— Из надежного источника нам стало известно, что приказ о вашем избиении поступил от известного нам лица, — сказал Дрейтон.

— И как же, интересно, узнал об этом ваш информатор?

Дрейтон не ответил, сделал вид, что не слышал вопроса.

Поднялся и подошел к доске на стене, вертя в руках маркер.

— Вот уже восемь месяцев мы ведем самое пристальное наблюдение за этой конторой, «Виатикл солюшнс», или, как мы ее называем, «ВС».

— Интересно.

— На первый взгляд самая обычная контора. Все сделки проводятся в рамках существующего законодательства, правда, с одним существенным нюансом. — И Дрейтон нарисовал на доске красный долларовый знак, а затем перечеркнул его крест-накрест. — Деньги, поступающие от инвесторов, грязные.

— Выходит, «ВС» — прачечная?

— Будто не знаете. — Дрейтон облокотился на стол и спросил: — Как получилось, что ваша фамилия значится в общем с Джесси Мерил счете оффшорного банка?

— Очевидно, она вписала ее. А как и почему, могу лишь догадываться.

— Каким именно способом инвесторы выплатили ей полтора миллиона долларов?

— Не знаю. Это произошло до того, как она меня наняла.

— Были это наличные или трансферт из какого-либо оффшорного банка?

— Не знаю.

— А может быть, комбинация и того и другого, — словно размышляя вслух, заметил Дрейтон. — Выплатили они всю сумму сразу или частями, из различных источников?

— Не могу сказать.

— Очень жаль, очень. Вы не сможете нам помочь — мы вам не сможем.

— Помочь мне — в чем же?

— Не секрет, что прокурор штата подозревает: за смертью Джесси Мерил стоят какие-то грязные махинации, и очень многие обстоятельства указывают на то, что вы один из первых в списке подозреваемых.

— Немало невиновных побывало в списках подозреваемых.

— Это верно. И если хотя бы половина того, что говорит о вас бывший босс, — правда, вас, вероятно, следует из него исключить. Со временем. Но было бы неплохо ускорить этот процесс, верно?

— Слушаю вас внимательно.

— Вот вам самый быстрый способ оказаться вне этого списка. Вы должны убедить прокурора, что это сделал кто-то другой. И мы готовы помочь вам в этом.

— У вас что, есть какие-то улики по делу об убийстве Джесси Мерил?

— Наше расследование связано с отмыванием денег. И пока мы можем со всей определенностью заявить вам одно: люди, контролирующие «Виатикл солюшнс», способны пойти на убийство. Так что можно объединить усилия. Вы помогаете нам и сможете доказать свою невиновность.

— Что я должен делать?

— Просто ответить на все наши вопросы, связанные с источником этих денежных средств, со способом их передачи. С кем вы конкретно встречались? Каким образом переводились деньги? С каких именно счетов?

— Повторяю, мне не известно.

— А я намерен все время возвращаться к этим вопросам. Как и почему оказалось ваше имя на банковском счете? Какие секреты вы пытались утаить под покровом закона о конфиденциальности информации, связанной с защитником и его клиентом?

— Еще раз говорю: не знаю.

— Нет, такие ответы для нас просто неприемлемы. И лично мне плевать, чисты вы или нет. Женатый мужчина допускает ошибку. И готов пойти на все, лишь бы остановить свою подружку, намеренную послать уличающую аудиопленку его жене.

Сердце у Джека упало. Есть ли на свете люди, которым Клара Пирс не успела послать эту проклятую пленку?..

— Это старая запись. С Джесси я встречался еще до знакомства с женой.

— Все мужья так говорят.

— Я не знаю о банковском счете.

— Посмотрим, что покажут ваши компьютеры.

— Если вы конфисковали их именно для этого, то уверяю; вас ждет большое разочарование.

— Компьютеры — это лишь одна сторона дела. К счастью, у нас есть средства подстегнуть вашу память.

— Это угроза?

Дрейтон снова подошел к доске.

— Проще говоря, вы задолжали налоговому управлению довольно крупную сумму денег.

— Что?

Дрейтон с агентом снова многозначительно переглянулись.

— Будь другом, Питер, назови мне точную цифру.

Толстяк открыл блокнот.

— Согласно нашим последним подсчетам, сумма составляет около трехсот тысяч долларов.

— Нет, это просто смешно!

— Вряд ли, — сказал Дрейтон и вывел на доске сумму. — Вы с Джесси Мерил владели совместным банковским счетом на общую сумму в полтора миллиона долларов. Лично мы считаем, что вы должны были бы уплатить налог со своей половины. А именно: с семисот пятидесяти тысяч долларов. Таков закон, против него не попрешь.

— Вынужден вас разочаровать. Но я уже говорил с поверенной в делах Джесси Мерил и дезавуировал какой-либо интерес к якобы принадлежащей мне половине суммы.

Глаза у Дрейтона оживились.

— Спасибо, что поделились с нами информацией. А вы, Питер, так и запишите. Похоже, мистер Свайтек только что сделал весьма щедрый подарок стоимостью в семьсот пятьдесят тысяч долларов. Проще говоря, решил отказаться от этих денег. Что ж, в таком случае, помимо подоходного налога, за ним теперь еще один должок — налог на дарение.

Питер застрочил в блокноте и после паузы заявил:

— Общая сумма составляет почти четыреста тысяч долларов.

— Вы, болван самонадеянный! — воскликнул Джек. — Я провел часть жизни в этой конторе. И вот она, благодарность? Высосанные из пальца обвинения из Вашингтона?

— Да успокойтесь вы, ради Бога! Я вовсе не хочу вам угрожать, не утверждаю, что вы убили эту женщину. Но согласитесь, ваши отношения с Джесси Мерил несколько настораживают. А мы вот уже восемь месяцев занимаемся сложнейшим расследованием, и вы нам нужны. Да и вам наша помощь не помешает.

— Не нужна мне помощь. Ни одно жюри присяжных, находясь в здравом уме, не поверит, что я убийца. Нет, серьезно. Ну подумайте сами. Если б я хотел убить Джесси Мерил, то вряд ли сделал это у себя в ванной.

— Достойный ответ, мистер Свайтек. Вам пришло это в голову прямо сейчас или перед убийством Джесси?

Джек понимал: Дрейтон просто играет свою роль, пытается представить себя на перекрестном допросе, на месте прокурора штата, — но все равно похолодел.

— Это все? — спросил Джек.

— Да. Пока.

Джек поднялся и направился к двери.

— Надеюсь, что это не последняя наша встреча, — бросил вдогонку Дрейтон. — И что вы объявитесь. Очень скоро.

— Надежда умирает последней, — ответил Джек, вышел из зала и торопливо зашагал по коридору к лифтам.