При луне все ощущалось и выглядело иначе.

Днем, в жарких солнечных лучах ему почудилась надежда, а сейчас перед мысленным взором снова расстилалась холодная пустыня. Удастся ли ему когда-нибудь ее пересечь? Сердце дрогнуло и сжалось горячей надеждой.

Надежды выстраиваются годами, столетиями, а рушатся в один миг. Но сейчас ошибки быть не могло. Просто не могло.

— Я говорил тебе, что ты слишком торопишься, — мягко сказал внутренний собеседник. — Надо было дать больше времени.

— Тебе легко говорить. Тебе она доверяет, — ответил мужчина, откинув назад голову и подставляя лицо лунному свету.

Свет струился из окна, оседая искорками на его золотистых волосах, казавшихся сейчас серебряными. Внутренний собеседник снова напомнил о себе:

— Я понимаю, что тебе трудно, что ты устал, но постарайся не спешить. И помни…

— Помню, — тихо проговорил Хаториан. — Просто… она думала обо мне. Трудно было удержаться.

— Понимаю, — теплые отголоски эмоций внутренней сущности вспыхнули горячими угольками в его глазах.

Вообще-то, он хотел дождаться солнца, но на душе скопилось столько всего, что нужен был хотя бы маленький глоток свободы. Тогда он просто растворился в потоке света. А спустя короткое время на нижнюю террасу дворца ступил лорд Хатор.

Небо на востоке посветлело, занимался новый день.

Напиток оказался весьма действенным, остаток ночи Виль проспала как убитая, а утром проснулась полностью отдохнувшей. Даже надежда затеплилась, что кошмары с участие Филберта окончательно прошли.

Однако никуда не исчезли впечатления от тех новостей. что она узнала.

Вильгельмина мылась в своей королевской ванной и потихоньку закипала. Ведь когда ехала сюда из Илтирии, она, конечно, не рассчитывала на исключительное отношение к своей персоне. Но лорд Хатор… Это его удивительно мягкое и ироничное общение. С ним она чувствовала себя так свободно, что поневоле взрастились мысли о собственной значимости и исключительности.

А тут оказывается таких исключительных полный гарем!

— Ну погоди же, старое чудовище. — бубнила она про себя, отказываясь понимать, зачем ему нужно было так обманывать ее и давать ложную надежду.

Если она всего лишь одна из многих, к чему было создавать эту иллюзию душевной близости. Зачем?!

Виль понимала, что сейчас в ней говорит обида. У нее нет никакого права предъявлять претензии тому, что был так добр к ней и столько хорошего сделал. Но женские обиды объективному объяснению не поддаются. И она дулась, потому что ничего не могла с собой поделать.

К тому же отдельной темой для подозрений было усиленное внимание со стороны короля и его лордов. А то ночное посещение, когда сам король пришел в ее покои, вообще не укладывалось ни в какие логические построения.

Завтрак прошел в тишине и одиночестве. Лорд Хатор, прямо как чувствовал, что его ждет допрос с пристрастием, с утра так и не появился. Олеир тоже была немногословна. Виль осталось только спрятать свою досаду подальше.

А скоро за ней явились Ториан и Ротхан. За дверью раздались их ехидные голоса.

— Принцесса, надеюсь, вы не спите?

— Пора одеваться, леди Виль!

Похоже, они собирались подтрунивать и горланить тут еще долго. Но Виль давно уже была готова. А уж заряжена достоинством и желанием вывести все их поползновения на чистую воду по самую макушку.

— Добрый день, лорды, — сухо поздоровалась она, появившись на пороге.

Шутники сразу умолкли и как-то мгновенно стухли, видимо, почувствовали ее настроение.

— Леди Виль? Вы в порядке? — осторожно спросил Ториан.

— Может перенести тренировку? — поинтересовался Ротхан.

— Благодарю вас лорды, я в полном порядке, — проговорила девушка, сохраняя серьезную мину.

И пошла по коридору вперед. Те молча последовали за ней. Засмеяться, глядя на их озабоченные физиономии, очень хотелось. Сейчас эти двое чем-то напомнили ей маленьких сестренок. На них тоже нахмуренный вид Вильгельмины производил мгновенный воспитательный эффект.

На сей раз тренировка прошла в куда более щадящем режиме и довольно быстро закончилась. Виль даже не успела устать и подумала, что те, загоняв ее вчера, решили сбавить обороты. И только собралась возразить. Как неожиданно выяснилась истинная причина.

Появился лорд Атарин и заявил, что часы перед обедом будут заняты освоением стихии воздуха. А после обеда — огненная стихия и силовые линии.

Но и это еще не все.

После ужина ее ожидали занятия с тьмой! Лорд Атхор, видите ли лучше всего может преподавать в темное время суток!

У Вильгельмины глаза на лоб полезли.

Какой там отдых, какое сострадание?! Да они просто чудовища! Но, с другой стороны, а где бы еще она смогла получить столько ценнейшей информации? Так что, ничего не оставалось, как только поблагодарить всех.

Ториан с Ротханом откланялись, а Виль осталась на террасе в обществе лорда Атарина. Мужчина отошел к центру площадки и указал пальцем на место в пяти шагах перед собой.

— Сюда, пожалуйста, леди. И смотрите внимательно.

Встать-то Виль встала, но смотреть пока что было не на что. Но тут маг сделал пасс пальцами, и в воздухе повисло целое облачко маленьких радужных шариков, похожих на мыльные пузыри. Радужные шарики вызвали приятные ассоциации детства и девушка невольно улыбнулась.

Он вскинул брови как-то обреченно вздохнул. Потом стал объяснять:

— Сейчас будем создавать простейшие воздушные потоки и завихрения.

Вот их они и создавали, заставляя радужные шарики носиться и кружиться в воздухе. И за это время Виль, получила немало положительных эмоций, хотя по мрачному виду этого сушенного мага невозможно было ожидать от него тонкого остроумия и незлобивого ехидства. Он даже чем-то напомнил ей лорда Хатора. И вообще, пусть у нее пока практически ничего не получилось, но работать со стихией воздуха было интересно.

О чем она и собиралась сообщить, но тут на террасе появился сам король Хаториан. Оказалось, что незаметно подошло время обеда.

— Леди Вильгельмина, вы обедаете со мной, — в своей обычной холодной манере проговорил король.

Его голубые глаза обратились на мага, тот поклонился, не спеша поправил одежду, а после чего удалился. Но все же обернулся в дверях напоследок. Проводив лорда Атарина взглядом, король сказал:

— Прошу, — и пошел с площадки куда-то в полной уверенности, что девушка последует за ним.

Виль застыла, в первую секунду эта замороженная манера общения почему-то вызывала у нее глубинный протест. И тут он неожиданно обернулся, а в голубых глазах промелькнул на миг такой странный жар, словно крик: