Он тоже кивнул мне через зеркало, побуждая быть откровенной. Марк держал меня за одну руку, Алан – за другую. Дмитрий выехал на шоссе, и я почувствовала себя чуть лучше, удаляясь от «Астории», Альберта и Салманова.

- Я стояла на балконе. Ко мне подошел Альберт.

- Вайнштейн? - уточнил Алан.

- Который тебе звонил? - добавил Марк.

- Да, тот самый. Он хочет двести тысяч евро и всю информацию от Салманова. Говорил о папиных капиталах, поездке в Штаты перед смертью. Какой-то бред. Все наши счета были арестованы, даже дом пришлось продать, - тараторила я, сбиваясь и захлебываясь дыханием.

- Пидорас, - сразу оценил ориентацию Альберта Марк.

- Да уж, - согласился Алан. - Мало, что продал дочь друга, так решил доить всю жизнь. Угрожает придать огласке историю в Рэдиссон?

Я снова кивнула и спросила тут же:

- Откуда он мог о вас узнать, Алан?

- Вероятно, проследил.

- Или донесли доброжелатели, - предположил Марк. - Мы многим не нравились, Ал. Даже эти миграции в Москву не спасли от палева.

- Нам точно не нужна сейчас огласка, Марк. Презентация прошла потрясающе. Марьяна должна оставаться безупречной. Сам знаешь, в России сложно работать на фоне пересудов.

- Знаю. Согласен, - поддержал Марк.

Алан продолжал.

- Нельзя игнорировать его угрозы, - он встретился глазами с Димой, и тот опять кивнул в зеркало. - Я дам контакты Рудольфа. Не думаю, что ему понравится нарушение инкогнито клиентов. Пусть даже и бывших.

Муж собирался дать еще какие-то инструкции, но я схватила его за руку, потому что не успела сказать самое главное.

- Алекс! Альберт упоминал ее. Он ведь не посмеет ей навредить, Ал?! Боже, давай заберем ее от мамы прямо сейчас.

- Алексис под охраной, Марьяна Генриховна, - наконец заговорил Дима. - С ней трое сотрудников и наблюдение.

Он что-то нажал на панели, и экран показал мне мамину спальню, гостиную и троих ребят в штатском. Один дежурил на улице, двое в подъезде.

Когда я обрела дар речи, то смогла сказать только:

- Ого.

- Я обеспечил охрану, как только ты уехала из Комарова. Мы не имеем права рисковать ребенком.

- Надо уже прижать этого гондона к стенке, - процедил сквозь зубы Марк, сжимая мою руку сильнее. Я даже пискнула, и он тут же ослабил хватку. - Прости, Снежок.

- Согласна с тобой полностью, но как? - ответила я Марку.

- Оставьте это нам, Марьяна Генриховна. Не вникайте, - снова вклинился Дима. – Вам лучше не знать подробностей. Помните только, что Вы в безопасности. И Ваша дочь тоже.

Он переключил камеру на полный экран, и я увидела, как мама поправляет одеяло Алекс, приглушает ночник, целует малышку в макушку и выходит из комнаты.

- Спасибо, Дим, - кратко поблагодарил Ал и нажал кнопку.

Перегородка медленно поползла вверх, разделяя нас с водителем. Едва мы остались одни, я забралась мужу на колени. Марк снял с меня туфли и закинул мои ноги на сидение, поглаживая лодыжки.

- Это все так тревожно, даже страшно, - забормотала я в грудь Алана, прячась в его объятиях и запахе от паники и переживаний. - Салманов и Альберт. Откуда они оба взялись?

- Думаю, все связано, - изрек Марк с видом знатока. - Как говорил Мастер черепаха в мульте про панду-каратиста: «Случайности не случайны».

- Мыслитель уровня Марка наконец нашелся в мультике. А я еще удивлялся, как он так быстро поладил с Алекс. У них мозгов примерно одинаково, - съехидничал Ал.

Я засмеялась, чувствуя, как уходит тревога. Только эти мужчины умели подкалывать друг друга так беззлобно и одновременно едко. Разумеется, Марк не обиделся, но скорчил лицо.

- Я не писаю в подгузник.

- Да, это достижение, приятель, - продолжал Алан. – Но ты прав вместе с черепахой. Думаю, Альберт вылез на свет божий из норы именно из-за приезда Кирилла.

- Как он пролез на прием? – продолжал рассуждать Марк вслух. – Почему Дима не знал?

- Да он мог прийти с кем угодно. Приглашение персональное, но плюс один.

- Точно.

Марк стал массировать мои ступни, и я застонала от блаженства. Ал моментально среагировал на стон и прижал меня к себе крепче, стиснул мои бедра, заставляя поерзать на его члене попкой.

- Ты как, кроха? Получше? – спросил он, лизнув меня за ушком.

Я повела плечом, чувствуя, как негативный адреналин превращается в желание исключительно приятного качества.

- Да, вы все предусмотрели. Это успокаивает.

- Если переживаешь, давай заберем Алекс от бабушки, - неожиданно предложил Марк.

Я ждала такого предложения от Алана, но чуткость Марика обескураживала и восхищала.

- Да, Мари, только скажи, - вторил ему мой муж.

Но целовал он так сладко, а Марк гладил меня, забираясь под колено, где было суперчувствительное место. Я успокаивалась, отпуская гиперопеку в духе «яжемать».

- Она ведь уже спит. Зачем ее будить? И мама расстроится.

- Ребята завтра сами привезут их домой.

- По виду они надежные, - продолжала я аккуратно интересоваться.

- Надежнее не бывает. Так скучал по тебе, Марьяна.

Алан коснулся пальцами моей щеки и прижал губы к губам. Его язык сразу же проник внутрь. Он целовал меня жадно и страстно, показывая масштаб тоски, о которой только что говорил. Я отвечала ему с удовольствием и тем же пылом, потому что тоже соскучилась по мужу.

Единственное, что меня стало волновать через несколько минут – это слишком осторожные ласки Марка. Он даже не пытался задрать мое платье выше, чтобы погладить бедра.

Такая сдержанность совсем была ему не свойственна. Алан, наоборот, был несдержан и тороплив. Он постоянно касался моей груди и раздражённо выдыхал, потому что не мог протолкнуть пальцы за слишком тесный лиф.

- Ты хорошо себя чувствуешь, Мари? Это платье такое тесное. Как в нем дышать?

Я лизнула губу мужа, шепча:

- В вашем присутствии у меня все время перехватывает дыхание. Так что я привыкла, милый.

- Это хорошо, но я начинаю ненавидеть твое платье. Оно красивое, но сегодня на тебе должен быть только я.

- И я, - напомнил о себе Марк, снова пощекотав под коленом.

- Ну посмотрим. Я сегодня не особенно настроен на твое активное участие.

Алан дразнил его, а Марк, как всегда, поддавался и отвечал дерзко:

- Это не тебе решать, а Марьяне. Может, к черту твоего мужа, Снеж?

Они окончательно расслабили меня своими пикировками. Лучше таких перепалок Стернов мог быть только секс со Стернами. Я знала, что они уже давно договорились, какие безобразия будут вытворять с моим телом, понимая в процессе друг друга без слов, общаясь лишь взглядами. Но поддразнить друг друга - отдельное удовольствие и часть прелюдии.