litbaza книги онлайнПриключениеРимский орел - Саймон Скэрроу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 82
Перейти на страницу:

— О Катон, я восхищена твоей речью в защиту занудства, — засмеялась Флавия. — Оно, значит, ты полагаешь, пребудет всегда? Я только не поняла, каких ценителей ты имеешь в виду? Твоих теперешних сотоварищей? А?

— О нет! — Катон рассмеялся в ответ. — В мыслях солдат литературные изыски занимают отнюдь не первое место.

— Эй малый, передай-ка мне заливное, — бесцеремонно вмешался в беседу задетый их смехом Макрон.

— Да, командир, — ответил Катон виновато. — Пожалуйста, командир.

— Центурион, поддержи меня, — воскликнула Флавия, забавляясь. — Докажем этому маловеру, что он не прав. Я лично не верю, что офицеры моего мужа игнорируют муз.

— Кого, я не понял?

— Ответь, ты читаешь стихи?

— Нечасто, матрона, у меня мало свободного времени.

— Но ты, конечно, их любишь? — не унималась патрицианка.

— Конечно, матрона, как их не любить?

— И кто же твой любимый поэт?

— Кто мой любимый поэт? Погодите, тут надо подумать. Пожалуй, тот самый, о каком говорил оптион.

— Правда? — Мучительница наморщила лоб. — И какую же из работ Вергилия ты выделяешь?

— Трудный вопрос, матрона. По моему разумению, все они хороши.

— Обманщик! — рассмеялась Флавия и вдруг умолкла. — Тсс! — Она поднесла палец к губам. — По-моему, мой супруг поднимается с места и явно хочет нам что-то сказать.

Так и было. Веспасиан осушил свою чашу, встал и подал знак разнести по столам кувшины с фалернским. Потом он постучал жезлом по мозаичному полу, и в зале немедленно воцарилась мертвая тишина.

— Легионеры! — сказал легат. — Центурионы и оптионы! Я обращаюсь к вам, ибо трибунам известно, о чем я хочу сообщить. Я знаю, от вашего внимания не укрылось, что легион готовится к передислокации, но место нашего назначения по сей день оставалось в секрете. Сейчас пришло время открыть вам этот секрет. Итак, объявляю официально, что волею императора нам надлежит выступить в Галлию, с тем, чтобы выйти к ее побережью и закрепиться там на какое-то время.

Веспасиан сделал паузу, очевидно рассчитывая на возбужденный отклик собравшихся, однако ничего подобного не произошло. Командиры, смущенно покашливая, отводили глаза, а одинокие наигранно-изумленные восклицания лишь усугубили неловкость, и легат внутренне передернулся.

— Когда к нам присоединятся другие подразделения, — сухо продолжил он, — мы приступим к совместной переброске в Британию. Десантная флотилия нас уже ждет. Не сомневаюсь, что римская армия, вдохновленная славным примером Тиберия Клавдия Друза Германика, уже к концу года одарит Рим новой провинцией, за что я и предлагаю сейчас осушить наши чаши! Виват!

Когда Макрон перебрался с носилок на больничное ложе, санитар, поклонившись, ушел. Катон тоже намеревался откланяться, но центурион ухватил его за тунику.

— Останься. Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз.

Тон командира был настолько серьезным, что юноше сделалось не по себе. Макрон какое-то время мялся, потом, собравшись с духом, спросил:

— Ты ведь умеешь помалкивать, а?

— Командир?

— Можем ли мы кое-чем тут заняться? Так, чтобы это осталось лишь между нами, а остальным ни гугу?

Катон нервно сглотнул, хмель мигом слетел с него.

— Ну… это самое, командир. — Он смущенно покашлял. — Я, конечно, польщен, но… ты ведь знаешь, как это бывает. Кто-то может, кто-то не может. Так уж вышло, что я, извини, не могу.

Макрон вытаращил глаза.

— Что за хрень ты несешь? — Он привстал на локте. — Или ты решил, что я охоч до солдатских задниц? Если так, я мигом расколочу твою долбаную башку.

