С этими мыслями я заснул — и мне привиделся странный сон. Как будто прихожу я с работы домой, встречает меня супруга и говорит: «Ну как ты? Заработал денег на катер?» Я в недоумении отвечаю, что у нас не было в планах катера, на что она мне заявляет, причем каким-то таким странным, но знакомым голосом: «А вот Артур-то катер купил! И гостей встречает, и по Волге гоняет! И детей на нем катает! Артур-то красавчик!» Я не особо и возражаю, потому что Артур действительно красавчик, но потом жена говорит про Андрея, который уже пробежал марафон; про Егора, который отжимается двести раз; про Сережу, который купил дом в Испании. И каждый раз я отвечаю, что они молодцы, но она добавляет: «А вот ты…» Ты без катера, без дома в Испании, без отжиманий, марафона! И голос во сне прямо не ее, но очень знакомый, какой-то зудящий.

И мне во сне так плохо, потому что даже и оправдываться глупо. Я вот сегодня запустил новый проект, я доволен этим, точно знаю, что стал лучше и сделал благое дело, но мне даже сказать не дают ничего. И мне так плохо, что я не могу пробежать марафон и не катаю детей на катере по Волге, но сделать я с этим ничего не могу.

Но я же молодец! Что за сон такой дурацкий? Я же мо-ло-дец!

Когда мой сын проснулся на следующее утро, я приветствовал его с улыбкой и, обняв, сказал ему: «Никита, спасибо большое! Я только сегодня ночью понял, какой ты невероятный молодец!»

— И в чем же я молодец? — с недоверием спросил меня ребенок.

— А в том, что вчера вечером ты засыпал совершенно не таким Никитой, каким был с утра. Ты ложился человеком, который впервые в жизни прошел в горах семнадцать километров. Я горжусь тобой. Спасибо тебе большое.

И так я стал говорить каждый вечер в том походе. Искать опыт, что сын приобрел, или маленькое достижение, или преодоление. Он действительно каждый вечер ложился спать другим человеком, не таким, каким был еще утром. Он каждый вечер переходил на качественно новый уровень, и я этим гордился.

Знаете, что произошло в итоге?

Когда после последней стоянки мы собрали лагерь, уложили рюкзаки и общий скарб и сами загрузились в ЗИЛы, Никита повернулся ко мне, сидя на деревянной скамейке в этом грузовичке со мной в обнимку, и впервые в жизни сказал: «Папа, я тебя люблю».

До этого он говорил «Я тебя тоже» или «И я тебя». В общем, он отвечал на мои слова. Но чтобы он сказал это первым! Сам! Я запомнил этот момент навсегда, так как ждал его восемь лет и два месяца. И тогда мне было вообще по барабану, какие дети и где играют в футбол.

Всегда будут дети, которые лучше, чем ваши, знают английский, или уже получили медальку на олимпиаде по биологии, или быстрее бегают, или больше читают. Ну и что?

Вас это действительно так заботит?

А вас не заботит, что Роман Абрамович ходит по морю на такой яхте, которой у вас нет, Олег Тиньков купил себе самолет, а у Сергея Галицкого собственный футбольный клуб? Или это другое?

Они молодцы. И те дети молодцы.

Но и вы молодец. И ваш ребенок тоже. Не надо сравнивать себя с Галицким, а ребенка с Федей, который хоть и младше, но идет быстрее.

У каждой личности своя дорога, и каждый человек должен учиться строить собственную жизнь. Если ребенок будет постоянно кого-то догонять, расти с оглядкой на более «успешного», то я даже не понимаю, откуда он возьмет потенциал для раскрытия своих способностей. Переживание себя как худшего, к сожалению, обычно не способствует тому, чтобы человек активно стремился стать лучше.

К тому же любое сравнение не в пользу ребенка — это не попытка сделать его лучше. Скорее это посыл «стань лучше другого» или даже «пусть он станет хуже тебя». Попахивает военными действиями, разрушенными городами, поломанными судьбами, нездоровой конкуренцией и самоцелью выиграть любое соревнование во что бы то ни стало. Не сказал бы, что я бы хотел такого для своих детей.

Я долго думал: почему я тогда ему говорил о том, что другие дети не устали, когда устал он? У меня же не было мотива сделать ему плохо. Я хотел показать ему ориентир — мол, смотри, каким бы я хотел тебя видеть, мой дорогой сынок. Но вышло все наоборот, и думаю, что почти всегда выходит наоборот. Сравнение с другими формирует у ребенка чувство неуверенности и неполноценности. Он становится замкнутым, боится подвести вас снова, но одновременно понимает, что он хуже, и заблаговременно программирует себя на неудачу. Как следствие — плохое настроение и у взрослых, и у детей, полная апатия ко всему.

Механизм сравнения работает тогда, когда вы сравниваете ребенка с ним самим, делая выводы, как он изменился за день (неделю/месяц), каким он был, и отдельно отмечаете, чему он научился за это время.

Я понял это, получив татуировку родителя в одну из ночей недалеко от красивейшей горы Фишт, расположенной по знаменитому тридцатому маршруту.

Надо сравнивать ребенка только с ним самим.

27. Коллекционировать будущие впечатления детей

Посвящается Ирине Каримовой

Из детства обычно остается много ярких воспоминаний. Хорошо, когда эти яркие воспоминания о ярком — ярком солнце, ярком свете… Потому что человек таким и вырастает — ярким.

Максимилиан Неаполитанский. Однокомнатное небо

Мы здесь для того, чтобы стать воспоминаниями наших детей.

Из фильма «Интерстеллар»

Однажды в туре по Камчатке, во время одного из привалов, прекрасная девушка и замечательный предприниматель Ирина Каримова поведала мне историю, которая стала для меня одной из татуировок родителя. Попробую воспроизвести ее от первого лица близко к тексту.

Моему сыну в силу разных обстоятельств нельзя есть некачественные продукты. По нему вообще можно проверять, насколько хорош тот или иной производитель продуктов питания, потому что реакция организма не заставит себя долго ждать. И вот однажды, в самое обыкновенное будничное утро, я собираюсь на работу, он в школу, все как обычно. Он занят своими делами, я думаю про сегодняшние рабочие планы, выходим из дома, садимся в машину. Я каждое утро сначала отвожу его в школу, потом отправляюсь на работу сама. Едем. Я снова погружена в свои рабочие мысли, он делает что-то рядом.

И тут вдруг он поднимает