— Когда Рейд рядом, я ничего не боюсь, — улыбнулась Дженни мужу.

— Ну конечно, любовь моя, — отозвался тот.

Она тотчас поднялась на цыпочки и поцеловала мужа, а затем прижалась к нему.

Ноубл подтолкнул преступника вперед, потом удивленно мотнул головой:

— Джейк… Кто бы мог подумать!

— Да, Джейк, — подхватила Дженни. — Как увидишь его, Крис, поблагодари от моего имени.

— Не только поблагодарю, — чуть слышно буркнул шериф, покидая комнату.

— И от меня тоже, — добавил Рейд. — Джейк помог нам совсем бескорыстно. Сейчас такие люди редкость.

— Джейк уехал из города, Дженни, — отозвался Свифт. На прекрасном лице женщины отразилось сожаление. — Не хочется вас огорчать, но прошлым вечером он уехал на поезде.

Ноубл бросил удивленный взгляд на шерифа и вдруг расплылся в улыбке.

Они молча покинули дом и вскочили на лошадей, закинув вора на спину Цезаря. Отъехав немного, Ноубл не сдержался и расхохотался:

— Что за выдумщица эта девка!

— Да уж, — буркнул Крис я в то же мгновение вскинул голову: — А ты откуда знаешь?

Бичем только ухмыльнулся в ответ:

— Уж знаю! Но я умею хранить секреты. — Он перекрестился, словно давая клятву.

— А она знает, что тебе все известно? Ноубл бросил на него удивленный взгляд.

— Похоже, ты совсем с ней не разговаривал, Крис?

— Конечно, разговаривал. Только она мне ничего не сказала.

— Этим ты и занимался в горах всю ночь? — с усмешкой спросил помощник.

Свифт сразу же набычился.

— Тебя это не касается.

— Само собой, — пожал плечами Ноубл. — Но я вправе выразить свое восхищение.

— Восхищение? Чем? Тем, что она лезет не в свое дело?

— Черт побери! Ты что, не понял, что за баба здесь появилась? — Наклонившись ближе, помощник понизил голос: — Умная, как дьявол, смелая, с характером, да таким, что редко и у мужчины встретишь. Мне Сет рассказал про случай с Лаки. Она еще и добрая.

— Если у нее и есть сердце, она этого не показывает. Добравшись до конторы, всадники слезли с лошадей. Толкнув преступника к двери, Ноубл бросил Крису:

— У тебя есть глаза, но ты как слепой, сынок.

Крис сам закрыл камеру с вором на замок и замер, привалившись к прутьям. В памяти его всплыла эта странная женщина, что скрывала свое лицо.

— Где она? — наконец спросил он, повернувшись к Ноублу.

— Тебе лучше этого не знать. Крис тотчас встрепенулся:

— Я шериф и должен знать все, что творится в городе. Ноубл улыбнулся в бороду.

— Она работает в «Жемчужине». — Он бросил взгляд через плечо. — Вернее, Клара работает. Свифт удивленно округлил глаза:

— Что она там делает?

Крис ничем не выказал своего ужаса, но, даже не видя внешних проявлений, Ноубл почувствовал это.

— Сходи да посмотри. — Бичем тяжело опустился на стул, обмакнул перо в чернильницу и приступил к отчету.

Какое-то время Крис молча смотрел на своего помощника, затем решительно направился к двери.

— Крис, как она все-таки выглядит? — окликнул его Ноубл.

Шериф остановился и посмотрел на него невидящим взглядом.

— Невероятно красивая, — хрипло прошептал он, вцепившись в дверной косяк. — Красивая и загадочная.

Она так и не раскрыла ни одного своего секрета. Эта женщина все время держала его на расстоянии. Только один раз, вчера ночью, она сбросила маску и раскрыла свои истинные чувства. Этого он не забудет никогда.

«Она была просто восхитительна: стройная, совершенная фигура, роскошные волосы. Нож вошел в ее мягкую плоть словно в масло. Я почувствовал, как она вздрогнула всем телом, и увидел ужас в ее прекрасных глазах. Она думала, что я ее люблю. Они все так думали. Но я не способен на это. По крайней мере по отношению к тем, кто заслуживает смерти. Я помогаю их детям. Думаю, они когда-нибудь меня поймут.

Впрочем, это не так уж важно.

Я всего лишь погружаю женщин в сон, вечный сон.

И никаких следов, никаких улик. Только тело с безжизненными бледными губами. Но почему мне так тяжело думать об этом?»

Прижав к бедру поднос, Виктория постучала в дверь и прислушалась, пытаясь справиться с волнением. Три дня она старалась не показываться хозяину салуна на глаза, но сейчас этого не избежать.

Теперь она знала наверняка, что Бэкет привез не только спиртные напитки, как считал Крис, — он сделал кое-что еще. Иначе хозяин салуна не имел бы столь самодовольный вид.

Весь прошлый вечер она потратила на изучение взятых с собой бумаг, пытаясь по докладам детективов определить, какую цель мог преследовать преступник, совершая свои злодеяния. Однако жертвы объединял лишь способ убийства, все же остальное различалось — социальное происхождение, работа, образование, место жительства. Ничего общего…

Он отозвался из-за двери своим обычным красивым голосом. Просто невозможно было поверить, что этот голос принадлежит убийце. Сделав глубокий вдох, Виктория отбросила все посторонние мысли и, войдя в образ немолодой и некрасивой служанки Клары, нажала на ручку.

Целиком поглощенный чтением какой-то книги, Бэкет даже не взглянул на нее. Только когда она пересекла комнату, чтобы поставить на столик кофе, он поспешно захлопнул книгу и попытался непринужденно бросить ее в открытый ящик стола. Притворившись, что не обратила никакого внимания на эту поспешность, Виктория принялась наливать кофе из кофейника.

Добавив сливки и размешав сахар, она подняла чашку и посмотрела серийному убийце прямо в глаза.

Бэкет тоже поднял на нее взгляд. Лишь на миг на его лице отразилось отвращение к ее уродливому шраму, и уже в следующую секунду он вновь принял холодно-любезный вид.

Взяв чашку, хозяин откинулся на спинку стула и пригубил кофе.

— Как я понимаю, вы — Клара?

«А ты — убийца Коула», — мысленно ответила она.

— Да, сэр.

Стараясь действовать как можно аккуратнее, Виктория стала составлять тарелки с подноса на столик. Хозяин комнаты во всем стремился к совершенству, а потому ей не стоит нарушать гармонию его мирка: тогда он совсем перестанет ее замечать.

— От чего у вас такой шрам?

Виктория искоса взглянула на него, лихорадочно подбирая подходящее объяснение — объяснение, которое Бэкет не смог бы проверить. Индейцы? Она не знала названий местных племен и местностей, где они обитали.

— Папа, — ответила она чуть запоздало. Бэкет удивленно выгнул бровь:

— Как это?

— В молодости я была очень привлекательной, и какой-нибудь молодой человек мог бы взять меня замуж. Отцу пришлось бы давать приданое. — «Весьма правдоподобно», — похвалила себя Виктория.