продавать им свои телесериалы по 1,99 доллара за серию (цену устанавливала сама Apple). К моему приходу в NBC мы уже заработали на этом 2,5 миллиона долларов (треть из них — на сериале «Офис»).

Будучи ответственной за цифровые проекты NBC, я работала с Apple, стремясь продвигать на iTunes побольше нашего цифрового контента, и чем крепче становились наши связи, тем лучше я знакомилась с их командой. Я познакомилась с правой рукой Стива — Эдди Кью, вице-президентом iTunes. Эдди даже звал меня к себе, на должность генерального менеджера iTunes. Кроме того, благодаря моим маркетинговым контактам я успела неплохо узнать Эллисон Джонсон, возглавлявшую рекламную службу Apple, и Фила Шиллера, их директора по маркетингу.

Когда в ноябре мне позвонил Стив, чтобы окончательно обговорить предложение о работе, это было настолько неожиданно, что я потеряла дар речи, вымолвив лишь, что было бы глупо не рассматривать столь заманчивую возможность. На следующий этап переговоров я отправилась в Купертино, где пообщалась с некоторыми важными эппловскими фигурами. Вершиной всего стала встреча с самим Стивом.