– Вот за этой крайней дверью, – ответил десятник, продолжая ощупывать живот.

Замком занялся Фундинул, Углук подсвечивал ему снятым со стены факелом. Негромко щелкнул замок, дверь была отперта. В этот момент кто-то с силой ударил во входную дверь арсенала. Все схватились за оружие, однако Аркуэнон ее своевременно запер, а снаружи опять завязалась драка, кто-то раз за разом бился о дверь, затем все стихло.

– Можно заходить, – сказал Фундинул и, взяв у орка факел, первым прошел внутрь.

Каспар вооружился другим факелом и, подталкивая десятника, вошел следом.

Свет заиграл на развешенных по стенам клинках – длинных и коротких, изогнутых и прямых. В одном углу были свалены трофейные щиты разного назначения и происхождения, в другом, словно срубленные головы врагов, лежали шлемы. Некоторые были смяты, другие совсем новые. Солдатские, сержантские, офицерские с серебряными и золотыми накладками. Пики, алебарды, секиры, горбыши… Без сомнения, в этом зале хранились именно трофеи.

– Вот он! – воскликнул Углук, поднимая из груды свой потертый, старый шлем. – Я без него прямо как голый!

Орк водрузил шлем на голову и довольно заулыбался.

– Поменял бы его на новый, вон их здесь сколько! – заметил Фундинул.

– Ни за что! Он не раз спасал меня, я ему доверяю! О, а вот и мой меч!

Давно не чищенный двуручник выделялся среди сверкающих клинков, казалось странным, почему его не отдали в кузницу на переделку.

– К счастью, они не успели заняться нашими вещами, – сказал Каспар, торопливо перебирая свое имущество. Доспехи, шлем, «Железный дождь», меч, кинжал с крюком и складной лук с запасом стрел – все оказалось на месте. Каспар даже заулыбался.

Бертран нашел фамильный меч и, пробуя его, покрутил над головой; оказавшись в руках хозяина, клинок радостно запел.

– Теперь я чувствую себя полноценным гномом! – произнес Фундинул, вынимая из запылившегося чехла свой топор.

Аркуэнон молча и по-хозяйски оглаживал свой лук и колчан со стрелами. Дольше пришлось искать его кинжал, но и он скоро нашелся в корзине с другими кинжалами и дагами.

– И котелок тут, ваша милость! – сообщил счастливый Фундинул.

– Прекрасно, значит, пора уходить.

Когда отряд осторожно выбрался во двор, замок было не узнать: на стенах метались огни, отовсюду доносились звуки битвы.

– Они выпустили уйгунов! – воскликнул десятник.

– Кто выпустил? – встряхнул его Каспар.

– Их смотрители! Госпожа наказала их за воровство, уже полгода как они содержались в заточении, а теперь оказались на свободе и подняли уйгунов на мятеж! Те всегда были плохо управляемы, госпожа собиралась утопить их в реке, но не успела.

– И много их?

– Три сотни!

– Хорошая компания, – усмехнулся Бертран.

– Ладно, веди к конюшням, – приказал Каспар. – Да поживее!

Десятник послушно засеменил вдоль стен, Каспар и остальные поспешили за ним. Миновав несколько коротких туннелей, группа пришла к большим арочным воротам. Здесь пахло навозом и слышался перестук копыт – лошади не спали, встревоженные доносившимся снаружи шумом.

– Охрана там есть? – спросил Каспар.

– Только двое конюхов, но они без оружия, при них только колотушки.

– Хорошо.

Каспар толкнул половинку ворот, та легко подалась, он осторожно заглянул внутрь и, поправив на плече седельную суму с вещами, шагнул в конюшню.

За ним поспешил Фундинул. Он быстро обежал близлежащие закоулки и, вернувшись, доложил:

– Конюхи оба зарезаны! А в стойлах переполох! Чужие в стойлах, ваша милость!

– Успокойся, ничего с твоим Шустриком не станется, – угадал Каспар причину беспокойства гнома. – Присмотри за десятником и за дверьми, а мы пойдем проверим. Бертран, иди со мной, Углук и Аркуэнон – в соседнюю галерею.

Оставив свои вещи и взяв только оружие, они прошли сенные ниши и двинулись вдоль стойл, прислушиваясь к тому, как фыркают и переступают с ноги на ногу лошади. Где-то здесь Фундинул видел чужих.

Щелкнула тетива, раздался тонкий вскрик, и кто-то свалился со стропил.

– Уйгуны! – предупредил Аркуэнон. Это он стрелял в своей галерее.

– Понял! – отозвался Каспар. – Бертран, где твой арбалет?

– При мне и заряжен.

– Отлично.

Не успел Каспар произнести это, как над его ухом щелкнул арбалетный замок; пробив стенку стойла, болт достал укрывавшегося за ней уйгуна. Тот выронил кинжал и сполз по доскам.

Послышались быстрые шаги: не поняв, кто перед ними, уйгуны предпочли отступить в дальний конец конюшни.

– Вот они, лошадки, – сказал Бертран, указывая на Шустрика.

– Зови остальных.

В считаные мгновения лошади были оседланы, в том числе и Шустрик. За время «плена» в замке княгини он отъелся и не горел желанием куда-либо идти.

В седла садились у самых дверей, опасаясь нападения беглых уйгунов. Каспару и Углуку пришлось выбрать подходящих лошадей из княжьих, поскольку собственных они лишились в бою.

– Ну что, все готовы? – спросил Каспар.

– Готовы, – за всех ответил Бертран. – Что с этим будем делать?

Каспар посмотрел на десятника, прижавшегося к стене прямо под факелом. Он смотрел на своего недавнего целителя умоляющими глазами, понимая, что сейчас решается его судьба.

– Ладно. – Каспар снисходительно махнул рукой. – Пусть живет, дорогу до ворот я и без него найду.

– Ваша милость, мостовые ворота на стене размещаются! Прямо над аркой! – крикнул десятник в порыве благодарности.

– Что ж, будем знать.

Ворота открылись, и отряд выехал на небольшой конюшенный двор. Какая-то тень метнулась из угла, блеснул наконечник копья, но Аркуэнон был наготове. Стрела нашла цель и отбросила неизвестного дальше во мрак.

– Быстрее! – крикнул Каспар, и они стали разгоняться.

Эхо многократно повторяло конский топот, и оттого казалось, будто скачет целая сотня. В некоторых местах приходилось пригибать головы, но пока что Каспар вел отряд без ошибок.

– Стой, кто такие?! – кричали им появлявшиеся из темноты гвардейцы.

– Слуги нашей госпожи! – кричал в ответ Каспар, и, пока гвардейцы раздумывали, их доставал топор Фундинула или двуручник Углука.

Вот и центральный, самый большой двор. Как только отряд выскочил на его брусчатку, сверху закричали:

– Кто вы?! Назовите себя!

– Слуги ее светлости! – ответил Углук и получил по шлему стрелой.