мою маму? А заодно и бабушку, чтобы не проболталась? А эти письма и фотографии нужны вам с отцом, для того чтобы зачистить все следы о существовании связи между твоим дедом и нами?

— Да!

— Но ведь если есть завещание, то вас с отцом в первую очередь заподозрят в смерти моей мамы.

— Позволь напомнить, что твоя мать умерла в результате аварии. Это был несчастный случай, и криминала следствие в нем не нашло.

— А бабушка? Ее точно убили!

— К счастью, дед еще не настолько обалдел. Старой потаскухи в завещании не было.

— Зачем же ты ее убил?

— Как пенсионерка она могла претендовать на половину доли своей дочери.

Но чуткое ухо Лизы уловило краткую паузу перед тем, как «братец» ей ответил.

— А главное, потому что ты ее ненавидел!

— Да! И я, и мой отец, и бабушка — мы все ее ненавидели! Один дед ее любил!

— Вот оно что. А вы все его ревновали. И еще вам было жалко денег. Дед Коля, как я понимаю, был богат?

— Да! Очень! У него патентов было не сосчитать, все стены ими увешаны. И они приносили ему доход, который обещал в будущем только вырасти. И мы совершенно не собирались делиться этими деньгами со всякими там приблудами.

— Сколько же отец завещал моей матери от всего имущества? Просто интересно.

— Половину! Половину всего, чем владел сам.

— А вторую половину кому?

— Своему сыну! Моему отцу! Законному наследнику!

— А твой отец делиться не хотел?

— Конечно нет! А ты бы захотела?

— Я? — Лиза задумалась. — Я — да!

— Это потому так говоришь, что и нет у тебя ничего!

Это о каких же деньгах идет речь, что он считает дом бабушки вместе с хозяйственными постройками, садом и виноградниками всего лишь «ничем»? И Лиза внезапно почувствовала нечто вроде азарта. А почему бы ей не попробовать завладеть тем, что было обещано ее матери?

«Братец» словно прочитал ее мысли и предупредил:

— Ничего у тебя не получится. Без этих документов ты никогда не докажешь свое родство с дедом. А так как ты уже совершеннолетняя и совсем не инвалид, значит, тебе ничего не причитается. Ты нам не опасна.

— А опасны вам эти письма и фотографии… Я все поняла.

— Отдай их мне.

Он шагнул к ней и оказался так близко, что Лиза почувствовала его дыхание на своей коже.

Она подняла руку и резким движением сорвала с лица злодея маску.

— Ты! — ахнула она.

Это был подпасок, помощник Петра, к которому они ходили вчера в горы. Артем тоже узнал парня и мигом сориентировался. В тот же миг он кошкой прыгнул на него. Завязалась драка. Но в руках у преступника был пистолет, который и выстрелил. Артем с воем повалился на пол, зажимая рану на простреленной ноге. А злодей повернулся к Лизе.

— Гадина! Ты меня видела, теперь ты умрешь!

— Смерть всей нашей семьи вам с отцом с рук точно уж не сойдет! Вас арестуют!

— Плевать! Готовься к смерти!

И Лиза поняла, что сейчас ее не станет. Этот гад теперь не остановится. Он уже стольких порешил, что и ее не пощадит. Артем не мог прийти ей на помощь, он был ранен и жалобно стонал. Лиза увидела, как дуло пистолета остановилось на уровне ее груди, и закрыла глаза, готовясь к смерти.

Но вдруг случилось чудо! Никак иначе Лиза назвать это не могла ни тогда, ни потом. Оконные стекла вылетели с громким звоном, сверкнула вспышка, а затем «братец» полетел на пол с таким громким и отчаянным криком, как незадолго до этого упал Артем. Пистолет отлетел в сторону, и Лиза поспешно откинула его еще подальше, не обращая внимания на пульсирующую от боли руку, с которой было что-то не то. Но рука — это всего лишь рука, а вот если что-то не то станет с самой Лизой, то это уже хуже.

Впрочем, злодею было не до оружия. Он извивался на полу, держась за простреленную ногу.

Лиза взглянула в окно и увидела там еще одну знакомую физиономию. Это был Петр. Заросший по самые уши бородой пастух овец и старый друг ее бабушки.

— Это вы его застрелили? — спросила у него Лиза.

— А то! В последний момент успел. Еще бы немножко, и подонок бы выстрелил. А что бы я потом Настеньке на том свете сказал? Уж она бы меня не похвалила, что внучку ее не уберег. А что это у тебя?

— Где?

— А вот на одежде. Вроде бы кровь.

Лиза взглянула и обнаружила, что на ее левой руке проступили пятна крови.

— Наверное, осколком стекла порезало. Ерунда! Пройдет!

Но Петр настоял на том, чтобы осмотреть Лизу.

— Это у тебя не порез, — озабоченно сказал он. — Этот гад все-таки успел выстрелить и в тебя попал! Сейчас я тебя перевяжу, но тебе надо к врачу. Рана нехорошая.

И пока он возился с тряпками, затягивая рану на руке у Лизы, девушка его спросила:

— Но как вы поняли, что меня надо спасать?

— Сердце у меня сегодня весь день не на месте было. А как этот мой новый подпасок убег, так словно стукнуло меня что-то. Надо пойти да посмотреть, как там дела у Лизоньки. Овец в загон поставил, собак выпустил, если волки или лихие люди пожалуют, они не хуже моего отогнать их смогут. А сам ружье взял да и бегом вниз сюда к вам. Успел!

— Ваш подпасок, похоже, вчера подслушивал наш с вами разговор. И когда понял, что изобличающие его бумаги находятся у бабушки в доме, решил обыскать его. Подговорил Алю с Юрой, чтобы они провели ночью обыск. А мне с водой в бутылке дал снотворное. Только воду выпила не я, а Артем. Поэтому ночью я спала не так крепко и успела спугнуть злоумышленников.

В этот момент раздался сигнал полицейской сирены, и лицо Петра нахмурилось.

— Эти еще откуда? Кто вызвал?

Лиза растерянно покачала головой. Она не вызывала. Артему тоже было не до того. А про братца и говорить не приходилось.

— Мне с полицией сейчас встречаться бы не хотелось, — заволновался Петр. — Лишние проблемы мне ни к чему. Ружье-то у меня не зарегистрировано, раздобыл по случаю, а оформить должным образом не успел. Да и отару без присмотра не имел права оставить.

— Так вы идите, я вас не выдам! — воскликнула Лиза, которая рассудила, что это самое меньшее, что она может сделать для своего спасителя.

— Вот за это спасибо тебе!

И Петр с ружьем мгновенно растворился в