– Кофе хочешь? – с затаенной надеждой поинтересовался я.

Честно говоря, сам бы не отказался, но для себя варить было откровенно лень. А желание гостя – закон.

– Давай, только покрепче.

– Угу. Располагайся пока, осматривайся. Тебе с сахаром? – уточнил я уже из кухоньки.

– Да, и со сливками.

Такой шикарной кофеварки, как в приемной у Евгении Сергеевны, понятно, у меня в каюте не было, но агрегат попроще имелся, так что справился я на удивление быстро, судя по реакции Денисова. Одарив его большой кружкой, я с точно такой же в руках брякнулся во второе кресло… и едва не ошпарился, подскочив как ужаленный – из-под моего седалища донесся раздраженный мяв, переходящий в вой.

– Блин!

– Петрович, ну-ка угомонись! – рявкнул Егерь, бросив какой-то особенный взгляд в мою сторону.

Вернее, не в мою, а на здоровенного рыжего кота, вальяжно развалившегося на мягкой кожаной сидушке. Тот зыркнул в ответ недобро, но все же нехотя спрыгнул на пол и демонстративно устроился у подставки Улыбчивого.

– И как я его не заметил… – покачал я головой, балансируя кружкой. Прощупал свободной рукой кресло – нет ли еще каких сюрпризов? – и осторожно уселся. – Вот за это и не люблю кошек…

– Это ты зря, – ухмыльнулся Егерь. – Петрович это чувствует, вот и строит козни. Рекомендую завтра с утра обувь проверить, прежде чем ноги в нее совать. Я, конечно, прослежу, чтобы он еще не набедокурил… но, если уж он поставил себе какую-то задачу, будь уверен – своего добьется. Хара́ктерный, блин.

– Спасибо, утешил. – Я отхлебнул кофе и вопросительно уставился на гостя, мол, колись давай.

– Извини, конечно, что так поздно, – начал Денисов издалека, – но… Мне Саныч сказал, что ты ксенопсихолог, специалист по цивилизации Тау. Так?

Я кивнул. Не такая уж и секретная информация.

– Короче, я хочу с тобой посоветоваться, как с человеком знающим. Только не смейся. Я думаю, что сказки про негуманоидную расу, измененную Первыми, вовсе не сказки. И мне известно, где ее искать.

На сей раз Егерь справился довольно быстро, но я слушал его вполуха, в голове почему-то билась одна-единственная мысль – я был прав насчет нестыковок. Видимо, такая забавная реакция возникла на фоне пресыщения информацией – слишком уж много ее на меня сегодня обрушилось. Своеобразный защитный механизм. И в разумных псевдодельфинов Нереиды я поверил безоговорочно и сразу. Сомнение вызвала лишь роль Петровича – он, оказывается, мутант-телепат и вообще страшный зверь. А с виду кот котом, разве что здоровенный…

– Мя-а-а-у-у-у!!!

– Петрович, задрал, не отвлекай! – отмахнулся Денисов и пояснил для меня: – Он обиделся, что ты не веришь.

– Да верю я, верю…

– Ты в него не веришь. А он этого не любит.

– Я тоже много чего не люблю, котов в том числе.

– А кого любишь? Собак?

– Нет, я всю живность одинаково не люблю. У меня даже питомец электронный. Не веришь? – Я не поленился смотаться в спальню и продемонстрировал гостю планшетник. – Его зовут Попрыгунчик.

Денисов бросил заинтересованный взгляд на комп и вдруг завис на пару мгновений – совсем как тогда на катере.

– Боюсь показаться навязчивым, – прищурился он, – но откуда у тебя искин Первых?

– Чего? – От удивления я чуть не выронил планшетник, а мультяшный Тау на экране зашелся шипящим смехом. – Это маломощный таурийский искин, можно сказать, бытового уровня. Мне его один знакомый Тау подарил… Какие, на фиг, Первые?!

