— Нам надо попасть внутрь, — произнесла я. — Мне понадобится твоя помощь. Ты помнишь Эктры?

— Да, некоторые из них. Но откуда они известны тебе? Впрочем, я не удивлён.

Рука в руке, мы соединили пальцы, души, разум, чтобы открыться новому миру. И ещё не известно, будет ли он к нам так милостив, как мы того ожидаем.

— Я — камень, скрытый под землёй. Я — пурпурные глубины мира. Я — древний изумрудный лес.

— Я — оранжевая тыква в поле! Я — пламенеющая дверь!

Всё закончилось, слова впитались в землю, дрогнули листья дубов и малых растений под ногами. Белое солнце одарило нас светом, послав лучи сквозь густые кроны деревьев.

Холм пробудился. Я почувствовала это раньше, чем земля задрожала.

Переглянувшись с Арленом, мы отошли в сторону и увидели медленно открывающуюся дверь. А потом вместе шагнули в тёмный проём.

Стоило переступить порог, как дверь начала закрываться. Первым моим побуждением было вернуться туда, где светит солнце и слышно пение птиц в кронах, но я подавила в себе это желание, только поймав взгляд фейри.

Внутри не было темно и душно, как я представляла, когда думала о Холмах сидов. В тонких подсвечниках, расставленных по краям небольшой квадратной комнаты, горели голубые и красные свечи, воск с которых почти не стекал по их поверхности, а огонь казался то оранжевым, то голубым.

Убранство комнаты поражало богатыми камнями, вделанными в стены и дорогими гобеленами, сюжеты которых отражали сцены Дикой охоты.

Я ожидала, что в любой момент сюда вбегут красноглазые псы, разгорячённые преследованием бессмертного оленя, и раздастся звон горна, возвещающий о приближении каярдов, несущих Повелителей этого и других миров.

— Это преддверие, — нарушил тишину Арлен… — Надо идти дальше. Слышишь музыку? Пир по поводу Мабона начинается. Если повезёт, мы услышим пение бардов.

— Я боюсь.

Он, уже сделавший шаг вперёд, обернулся ко мне и обхватил тонкими пальцами моё лицо, повернув его к свету.

— Меви, мы почти в конце этой дороги, но будут ещё. Я тоже неспокоен, потому что хочу пройти все пути вместе с тобой, только так, но даже если сидам будет угодно разлучить нас, я найду способ к тебе вернуться. Где бы ни была ты, и где бы не бродил я.

Его слова наполнили меня болью, которую я давно не испытывала. Последний раз такая игла кольнула сердце в тот день, когда королева Нела, моя царственная мать, покинула мир, в котором была лучшей из достойнейших.

А потом пропал отец, и снова пришла печаль напополам с тревогой, но та, первая боль уже подготовила меня к этому несчастью.

Мы в последний раз поцеловались. В соприкосновении наших губ не было той страсти, что несколькими днями ранее владела нами, но лишь печать светлой грусти. Поцелуй-обещание, поцелуй-надежда.

И преддверие Холма погрузилось в тьму. Свечи зашипели и разом погасли, а свет открытого проёма, ведущего в коридор продолжал сиять, приглашая отправиться дальше.

Как бы ни было хорошо в прошлом, в нём нельзя остаться навечно. Время бежит вперёд, приглашая нас следовать за ним, и это единственно правильный путь.

Взявшись за руки, мы вместе вышли в коридор. Оглянулись, став свидетелями того, как арка, которую мы только что миновали, затягивается на глазах. Вскоре преддверие исчезло, перед нами осталось лишь гладкая мраморная стена.

Коридор был светел и пуст, всё это напоминало о прекрасном дворце, о которых говорится в сказках. И хоть я не любила стены, выполненные из равнодушного камня, предпочитая им открытые просторы равнины и мощные стволы ясеней, служивших нам и домом, и опорой, но всё же испытала радостный трепет от мысли, что останусь здесь надолго.

— Пойдём дальше, нельзя заставлять Туата де Даннан ждать слишком долго.

Я кивнула.

— Веди меня, мой фейри. Я давно доверилась тебе. И пойду за тобой всюду.

— Даже на пир сидов?

— И туда.

— Послушай, Меви, у меня есть план. Глупый и безнадёжный, но он может сработать. Готова ли ты отказаться от этой безгорестной жизни ради дороги, полной новых тревог? Но я буду рядом. Пойму, если ты откажешься.

Я посмотрела на Арлена и снова кивнула.

— Готова. Говорила тогда, скажу и сейчас. Я пойду за тобой всюду. И буду вечно ждать, если это неисполнимо.

— Пойдём, — с мягкой улыбкой повторил Арлен.

И мы отправились навстречу своей судьбе. Я, наконец, услышала музыку, звучавшую откуда-то снизу.

Не различая слов, тем не менее я чувствовала, как звуки струнного инструмента зовут меня скорее спуститься в общий зал. Как они обещают славный труд на благо всех сразу, как говорят о любви, которая больше всех миров и которая способна даже стены, ограничивающие волю, сделать мягкими и невидимыми.

Я подошла совсем близко к окончанию своего первого в жизни пути. И стояла на пороге чего-то важного и большого, но пока не понимала, к чему всё это меня приведёт.

***

Коридор уходил вниз, и мы по-прежнему шли вместе, не встречая никого, пока навстречу не попалась совсем молоденькая девушка. На ней было простое платье, какие носят слуги фейри, когда работают по дому или стряпают пищу.

Так может быть одета только полукровка, потомок девушки из человеческого мира, в которой не проснулась магия.

— Добро пожаловать, арта! И вам, арт! — произнесла она, чуть поклонившись.

— Что это у тебя? — спросила я, указав взглядом на серебряный кувшин с изогнутым носиком, который девушка держала в руках.

— Нектар. Напиток сидов. Простите, мне надо спешить, арты.

И девушка прошмыгнула мимо нас, направившись туда, откуда мы только что пришли.

— Я ничего не понимаю, — улыбнулась я, когда мы возобновили путь. — Завеса тайн приоткрылась, я вижу то, чего не замечала ранее. И всё же понимаю очень мало. Зачем я им? Ты ведь знаешь, правда? Так скажи сейчас.

— Я до конца не уверен, что расшифровываю знаки правильно. Помнишь, сиды говорили, что эта земля была создана их руками? И что именно поэтому они не покинут её окончательно? Может, для этого им и нужны местные, новая кровь, чтобы не потерять связь с Фейвидльдом.

Как только голос Арлена затих, отразившись от мраморных стен, коридор оборвался, и теперь мы шли по широкой, вымощенной золотым кирпичом дороге, ведущей в большой грот.

Потолок подпирали мраморные колонны. Такие большие, что каждую из них с трудом обхватили бы два взрослых фейри.

Музыка сделалась чуть громче, она заставляла прибавить шаг, но как бы мы ни спешили, вход в зал, где проходил пир, не приближался. Мы топтались на месте!

— Это мне нет туда входа, — печально заметил Арлен и выпустил мою руку из своей. — Я буду ждать тебя здесь.