Он снова ударил ее, и она опять упала на пол, сплевывая кровь.

– Медицина мне уже прискучила, так что уехать было бы не проблемой. Я уже несколько месяцев готовился к переезду, на случай, если полиция выйдет на мой след. Просто вынырну в другом месте, и все.

Шерри попыталась отползти, но он опустился на корточки и схватил ее за ноги.

– Ты показала мне, что куда веселее гоняться за той, кто тебя знает. Знает, что должно случиться. Конечно, в этом случае придется их убивать, но для меня это всего лишь следующий шаг, знаешь ли.

Шерри подавила ужас, стараясь выровнять дыхание, надеясь, что у нее появится шанс вырваться. В руке у Трумпольда зловеще сверкнуло лезвие ножа, и он прижал его к ее шее.

– Как у Крокодила Данди, похож, да? – Он ухмыльнулся. – Но мне нравится. Это даже сексуально. Нож для меня естественный выбор, я же долгие годы работал со скальпелем. Я могу убивать быстро и безболезненно, а могу медленно и больно.

Шерри почувствовала, как острый кончик лезвия проколол кожу, и перестала вырываться. Одно движение, и лезвие перережет ей горло.

– Прости, но у меня больше нет времени играть с тобой. – Он поцеловал ее в щеку. – Боюсь, кавалерия уже на подходе, так что пора рвать когти.

Нож вошел глубже, Шерри решила предпринять последнюю попытку побороться за свою жизнь, но тут доктор Трумпольд внезапно отлетел от нее.

Джон.

Он неслышно забрался в окно и отшвырнул Трумпольда. Началась драка. Шерри зажала рану ладонью и поспешила убраться с их пути. По ее пальцам текла кровь.

Очень плохо. Джон и доктор катались по полу. Джон был крупнее, но Трумпольд, похоже, не уступал ему в силе и у него был нож. Шерри вздрогнула, когда нож полоснул Джона по бицепсу. Потом у нее закружилась голова, и она привалилась к комоду.

Наконец агент пару раз хорошенько врезал доктору по лицу, и тот упал на пол. Джон выбил у него из рук нож и бросился к Шерри, стащил с себя рубашку.

– Не думаю, что сейчас я готова заниматься сексом, – сказала Шерри. У нее все плыло перед глазами.

Он прижал свою рубашку к ее шее и заглянул ей прямо в глаза:

– Эй, не уходи от меня. Ты мне кое-что обещала в записке, и я хочу это получить.

Шерри было очень больно, ее клонило в сон, она изо всех сил старалась остаться в сознании. Она увидела, как Трумпольд поднимается с ножом в руках. Попыталась сказать Джону об этом, но не смогла. Только слабо махнула рукой.

Джон повернулся и выбросил вперед руку. В спину нож не воткнулся, а вот руку задел очень сильно. Трумпольд снова замахнулся. Джон прикрыл Шерри своим телом, но она поняла, что это будет стоить ему жизни. Она попробовала оттолкнуть любимого, но он был готов защищать ее до последнего дыхания.

А потом вдруг раздался выстрел, и доктор упал вперед, не задев никого из них.

– Ты больше никому не причинишь вреда, сукин сын, – прозвучал из окна голос Зейна.

И наступила темнота.

Им досталось восемьдесят шесть швов на двоих. Рана Шерри была более глубокой, и она потеряла много крови, но большинство швов досталось Джону. Однако никакие швы им бы уже не потребовались, если бы на сцене вовремя не появился Зейн.

Он поехал следом за Джоном, побуждаемый Каролиной, и, если бы не это, и Джона, и Шерри уже не было бы в живых.

Джон понимал, что, если отпустит руку от ее раны, Шерри истечет кровью, так что не мог сам остановить Трумпольда.

К несчастью, выстрел Зейна не убил негодяя, но долгий тюремный срок был ему обеспечен. Шерри надеялась, что это принесет мир и покой в души женщин, над которыми он успел надругаться. А еще она надеялась, что, приняв непосредственное участие в задержании мерзавца, Зейн сумеет простить себя.

Шерри не собиралась пересказывать ему историю Трумпольда о нападении на Каролину. О том, как тот ждал приезда ее ненаглядного и воспользовался возможностью напасть на девушку, когда Зейн не явился. Да и к чему лишние слова? Зейн уже сам все сказал себе после того, как это случилось.

Агенты «Омеги» толпились в палате Шерри, пока доктор Розмонт не разогнала их. Брендон задавал ей вопросы, чтобы понять, как работает мозг Трумпольда. Лайам тоже вернулся в город, забрался к ней в кровать и обнял ее, словно они уже сто лет были любовниками. Присутствующим осталось только закатить глаза и перестать обращать на него внимание.

Появился даже Стив Дракет, директор отдела критического реагирования «Омеги», собственной персоной. Он проведал Джона, встретился с мэром и поспешил сообщить Шерри, что ее ждет место в «Омеге». Теперь все ушли, остался только Джон. Она очнулась в больнице уже, когда рана была зашита и ей сделали переливание крови. К тому времени, как ее перевели из травматологии в отдельную палату, и Джона уже подлатали. Оставаться в больнице надолго ей не было необходимости. Шерри обещали выписать уже вечером.

Только выписываться ей было некуда. Ее дом на берегу стал местом преступления. Опять.

– Как ты? Сестра Каррекер сказала, что мы можем уйти, как только ты будешь готова.

Вся больница до сих пор бурлила, переваривая тот факт, что доктор Трумпольд – такой уважаемый специалист – оказался насильником. Многие из сотрудников долгие годы работали с ним бок о бок.

– Мне некуда идти. Наверное, придется снять номер в отеле, – сказала она Джону, когда они шли к выходу по коридору.

Он обнял ее за плечи.

– В этом нет нужды, если ты не против несколько дней пожить у меня.

– В квартире?

– Нет, ее снимала «Омега» для работы. Я присмотрел другое местечко.

Больше он ничего говорить не стал, и Шерри молча пошла за ним к машине. Стоило им отъехать от больницы, как Шерри поняла, что они направляются в сторону пляжа.

– Ты не против? – спросил он. – Я нашел домик на южной окраине, довольно далеко и от твоего коттеджа, и от дома Каролины. Но я знаю, что ты любишь море, и хочу, чтобы этот пляж оставил в твоей памяти только хорошие воспоминания. Чтобы он стал счастливым для нас обоих.

Шерри кивнула, но промолчала. На самом деле она не была уверена.

Они молча подъехали к крохотному коттеджу в паре кварталов от пляжа. Он припарковался на стоянке и повернулся к ней.

– Тебе полагается две недели отпуска, который начинается с этого дня. Прошлую неделю ты работала на «Омегу», и она будет оплачена.

– Но…

– Приказ директора Дракета, не мой. Я не имею к этому никакого отношения.

Ну тогда ладно.

– Я тоже взял двухнедельные каникулы и хочу провести их здесь, с тобой, если ты меня примешь.

Она улыбнулась и приподняла бровь.

– О, я приму тебя. Еще как приму, уж можешь мне поверить!