бетон, таким он казался плотным и жестким. След могли оставить лишь ступни взрослого, и то ненадолго. Накатившая волна слизывала все. Малыши бегали по мокрому песку, не оставляя отпечатков. Как маленькие загорелые ангелочки!

На стол поставили запотевшую бутылку пива. Официантка открыла крышку, предложила наполнить бокал. Он отказался: любил пить ледяное пиво из горлышка. Первые глотки смыли липкую молочную дрянь — растаявшее мороженое. Три других заставили мысли побежать в другом направлении.

Интересно, сколько этой сердитой даме, угрожающей своему собеседнику, лет? Ее лица не видно из-под шляпы. Губы, казавшиеся поначалу бескровными, вдруг обрели коралловый оттенок. Может, зубами их измучила, может, вином окрасила. Пила она его очень энергично. Глоток за глотком. Глоток за глотком.

Фигуру рассмотреть не удавалось. Широкие одежды из яркого невесомого материала вздувал парашютом легкий ветер, запрещая подсматривать. Но вот щиколотку, вокруг которой вился кожаный ремешок белых босоножек, Олег увидел.

Щиколотка была стройной! Пальчики идеальны, ногти покрыты нежным розовым лаком. Пяточка, которую ему было видно с его места, тоже оказалась безупречной.

Может, она молода, прекрасна и сейчас обижена на весь белый свет за свое одиночество на этом чудесном пляже в этот чудесный день? А тот, кто мотает ей нервы по телефону, мог и не существовать вовсе. Вымышленный персонаж. Для каких целей? Да для того хотя бы, чтобы привлечь его внимание. Удалось же, ну? Удалось!

— Я прошу прощения…

Олег медленно подошел к ее столику с бутылкой пива в руке. Отодвинул свободный стул, без приглашения присел и тут же попытался рассмотреть ее лицо. Из-под низко опущенной шляпы на него глянули заплаканные глаза. Симпатичное лицо покраснело. От вина или от слез?

— Вы плачете? — Он вытянул из подставки бумажные салфетки, протянул ей. — Возьмите.

— Спасибо. У меня есть носовой платок. — Она не оценила его жеста. — Вы, собственно, что хотели?

А ему хотелось волочиться за ней, вот! Заигрывать, обнимать за талию, выгуливать по мокрому песку в полосе прибоя. Слушать ее смех. И целовать, да!

Потому что у нее были очень изящные ступни с красивыми пальцами и аккуратными ноготками. Красивые ухоженные руки. И симпатичное лицо.

Еще хотелось узнать ее тайну. Убедиться, что тайны-то никакой опасной и нет, а есть желание обратить на себя внимание.

Но, разумеется, ничего этого он ей сказать не мог.

— Мне показалось, что у вас неприятности, — ответил Олег и отпил из бутылки еще пару глотков пива.

— Даже если и так, вам-то что?! — возмутилась дама так громко, что на них начали оглядываться из-за соседних столиков.

— Я мог бы помочь.

— Да ладно! — Она вдруг развеселилась и спросила: — В обмен на что? — И снова он не смог ответить, потому что обмен подразумевался им на очень неприличных условиях. — Вот видите, — прошипела она недружелюбно. — Вы даже ответить не можете, не то что помочь!

— Просто не хочу вам лгать, — неожиданно сознался он. — А помочь хочу.

— Ага…

Она вдруг резким движением стащила с головы шляпу. И никаких локонов! Короткая стрижка под мальчика, удивительно подходившая ей и только ей. Грустные зеленые глаза, тонкие немодные брови. И губы, которые зарозовели не только из-за вина.

— Саша… — обронила она со странной обидой. — Меня зовут Саша. Не Шурочка, не Александра, не Саня и так далее. Я просто Саша.

— А я Олег. Просто Олег.

Он потянул руку, она ее энергично пожала. Отодвинула в сторону ополовиненный бокал с вином. Разложила локти на столе. Глянула с интересом.

— Итак, просто Олег, чем же вы способны мне помочь?

— Я тут кое-что слышал…

— Подслушивали? — подозрительно глянули на него зеленые глаза.

— Каюсь: от нечего делать подслушивал. Вы упомянули полицию. И вот он я, тут как тут.

— Вы коп? — усомнилась она, покосившись на пиво.

— Я коп на отдыхе, — щелкнул он пальцем по бутылке. — И сначала было мороженое.

— Растаяло? Сделалось липким? Застряло в горле? — принялась она перечислять.

Олег рассмеялся и кивнул, вдруг поймав себя на мысли, что ему интересно с ней говорить. Она его не раздражает, потому что не жеманится. Не зовет на помощь официантку. Не просит от нее отстать. Но и не сокращает дистанцию. Она совершенно точно его заинтересовала.

— Олег, а вы точно из полиции? Можете это подтвердить? — сверлили его зеленые глаза. — Документально?

— Совершенно точно. Но на пляж удостоверение с собой не ношу по одной простой причине…

— Могут украсть, — перебила его Саша. — Тут вообще много чего могут украсть. Телефон, камеру, ключи от номера и даже… И даже секреты!

— У вас их украли? — с легкой улыбкой поинтересовался Олег.

— Не-а. — Ее губы сложились в опасную ухмылку. — Это я украла чужие секреты. Но не сегодня и не здесь…

Глава 2

Шкурка помидора в его руке пошла морщинами, лопнула, и мякоть брызнула семенами прямо на зеркало.

— Так будет с ней! Раздавлю гадину! — громко произнес Женя, прислушиваясь к звукам за своей спиной.

Там было тихо. Его помощники — Илья и Иван — молчали. Они давно уже привыкли к проявлениям его гнева и научились не реагировать. Даже взгляды у них оставались равнодушными. А что творилось в душе, ему было плевать. Ну, или почти плевать.

— Что еще удалось узнать? — спросил он, не поворачиваясь и пристально рассматривая, как стекает по зеркалу помидорная жижа.

— Она остановилась в отеле «Верхний», первая линия, — повторил Илья. — Это я уже говорил. Сняла люкс…

— На мои деньги! — воскликнул он с ненавистью.

— Каждое утро ей приносят завтрак в номер.

— На мои деньги… — повторил он почти жалобно.

— Днем она на пляже.

— Ей же нельзя загорать! — возмущенно запротестовал Женя. — Ей врачи запретили.

— Она не загорает, — пояснил Илья. — Она пьет. С утра двести граммов вина. После обеда двести. Ну а вечером…

— А вечером ей сам бог велел нажраться, — криво ухмыльнулся он. — Номер вы обыскали? Ничего не нашли? — Головы согласно склонились. — Где она может хранить флешку? Где?! Не с собой же она ее таскает!

— Не таскает. Сумочку мы тоже обыскали, когда она случайно оставила ее в туалете на раковине, — доложил Иван. — Ничего.

— Евгений Иванович, а может, она того, блефует? — Илья вскинул на него глаза, полные надежды. — Шантажом тянет с вас деньги, а на самом деле…

— Хотел бы я верить, Илюша, — глянул он на него с тоской. — Но эта сука однажды принялась называть номера счетов в моих заграничных банках. Ты можешь догадаться, что это значит? Нет? А я скажу! Это значит, что список у нее! Она не врет. И было бы мне пофиг, парни, если бы пара