Хантре по людскому обычаю пожелал убитому добрых посмертных путей, с тоской в голосе, но это гнупи услышал краем уха, потому что ринулся в погоню за четвертым. Тот пустился бежать, давясь криком и тряся фонарями. Шнырь в два счета его настиг, прыгнул на плечи, впился мелкими острыми зубами в ухо – оно аж хрустнуло, и рот наполнился вкусной кровушкой. Парень завизжал, завертелся на месте. У него был амулет, защищающий от волшебного народца – Шнырь чувствовал эту штуку, как занозу: неприятно, но стерпеть можно, и потехе не помешает. Атакованный шаклемонговец фонари так и не выпустил, потому что гнупи применил заклинание, не позволяющее ему разжать пальцы, и по мостовой кружили световые пятна.

Тейзург подошел к ним, широко ухмыляясь, и спросил участливо:

– Избавить тебя от этого пакостника?

– Да!.. Помоги…

– Что ж, изволь!

Нож вонзился в печень, парень с утробным воем скорчился на мостовой, гремя фонарями, а ловкий Шнырь еще раньше успел соскочить. И лишний раз убедился, что Крысиного Вора медом не корми – только дай непрошено влезть и что-нибудь испортить: недобро зыркнув на союзников, тот добил жертву одним точным ударом в сердце.

– Шнырь, сними с него «репей», – как ни в чем не бывало, распорядился господин.

Гнупи нашел на штанине у рыжего невидимый для смертных цеплючий комок и прилепил на труп, лежавший среди осколков в луже вытекшего из фонарей масла. Потом осмотрел своих спутников на предмет других таких же гостинцев, ничего не обнаружил, и все трое зашагали прочь при свете плывущих над мостовой шариков-светляков. Их провожал взглядом только призрак, растекшийся по стене на том месте, где раньше находился полукруглый балкончик с каменными балясинами в виде морских коньков, да еще луна глядела с ночных небес, но она не в счет.

Дирвен сразу понял, что случилось на площади Последнего Слова. Это же был тот самый амулет, о котором говорила во сне Рогатая Госпожа! Из ее окаянного рога изготовленный…

Чтобы удержать плененную саламандру, нужны специально заклятые негорючие минералы, но когда в игру вступает Госпожа Вероятностей, возможны любые исключения из правил. И наверняка это многофункциональный артефакт, который работает не только с огнем – такие штуки обычно делают из разнородных ингредиентов.

Насчет многофункциональности подтвердилось, когда в квартале Тысячи Зрителей обнаружили тела Клаймонга и сопровождавших его парней из гильдии Незапятнанного. Двоих зашибло рухнувшим на головы балконом – к крухутакам не ходи, для этого был использован все тот же амулет, неподконтрольный Повелителю Артефактов.

Выяснить подробности не удалось, жители окрестных домов в полуночный час слышали крики, но ничего в потемках не видели. Еще и с жалобами прицепились: мол-де у нас тут ни одного целого фонаря, когда на наши улицы освещение вернется? Когда чворк свадьбу сыграет! Так и ответил им, придуркам, потому что сами должны понимать – король не фонарщик.

Кого преследовал Клаймонг, неизвестно. Со связью нынче плохо: для того чтобы посылать и принимать мыслевести, артефактов недостаточно, нужны заклинания магов. Без них только жрецы и лекари под дланью Тавше могут обмениваться сообщениями – по милости своих божественных покровителей, а всем прочим, невзирая на чины, остаются курьеры да почтовые голуби.

Дирвен предположил, что Клаймонг охотился за наградой: выследил то ли Главную Сволочь, то ли рыжую сволочь, то ли обоих вместе, но нарвался на подарочек Рогатой Госпожи.

Пришлось рассказать приближенным, что у кого-то из его недругов есть неподвластный Наследию Заввы амулет, и вовсе это не боги вмешались во время казни Тевальда, а злонамеренные смутьяны. Дирвен умолчал лишь о том, что здесь замешана Рогатая: незачем пугать союзников, а то еще разбегутся кто куда.

Воспрянувший духом Шаклемонг заявил, что он тогда организует новую казнь, и надобно принять меры, чтобы на сей раз никакие смутьяны не помешали. Он получил ожоги и благоухал целебными мазями, вдобавок обвешался болеутоляющими амулетами, но был полон решимости продолжить свое дело.

Чавдо Мулмонг озабоченно заметил, что в неведомом артефакте могла быть заключена не одна саламандра, а несколько – теоретически это возможно – и стоит иметь в виду, что злоумышленники могут учинить поджог где угодно.

Это предупреждение Дирвен принял к сведению, велел собрать на большую аудиенцию пожарных и приказал им вчетверо усилить бдительность. А пожарные давай требовать свое жалование, которое им еще две восьмицы назад должны были выплатить. Не лучше тех придурков, которые донимали его насчет фонарей! Хорошо, Чавдо все уладил: пообещал, что в течение месяца им половину жалования выдадут, и оставшуюся часть они тоже получат в следующем месяце, а пока могут взять ссуды у него в банке под залог своего движимого и недвижимого имущества.

Когда всех спровадили, Дирвен буркнул:

– А может, ну ее, эту казнь, кому она нужна?

– Всем нужна, ваше величество, – доверительным тоном возразил Мулмонг. – Сами видите, какие у обывателей умонастроения: где наше жалование, почему нам фасады попортили, когда фонари починят, да примите меры, чтобы по вечерам разбоя на улицах не было… Нехорошие умонастроения, с вопросами к власти. Людей надо чем-то занять, а защита нравственности – это каждому близко и понятно, и люди должны увидеть, что новая справедливая власть ни перед чем не остановится, дабы защитить их от пороков и всяческого развращения. Повезло нам со стариной Шаклемонгом. Вы думаете, ваше величество, он чокнутый? Есть немножко, и в придачу свербит у него промеж ног по всякому поводу, это истинная правда, но дело не только в этом. Да будет вам известно, у него рыльце в перьях по денежной части. Оттяпал и продал полдома, которые по завещанию должны были отойти его племяннице. Занимался в провинции сбором пожертвований на строительство школы для бедных детей при храме Кадаха и добрую половину – себе в карман. Ведал кассой некого квартального товарищества по закупке дров и опять же допустил изрядную растрату, после чего был под следствием, но откупился. Для него борьба за нравственность – все равно, что боевой артефакт, защищающий от неприятельских ударов: смотрите не сюда, а туда, воровство не главное зло, наперед с постельными пороками надобно разобраться. И это, ваше величество, урок всем правителям, не побоюсь сказать вам правду. Заставьте обывателя перво-наперво думать не о повышении налогов и не о мусорных кучах на улицах, а о том, с кем его сосед в кровати кувыркается, и как бы этого соседа притянуть к ответу за недозволенные утехи – и тогда брожение пойдет промеж соседей, помои не выплеснутся за пределы этой лоханки, а вы будете властвовать в свое удовольствие. Поэтому не мешайте Шаклемонгу, пусть действует нам во благо.

– А, ну, тогда ладно, – согласился Дирвен.

Правильно сделал, что назначил Чавдо управляющим Королевским банком и министром финансов – золотой помощник, все проблемы решает, как семечки щелкает.

– Сам ты чокнутый, Крысиный Вор! И что ты сказал про навязчивую идею – это брехня, навязчивой может быть веревка или человек, который до всех цепляться охоч. А идея – это же такая людская мысль о чем-нибудь… – тут Шнырь запутался, потому что речь шла о непонятном ему предмете, но быстро нашелся и закончил: – Сам ты, рыжий, дурак!