Шу посмотрел вниз, когда мы вошли в морг.

— Зачем они сняли твою обувь? — спросил он, и внезапно я вдруг ощутила свою порванную рубашку, скрытую халатом.

— Ну, им же надо куда-нибудь повесить бирку, — сказала я, сбавляя скорость и задаваясь вопросом, могла ли моя обувь быть в одном из шкафчиков у стены. Я не была знатоком моргов, но этот был лучше, чем тот, в котором я очнулась мёртвой в первый раз. Была только каталка, на которой меня привезли, и я предположила, что там должен быть какой-нибудь склад, где они держали тела прежде, чем им выделяли постоянную полку. Это было, вероятно, в комнате за дверями с надписью БИОЛОГИЧЕСКАЯ ОПАСНОСТЬ, выведенной по трафарету. Я не собиралась идти смотреть. Я была только рада, что они выгрузили меня и уехали прежде, чем поместить в холодный ящик. Не очень-то мне хотелось стучать, чтобы меня выпустили.

— Этот парень — неряха, — сказал Шу, направляясь к поцарапанному столу. Одним пальцем он отпихнул остатки цыпленка — обед парня — через выцветший рабочий стол, сделанный под дерево, и сел в кресло на колёсиках. — Ты только посмотри, у него вся клавиатура жирная, — сказал Шу с отвращением.

Я взяла своё досье. ДЖЕЙН ДОУ. Да, это было я. ПРИЧИНА СМЕРТИ НЕ УСТАНОВЛЕНА. Тупицы, назначили мне вскрытие. Я начала скармливать содержимое шредеру, лист за листом, чувствуя себя всё лучше и лучше по мере того, как исчезали записи обо мне.

— Как можно здесь есть? — сказала я в промежутке между листами. — Это просто непристойно. Отчасти как пробуждение босиком в морге.

Размахнувшись, Шу занялся компьютером, пододвинув стул ближе и впечатывая адрес в окно, чтобы загрузить серьезно выглядящий черный экран. Наблюдая его мастерство, я мысленно поймала себя на том, что не узнала его, когда обращалась к будущему в первый раз. Он действительно хорошо в этом разбирался. Исключительно хорошо, надеялась я, закончив уничтожать своё досье, и подошла к нему сзади, чтобы наблюдать за тем, как он работает.

— Посмотрим, что тут у нас, — сказал он тихо, забыв, где он, как только нашёл что-то знакомое в новой обстановке. Он впечатал еще несколько ключей, и поиск начался. — Да, — сказал он, когда что-то сразу же появилось на экране: небольшой черный символ птицы рядом с вереницей бессмысленных букв и чисел, которые ничего для меня не значили. Черная птица. Как произведение искусства из капель, которое Эйс сделал своей торговой маркой. Я уже два дня как не видела настоящего чёрного крыла, но они, казалось, были всюду.

— Есть, — сказал он, оглядываясь на меня торжествующе. — Мы можем сделать это отсюда. Я только должен выполнить обратное отслеживание, чтобы удостовериться, что это двухсторонняя коммуникация, затем пропатчить.

Он был взволнован. Мое сердце ударилось с глухим стуком, и я улыбнулась.

— Сколько времени это займёт? — спросила я, спихивая жирного цыпленка в мусорную корзину и садясь на стол. Санитар был слишком близко к лифту. Если он продолжит кричать, то кто-нибудь, в конечном счете, услышит его.

Шу пожал плечами, совершенно невозмутимо и спокойно.

— Несколько минут.

Я выдохнула с облегчением, хотя вдохнула минут пять назад как минимум.

— Здорово, — сказала я, сияя. — Шу, ты супер. Я бы не смогла такое сделать.

— Да, ну, в общем, это моя работа, — сказал он неловко, и тогда посмотрел на меня, прищурившись. — Что с твоей рубашкой?

Мои руки полетели к халату, чтобы удостовериться, что я прикрыта. Я и была, но соскользнула со стола, тщательнее запахивая халат.

— Мм, я была мертва, — сказала я, нервно. — Они порвали её, пытаясь запустить сердце.

— Извини, — сказал он, казалось, размышляя об этом. Вернувшись к клавиатуре, он начал печатать.

— Это была моя любимая рубашка, — сказала я, задаваясь вопросом, как мне спрятать её и колготки от папы. О, отлично, мой папа. Дерьмо, я ещё обещала позвонить матери.

Доносившееся издалека позвякивание лифта заставило нас поднять голову. Это не хорошо. Возможно, они нашли ещё кого-то, чтобы снова попытаться взять у меня кровь.

— Просто делай своё дело, — сказала я, направляясь к двери. — Несмотря ни на что, не останавливайся. Кто бы это ни был, я задержу его.

Но пока моя рука тянулась, чтобы открыть левую сторону двери, Накита ворвалась через правую. Потрясенная, я дёрнулась назад.

Она опять была в белом, дизайнерские джинсы и красный топ, которые я подарила, сменила на белые слаксы и облегающую белую рубашку, которая придавала плавность её фигуре. Ее амулет сверкал на коже темно-фиолетовым цветом, а в руке был меч. Крошечные белые ботинки, отделанные золотом, были широко расставлены на выеденной отбеливателем плитке. Она была одета так же, как в тот день, когда пыталась меня убить. Явно что-то было не так.

— Накита! — воскликнула я, задрожав, когда что-то скользнуло по моей ауре, чтобы закрыть её.

За компьютером Шу вздохнул и начала печатать снова.

— Я доверяла тебе! — воскликнула Накита с потемневшими глазами, стоя передо мной и дрожа.

Изумленная я смотрела, пока не вспомнила. Эйс. Он получил ангела-хранителя. Дерьмо.

— Пол шёл за нами от школы, — выболтала я, откидываясь назад, в то время как она шла вперед жестким шагом. — Я не знала, что он был там! А когда поняла, было слишком поздно. Накита, я не говорила ему, что это Эйс. Он следил за мной!

Я почти кричала, визжа, когда наткнулась спиной на каталку. Помня, как она убила моего предшественника прямо на моих глазах, я позволила своему пристальному взгляду скользнуть к ее амулету. Это было, как будто он отбрасывал черные крылья света на тени в комнате. Накита остановилась, прислушиваясь, но её хватка на мече все еще была напряжённой. Думаю, она хотела мне поверить, но боялась.

— Серафимы были правы, — оправдывалась я. — Разговор с Эйсом не имел никакого значения. Но Шу всё ещё может спасти людей, которых Эйс собирался убить.

Накита опустила свой меч на дюйм. Ее щеки пошли красными пятнами, и я ухватилась за стол на колёсиках позади меня обеими руками.

— Мне всё равно, кто умрёт, — сказала она, отчего Шу перестал печатать. — Их спасение не моё дело! Их души красивы, и серафимы будут рады. Меня беспокоят только раненные души. Я забочусь о раненых, Мэдисон, а не о здоровых.

Я стояла, разинув рот и начиная понимать. Она была темным жнецом. Она убивала людей, чтобы спасти их души. Она думала, что то, что я пыталась сделать, было глупо. И все же она стояла там, закрывая мою душу от Рона, пытаясь понять.

— Забрать душу Эйса, пока он не запятнал её без надежды на исправление, было моей задачей, — сказала она, и я не могла сказать, что она при этом чувствовала. — Его душа зависела от меня, и я его очень подвела, потому что доверяла тебе. Ты заключила сделку с младшим помощником хранителей времени. Ты позволила ему дать Эйсу ангела-хранителя, чтобы я не могла убить его тело. Признайся!