– Никакой он не чувствительный, – буркнул Уэльт. – И мозгов у него маловато.

– Благодаря Тиму все мы чувствуем себя молодыми, – сказал самый старший мужчина. Вероятно, это Орен, подумала Танзи. – Он не дает нам забыть, какими мы были в молодости.

– Во всяком случае, я никогда не был таким сумасшедшим, – пробурчал Уэльт.

– Ты был хуже, – хмыкнул Расс.

– Я никогда не попадал за решетку.

– В тюрьме ты действительно не сидел, но долгое время скрывался. А это почти одно и то же.

– В тюрьме еще хуже, – заметил Тим.

– Тебя бы давно пристрелили, если бы не Расс, – сказал Уэльт.

– До сих пор не понимаю, зачем Расс его спрятал, – проговорил Орен.

– Я понял, что из него выйдет отличный помощник, – объяснил Расс. – Тим никого не боится – ни зверей, ни людей.

– Просто он еще глупый, – вздохнул Уэльт.

– Может, хватит обо мне говорить. Давайте лучше есть, – залившись румянцем, сказал Тим и плюхнулся на лавку. Но Уэльт схватил его за воротник и поднял. Тим смутился и удивленно посмотрел на товарища. Тот кивнул на Танзи – она должна была сесть к столу первой. Танзи метнулась к печке, достала противень с пирожками и, переложив их на большую тарелку, поставила на стол.

– Черт возьми! – воскликнул Тим. – Мне это на один зуб.

– А ну-ка, закрой рот, – сказал Орен. – Это для всех. Я тоже люблю пирожки.

Танзи наконец села за стол. Мужчины не замедлили последовать ее примеру. Черепашка умудрился втиснуться рядом с Рассом.

– Кто прочитает молитву? – спросила Танзи.

– Все так плохо, что уже пора молиться? – разочарованно спросил Тим.

– Господи! – воскликнул Уэльт. – Она говорит, что надо попросить Бога благословить наш обед.

– Но мы никогда так не делали, – промямлил Тим.

– Ну и что? Не делали, а теперь сделаем, – дружелюбно произнес Орен. – Попросим у Бога благословения.

– Думаю, мистер Тибболт должен прочесть молитву, – вставил Черепашка. – Он хозяин.

Уэльт поморщился. Расс выглядел озадаченным.

– Если хочешь остаться с нами, называй меня просто Рассом, а не мистером Тибболтом. А то кусок в горло не полезет.

Тим захихикал. Расс метнул в него свирепый взгляд и сказал:

– Заткнись и наклони голову.

Сначала все принялись за картошку. Когда миска опустела, Танзи подала пирожки. Они исчезали с такой скоростью, что Танзи заволновалась. Видимо, она приготовила мало еды. Тим и Орен едва не подрались из-за последнего пирожка. Расс тут же смекнул, что список закупаемых продуктов станет теперь в два раза длинней. Пятый мужчина, живший на ранчо, Бак, должен был вернуться только к утру. Сейчас он охранял проход между горами.

Танзи вдруг подумала, что уютнее чувствует себя за столом с этими парнями, отсидевшими в тюрьме, чем со Стокером Пуллетом. С ней, должно быть, что-то не так. Возможно, на нее подействовало жаркое солнце Колорадо, и она потеряла способность отличать хорошее от плохого и вообще здраво мыслить. Танзи представила себе, что сказала бы по этому поводу Этель Питерс, и улыбнулась.

– У тебя есть секрет? – спросил Тим.

– Нет.

– Я хорошо знаю такой взгляд, – не унимался он. – Моя девушка точно так же смотрела.

– Твоя девушка в тот момент наверняка думала о том, как обрадуется, когда наконец избавится от тебя, – усмехнулся Уэльт.

– Она, между прочим, не убежала с другим, когда я был вынужден скрываться, – сказал Тим, не заметив, как напряглись остальные мужчины. – Все, теперь моя очередь заступать на дежурство на всю неделю.

– На какое дежурство? – поинтересовался Черепашка.

– Да так, ерунда, – нехотя отозвался Тим. – Надо наблюдать за территорией ранчо, чтобы никто не пробрался сюда и не поджег дом.

– Это мог бы сделать и мальчишка, – заявил Орен.

– Да? – удивился Тим. – А что, если сюда приедет банда здоровенных парней и попытается увезти мисс Галлант? Пока мальчишка будет раздумывать, в кого ему стрелять, парни угонят скот и увезут мисс Галлант. И некому будет нам готовить.

– Все сказанное можешь отнести на свой счет, – сказал Расс. – Я бы не доверил тебе и резвой кобылки, не говоря уже о красивой женщине.

– Думаешь, я не смогу ее защитить?

– Не в этом дело. Ты будешь смотреть на нее, как голодный койот, и выпрашивать кусочек пирожка. И она так замучается, что с радостью бросится в объятия первому встречному.

– Я сейчас тебя побью. – Тим нахмурился.

– Чтобы дело не кончилось дракой, – Расс озорно подмигнул, – придется мне взять на себя охрану ранчо и мисс Галлант.

– Ты слишком стар для нее, – буркнул Тим.

– А ты чересчур молод даже для девятилетней девчонки, – вставил Уэльт.

– Вместо того чтобы смотреть на мисс Галлант, как голодный койот, и выпрашивать у нее кусочек пирожка, – сказал Расс, – я стану обучать юного мистера Бентона ремеслу ковбоя.

– Это куда тяжелее, чем охранять проход в горах.

– Я не такой глупый, как вам кажется, – запротестовал Черепашка.

Мужчины принялись подшучивать над мальчиком, над его неловкостью, над физической недоразвитостью. Однако шутки были не обидными – дружескими. Черепашка сразу почувствовал себя членом команды. Хотя протянутая ему рука была грубой, она обещала поддержку. Вот бы жители Боулдер-Гэп посмотрели сейчас на Расса, подумала Танзи. Неизвестно, каким этот человек был раньше, но сейчас она видела перед собой мужчину, сумевшего из бывших заключенных создать настоящую команду, где все любили друг друга, поддерживали и дружно работали.

– Кто-нибудь хочет еще кофе? – спросила Танзи, поднимаясь с места.

– Не вставайте, – сказал Тим. – Я сам возьму.

– Не позволяйте ему делать этого, – попросил Уэльт. – Он обязательно все прольет на стол, на пол и еще на себя.

– Давай я тебе помогу, – предложила Танзи с улыбкой. – Я не хочу потом лечить твои ожоги.

– Похоже, и посуду мыть мне не доверят, – нахмурился Тим. – Ведь я такой неловкий, что могу переколотить все тарелки и разбросать еду.

– Здесь уже нечего разбрасывать, – заметил Черепашка. – Ты все съел.

– Если ничего не осталось, значит, еда была вкусной. А повару это всегда приятно. Теперь пейте свой кофе, а я начну убираться.

Танзи заметила, что Черепашка снова примостился возле Расса.

– Для мальчишки Расс настоящий герой. Черепашка преклоняется перед ним, – обратился Уэльт к Танзи.

– Просто Расс первый человек, который по-доброму отнесся к мальчику. И Черепашка стал увереннее себя чувствовать.