— Так точно, командир, — ответил Катон с облегчением. — Я ничего такого не думал. Чем я могу помочь, командир?

— Ты только и можешь. — Макрон шумно вздохнул. Короче, обучи меня грамоте, малый.

— Грамоте?

— Ну да, грамоте, что тут такого? Ты знаешь все эти хреновые правила, и цифры, и литеры, и все такое, а я хочу этому научиться. То есть, по правде говоря, не хочу, тут я малость приврал, да только деваться мне некуда. Центуриону, видишь ли, положено уметь читать и писать, и если кто догадается, что я малограмотный, меня мигом разжалуют в рядовые. Вот и сегодня эта ехидная баба чуть было не подкузьмила меня.

— Понятно. А ты будешь стараться?

— Из кожи вылезу, но ты обещай мне, что об этом никто не узнает. Обещаешь?

Катон призадумался. Было похоже, что из него хотят сделать вселенское хранилище тайн. Но ответил, как должно, хотя и не по уставу:

— Естественно, командир.

ГЛАВА 17

Зима двигалась к весне, снег растаял; частые сильные ливни превратили все немощеные дороги в полосы топкой грязи. Однако движение по ним не прекращалось: между отдаленным гарнизоном и Римом беспрерывно сновали гонцы, доставлявшие в лагерь последние циркуляры генерального штаба и возвращавшиеся обратно с отчетами и просьбами о выделении дополнительных фондов на закупку вьючных лошадей, фуража и рабов.

Впрочем, не дожидаясь денег и указаний, легион на свой страх и риск уже нанял возниц и погонщиков мулов. Кандидаты прошли самый строгий отбор и рассыпались по окрестностям в поисках наиболее крепких и здоровых животных. Разумеется, они стремились словчить, и часть выделенных на торговые операции денег оседала в их кошельках, но, поскольку закупленный ими скот отвечал условиям договора, командование предпочитало закрывать на это глаза. Дело шло, мулы и лошади всё прибывали, и крепостная стена обросла рядами наспех сооруженных кормушек и коновязей. Внутри же лагеря почти все не занятое строениями пространство было заполнено транспортным снаряжением легиона. Каждой центурии были выделены повозки для полевых палаток, шанцевого инструмента и административного багажа, включающего в себя всякую канцелярщину и личные вещи центуриона. Центуриям также вменялось иметь в своем обозном имуществе заостренные колья, ибо изготовить таковые на месте было возможно далеко не везде. Кроме того, в транспортном обеспечении непреложно нуждались госпиталь (для перевозки лежачих раненых и больных), артиллерия (для транспортировки громоздких деталей катапульт и баллист), интендантская и прочие службы. Также формировались продовольственный и фуражный обозы (с месячным неприкосновенным запасом провианта и корма), огромный обоз штабного имущества и, наконец, обоз с личными вещами старших командиров. Это был минимум, ибо командование принимало все меры, чтобы по максимуму разгрузить легион, для чего, например, по всему маршруту его следования закладывались зернохранилища и продуктовые склады.

Неотвратимость исхода острее всего ощущали солдаты, даже те, что привыкли жить лишь сегодняшним днем. Марш обещал быть нелегким и продолжительным, а потому брать с собой что-либо сверх предписанного уставом категорически запрещалось, и перед легионерами встала настоятельная задача поскорее избавиться от накопленного за годы оседлого существования барахла. И, по возможности, хоть что-нибудь за него выручить. Весть о том быстро распространилась повсюду, и поселение вокруг крепости вмиг разрослось. Торговцы, подобно стервятникам, слетались сюда со всей империи в расчете задешево приобрести добротные и ходовые товары. Унылые легионеры таскались от перекупщика к перекупщику, пытаясь подороже сбыть с рук свои вещи, и яростно торговались за каждый медяк, однако предложение явно превышало спрос, так что в выигрыше оставались одни лишь купцы, для которых передислокация столь крупного воинского формирования была просто даром небесным.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?