— Мы собирались поехать в путешествие, — сказала она. — Во Францию. Проехать по замкам на Луаре. Это очень дорого, конечно, но он мне давно обещал… Ведь мы с ним никогда никуда не ездили, вы не поверите… У меня даже загранпаспорта нет.

Не знаю, как у него…

— У него тоже нет… — Сигарета дымила вовсю, следователь смотрел в окно, где ровным счетом ничего не было видно — грязное стекло, глухая стена дома напротив. — Значит, теперь никуда не поедете?

— Нет, конечно. Я об этом и думать перестала.

— А путевки вы уже купили?

— Сперва мне надо было сделать паспорт… Ему, оказывается, тоже… Мы говорили об этом, как о чем-то решенном, хотя конечно, так сразу поехать не смогли бы… Но Игорь мне сказал: «Поедем». И я позвонила в турагенство, узнала стоимость путевки, пошла в банк и сняла деньги. Теперь придется положить их обратно.

— Ну, хорошо, — он внезапно откинулся на спинку стула, переменил тему:

— Значит, ни вы, ни ваши родственники никогда эту, женщину не видели?

— Блондинку? Никогда.

— Как думаете, вообще имеет смысл ее искать?

— А как же?! Вот кассета… Тут все записано. — Она торопливо вытянула из сумки свое сокровище. — Только, ради бога, не потеряйте…

— Не переживайте? — отрезал он. — Значит, все заснято?

— От начала до конца:

— Посмотрим.

Его тон ее разочаровал — он говорил без особого интереса, как будто ему каждый день случалось получать видеозапись с изображением возможного преступника. "А еще говорят — составляют фотороботы, — злилась она про себя, — ищут улики, снимают отпечатки пальцев… Ему все равно. Ох, если он потеряет… Дура я, надо было сделать копию!

Но как? С моей техникой не сделаешь… Нужно что-то покруче… Надо было не торопиться так, а попросить помочь Мишу."" Долго думать не пришлось, она услышала вопрос:

— Кстати, возвращаясь к нашему прошлому разговору. Вы утверждаете, что у вас дома никогда не было гостей.

— Я сказала — кроме Саши и Лены, — напомнила она. — Да, почти никто к нам не приходил.

— То есть вы никого не видели?

— Конечно, теперь, когда я узнала о той блондинке, я уже не уверена, что у нас никто не бывал.

А кстати, ее отпечатки пальцев вы нашли? — с надеждой спросила она.

— Мы нашли отпечатки, — подтвердил он. — По крайней мере шести посторонних людей.

— Шести?!

— Не считая ваших собственных и отпечатков вашего мужа. Их, конечно, было больше всего. Также мы идентифицировали отпечатки ваших родственников.

— Саши и Лены?

— Да, но их мало.

— Они редко бывали… И потом, я же прибиралась, вытирала пыль, мыла окна и двери… Отпечатков вообще-то не должно было быть много…

— Но генеральной уборки вы давно не делали?

— Ой, год, по крайней мере… — вздохнула она. — Но прибиралась почти через день, так, понемногу… Так что вполне возможно, стерла какие-то отпечатки… Но не отпечатки убийцы, я думаю!

Ведь я же не могла убрать квартиру после того, как нашла мужа… Разве что убийца сам все вытер…

— Как же вы находили время для дома при таком режиме? Ночью играли, днем, наверное, спали…

— Я всегда выполняла свои обязанности, — холодно ответила Анжелика. — Я же объясняла — он никогда бы не позволил мне играть, если бы это хоть как-то отразилось на нашей жизни и хозяйстве. Я готовила, убиралась, ходила в магазин Отношения были хорошие. Простите, а что там еще за отпечатки пальцев? Вы сказали — не меньше шести. Минус Саша и Лена… Еще четыре человека? Никогда не думала, что у нас бывает столько посетителей…

Одна из них, наверное, та блондинка.

— Вероятно, если она была не в перчатках. — Тот вдруг приподнялся из-за стола, протянул ей руку:

— Ну, всего хорошего, Анжелика Андреевна.

Спасибо за свидетеля и за кассету.

— Я… — растерялась она, осторожно берясь за эту горячую потную руку и не зная, что с ней делать. Он, слава богу, быстро ее отпустил. — Я еще хотела сказать!

— Что? — Он уже шелестел какими-то посторонними бумагами.

— Я, — решилась она, с обморочным холодом в груди. — Я, кажется, вспомнила, где была в тот вечер четвертого мая, с девяти до десяти. Даже до полодиннадцатого.

— М-м-м? — Он поднял на нее равнодушный взгляд. — Да? Вспомнили?

— Да. — Голос у нее слегка подрагивал, и Анжелика невыносимо злилась на себя. — Я была в клубе «Ла Кантина». С девяти вечера до половины одиннадцатого. Потом поехала на «Александр Блок», — Как же? — Он стал немного внимательнее. — Вы же раньше говорили, что ушли из дома ровно в девять? Ошиблись?

— Я ошиблась на полчаса. Я была в таком состоянии, когда давала вам показания… И за временем не следила. Теперь я вспомнила. Выехала из дома раньше, взяла машину, приехала в клуб, там поужинала, послушала музыку, и только потом отправилась в казино. А гуляла по бульварам раньше, днем раньше! Я действительно люблю гулять, но в тот вечер мне вдруг захотелось поесть, а дома не успела… У меня эти два дня спутались…

— Вот как? — Он смотрел на нее без особого восторга, но с любопытством. Это было уже кое-что. — Как называется клуб?

— «Ла Кантина».

— И вы там были?

— Да. — Анжелика из последних сил сдерживала предательскую дрожь. А дрожал уже не только голос — руки, ноги, все тело, сердце в груди, даже мысли в голове. "Идиотка… Или пан, или пропал…

Сошлюсь на невменяемость… Пусть считают дурой…

Пусть проверяют!" Ей хотелось скорее покончить со своим сомнительным положением. Она спросила с надеждой:

— Вы проверите?

— У-м, — промычал он и кивнул. — Не переживайте. Мы проверим. Если вы там были, значит, все подтвердится.

* * *

…Ключи от гаража она взяла машинально, может быть, потому, что не выходил из головы сон — Игорь за рулем и чувство близкой опасности. И вот теперь Анжелика стояла в тупике неподалеку от своего дома. Солнечный день на дворе, и ключи теперь — ее собственность, так же, как и гараж, и машина в нем, и все, что в машине. Но у нее было такое чувство, словно она собирается что-то украсть.

Замок подался легко. Девушка потянула на себя тяжелую металлическую дверь — только одну створку Петли не скрипели, наверное, он недавно их смазал. Заглянула вовнутрь. Осторожно вошла.

Она не стала открывать вторую створку двери, не потянулась зажечь свет. Она и так все видела. Робко провела пальцами по пыльному синему крылу «Вольво», дотронулась до ветрового стекла. Потом отперла дверцу. Села за руль В висках что-то запульсировало, тело покрывалось испариной. «Я схожу с ума, — подумала она. — Здесь сидел он. Там — она Женщина в белом пальто. А я?» И тут до нее медленно дошла истина. Она никогда не ездила в этой машине! Ни разу — с тех пор, как муж поменял свой старый красный «Москвич». Ее разбирал истерический смех. Она обхватила руль опустила на него голову и уже отчетливо начала хихикать.