– Мне тут доложились, – кивнул Егерь на собственное левое плечо, намекая на «татуировку», – что совпадение информационной матрицы со стандартным малым искусственным интеллектом вспомогательных систем составляет пятьдесят семь процентов. И то лишь потому, что основа неорганическая, в отличие от… Хочешь – верь, хочешь – не верь.

– Сегодня прямо день открытий, – невесело хмыкнул я. – Короче, мне сейчас об этом думать лень. Спать хочу, если честно. Но… думаю, теперь отнесусь к поручению дорогого патрона со всей ответственностью. Это что же получается, Тау про Первых знают куда больше нас?

– Выходит, так, – кивнул Денисов. – Так ты по моей проблеме что скажешь?

– А что говорить? Звучит очень убедительно. Вряд ли бы ты до таких подробностей додумался, с методикой и прочим. Так что, думаю, можешь смело Пьеру рассказывать. Он тот еще авантюрист, даже если сразу не поверит, удостовериться захочет однозначно.

– Большое человеческое спасибо! – поднялся Денисов из кресла. – Я думал с Санычем сначала переговорить, но ты своего капитана лучше знаешь… Спокойной ночи, короче. Петрович, пошли.

Выпроводив наконец гостей, я с минуту постоял у закрытой двери, даже не пытаясь переварить новую порцию информации, и на автомате побрел в спальню – проверять на собственной шкуре справедливость известной поговорки про утро вечера мудренее.

Система тау Кита, планета Нереида,

международный космопорт Куинстон,

26 августа 2541 года, утро

– Эх, хорошо-то как! – Денисов с видимым удовольствием вдохнул полной грудью и легонько ткнул в бок свою спутницу. – Галька, помнишь?..

– И рада бы забыть, да не получается, – отозвалась девушка.

Голос у нее был низковатый, но приятный. Не люблю писклявых. Да и на Евгению Сергеевну запал не в последнюю очередь по той же причине – уж больно, на мой конечно же вкус, сексуально у нее получалось, с легчайшей хрипотцой и самую чуточку в нос. Впрочем, отвлекся.

– Не понимаю, ты-то чему радуешься, – продолжила Галя, протискиваясь следом за Егерем через рамку сканера. Хотя «протискиваясь» – это громко сказано. Слишком уж миниатюрна, на мой взгляд. – Забыл, чем в прошлый раз закончилось?

– Не-а, – безмятежно хмыкнул тот. – И тебе не советую. А радуюсь хорошей погоде. Опять же люди живые вокруг, вон глянь, какая киса!

– Денисов, дурак!

– Мя-а-а-у-у-у!!!

Ну да, как же без тебя-то, сволочная зверюга… видать, тоже на кису стойку сделал и обломался по полной. У нашего коллеги юмор, как бы помягче выразиться, специфический. Не удивлюсь, если специально для Петровича он слова характерным мыслеобразом продублировал. Как он с питомцем общается, Егерь мне уже объяснил – ничего сверхъестественного, как специалист говорю.

Кот рыжим мячиком – здоровенным, между прочим, куда больше баскетбольного! – прошмыгнул мимо меня, едва не своротив с ног, и усвистел куда-то вперед, на территорию терминала. Денисов этот демарш оставил без внимания, галантно взял Галю под ручку и не спеша зашагал к стойке паспортного контроля.

Ага, не удивляйтесь – как оказалось, никто на Ахероне шухер по поводу исчезновения парочки сотрудников с уединенной станции мониторинга среды поднимать не стал. Тарасов расстарался, кто ж еще. Так что никаких проблем на местной… хм… таможне не предвиделось. Ну Денисов, ну сотрудник миссии на весьма удаленной планете – и что? Приехал в отпуск человек. Галя Рыжик аналогично. А неведомого конкурента мы по размышлении решили пока не брать в расчет: во-первых, никто не знал, куда направился «Великолепный», покинув систему Риггос-2, во-вторых, фрегат все равно не спрячешь – ну и какой смысл шифроваться его пассажирам? Впрочем, равно и полноправным членам команды, как мы с Евгенией Сергеевной. Кстати, о птичках…