Я еще раз поблагодарила хозяина (имени его я так и не вспомнила) и, держа упаковку пива в одной руке и засунув длинную коробку под мышку, вышла из магазина. В поисках душевного равновесия я направилась прямиком в «Голубую цаплю». И действительно, теплый запах свежевыпеченного хлеба и сдобы подействовал на меня ободряюще.

– Чем могу служить? – окликнул меня продавец, когда я приблизилась к стеклянной витрине, где на полках были рядами разложены булочки, кексы, печенье и прочая выпечка.

Я подняла на него глаза. Это был Райан – высокий, зеленоглазый, все такой же рыжий… Не узнать его было невозможно.

Райан тоже узнал меня сразу.

– Боже мой! Джекс! – Он улыбнулся. Улыбка у него тоже была такая же, как в детстве, – заразительная и немного наивная. – Это в самом деле ты?!

– Рада тебя видеть, Рай.

Он вышел из-за прилавка, и мы неловко обнялись.

– Ужасно тебе сочувствую, Джекс. Не могу поверить, что это произошло на самом деле. Мне до сих пор кажется, что она вот-вот войдет в эти двери и закажет булочку и капучино.

Значит, Лекси регулярно захаживала в пекарню. Ничего удивительного в этом не было. Я и не удивилась, и все-таки мне было не особенно приятно, что я не знала о сестре таких мелочей.

Сама виновата, Джекс!

– Понимаю, – кивнула я, чувствуя, как снова защипало глаза. – Я и сама… С тех пор как я приехала в Гнездо, мне все время кажется, что она где-то наверху… или в соседней комнате. Как будто она только на секундочку вышла…

Райан тоже кивнул:

– Я понимаю, о чем ты… – Он немного помолчал. – Хочешь свежую булочку и кофе?

– Еще как хочу!

Он налил две чашки кофе, взял с витрины пару румяных кексов, положил на бумажную тарелку и отнес к ближайшему столику.

– Как поживает твоя мама, Райан?

– Сейчас – неплохо. В прошлом году, когда я развелся и приехал, чтобы помогать ей в пекарне, было совсем худо. Склероз развивался очень быстро, но сейчас процесс как-то стабилизировался, и… Пожалуй, она чувствует себя даже лучше. Наверное, помогли лекарства, которые она принимает. Сейчас мама сама себя обслуживает, хорошо кушает и даже занимается йогой.

– А как отец? – Я машинально огляделась, полагая, что Рэнди должен быть где-то поблизости.

Райан нахмурился.

– Ах да, ты же не знаешь… Они развелись. Или, точнее, находятся в процессе развода. В общем, официальных бумаг пока нет, но…

– Извини, я действительно не знала. – Терри и Рэнди всегда казались мне счастливой парой. Они целыми днями работали вдвоем в пекарне и в магазине, шутили и смеялись с покупателями, а по воскресеньям вместе бывали в церкви.

– Не ты одна. Мама ничего не сказала даже нашим родственникам. Я сам узнал об этом от папы. Вот кого мне действительно жаль! Все это свалилось на него как снег на голову. Как он сказал, месяца два назад мама ни с того ни с сего вдруг объявила, что хочет получить развод, и так решительно взялась за дело, что папе пришлось уехать. Сейчас он живет в Коннектикуте, у дяди Джеймса.

– Ничего себе поворот! – присвистнула я.

– Угу. – Райан грустно покачал головой. – Странно все это… Со мной мама даже говорить не захотела, поэтому я до сих пор не знаю, что это на нее нашло. Может, болезнь так повлияла, а может… Я, конечно, стараюсь ей помогать, как могу, но это нелегко – она не хочет принимать ничьей помощи. – Он отпил глоток кофе. – Твоя тетка, кстати, ничего тебе об этом не говорила?

Я отрицательно качнула головой:

– Нет.

– Я просто не понимаю… – продолжал Райан. – Одно дело, если бы папа был тиран, пьяница или еще что-то в этом роде, но ведь не было такого! Мне всегда казалось, что им хорошо вместе. Они жили душа в душу, прекрасно ладили, и вот – на́ тебе! Мама всегда была очень откровенна со мной, она ничего от меня не скрывала, но сейчас словно язык проглотила. Не представляю, как я буду ей помогать, если она не хочет мне ничего говорить. – Он крепко сжал зубы. – Не представляю!..

– Да, ситуация очень непростая. Непростая для вас всех, – сказала я самым рассудительным тоном. Похоже, во мне некстати проснулся социальный работник. – Думаю, единственное, что ты сейчас можешь делать, это поддерживать свою маму. Пусть она чувствует тебя рядом и знает, что ты ее не бросишь ни при каких обстоятельствах. Только не пытайся ее утешать – она должна пройти через это самостоятельно, должна сама решить свои проблемы… в чем бы они ни заключались. Думаю, пройдет совсем немного времени и она снова сможет говорить с тобой откровенно, как с самым близким человеком.

– Надеюсь, что так. – Крепко сжав в руке чашку с кофе, Райан уставился в стол. – Жизнь есть жизнь… – Он, похоже, был не прочь переменить тему, и я поспешила к нему на помощь.

– Удивительно, что ваш магазин выглядит точь-в-точь как когда-то! – сказала я.

– То же самое можно сказать и обо всем городе, – усмехнулся Райан. – Бранденбург – город, в котором время остановилось.

Мы рассмеялись.

– Впрочем, не совсем так, – продолжал он. – Мы поставили в пекарне новое оборудование. Старая ферма Миллеров сгорела прошлой зимой. В городе построили несколько современных домов, а в городской библиотеке наконец-то поставили компьютеры вместо каталожных шкафов. Есть и еще кое-какие перемены, но это все мелочи. Зато полы в «Четырех углах» скрипят как раньше, а Билл Биссет по-прежнему зовет меня Рыжим.

Я рассмеялась.

– Значит, его зовут Билл! Я только что его видела. Знаешь, Райан, это очень здорово, что ты вернулся. Надеюсь, ты стал знаменитым архитектором, как хотел?

– Не знаю, как насчет «знаменитого», но курс я закончил. Теперь это моя профессия. Правда, в Бранденбурге проектировать особо нечего, но я беру кое-какую работу, так сказать, на дом – ну, чтобы не утратить навык. Еще я немного перестроил пекарню – снес стенку между кухней и кладовой и добавил потолочные лючки, так что получилось одно большое, светлое пространство. Видела солнечные батареи на крыше? – Он поднял палец к потолку. – Зеленые технологии! Они помогают беречь окружающую среду и питают компрессор теплового насоса.

– Здорово! – искренне восхитилась я. Я действительно была рада за Райана, который всегда мечтал быть архитектором-проектировщиком. В то лето, когда они с Лекси пытались поймать в лесу павлина, именно он спроектировал несколько отличных ловушек, состоящих из пружин, шарниров и металлических сетей. К сожалению, вследствие финансовых трудностей все эти хитрые устройства так и остались на бумаге, так что в реальности им пришлось ограничиться обычными силками и ловчими ямами.

– Лекси не говорила мне, что ты вернулся, – сказала я. – Правда, в последнее время мы редко общались.

Райан кивнул:

– Да, я в курсе.

Я слегка откинулась назад.