Она улыбается. Но в ее глазах столько тоски и страха. Сжимаю руки. Артур присвистывает, наклоняется и присматривается. Выдыхаю.

Мне очень тяжело это смотреть. Фоновой кладет руку мне на плечо.

– Кажется, теперь я понимаю, почему Виктория такая закрытая. Он её сломал.

– Нет, – отрезаю, – ему не удалось. Вика выбралась. Моя умница.

Мы бросаем эту дичь. Но кое-что меня напрягает. Если все эти стримы двухгодичной давности, то последнее короткое видео позавчерашнее. Открываю его. Вижу Кретова. Он сидит перед монитором, за его спиной какая-то комната. Напоминает бетонную коробку.

– Ребята, – говорит он с улыбкой, – давненько я не стримил. Надеюсь, вы меня простите.

Не нравится мне это. Ой как не нравится!

– Он опять планирует это сделать, – говорит Фоновой.

– Но с кем в этот раз…

Набираю Вику.

Абонент вне зоны доступа.

Еще раз. То же самое. Тем временем Кретов продолжает вещать.

– И совсем скоро я проведу свой последний стрим. Помните мою подружку Викусю?

Внутри меня всё переворачивается.

– Так вот, ребятушки! Она вернется в нашу компанию. И поверьте, я сделаю с ней всё, чтобы вы не пожелали! Готовьте ваши кредитки!

Подрываюсь, хватаю пиджак. Иду к лифту. Фоновой следует за мной.

– Не нужно было её оставлять. Чувствовал же… – рычу.

– Ты не Ванга, – говорит он, затем берет мобильный.

Планирует поднять старые связи.

– Товарищ полковник. Это Фоновой… у меня для вас есть крупная рыба.

Мы идем к машине, Артур договаривается с силовиками. Стас перешлет им все видео. И они найдут то место, откуда вещал Кретов. Мои нервы натянуты, готовы вот-вот разорваться.

– Я ей обещал… – шепчу, утопая в ненависти к себе, – что её больше никто не обидит.

– И не обидят. Мы не позволим! – Артур встряхивает меня, – соберись, Раенский! Тебе еще принцессу от дракона спасать.

Он забирает мои ключи.

– Ты нас в таком состоянии угробишь. Поэтому поведу я.

Мы едем в квартиру Вики. Практически вышибаем дверь. Никого нет. Я до последнего надеялся, что моя девочка просто забыла зарядить телефон. Но её нет.

– Сука… – выругиваюсь, затем опускаю глаза и вижу останки ее мобильного.

– Значит, забрал… – шепчет Фоновой, – пиздец ему.

– Я сломаю Кретову хребет. Нужно найти эту чертову коробку. Наверняка он планирует всё провернуть там.

– Органы пока всё просмотрят, пока разберутся. Может пройти несколько суток. Другие варианты? – Артур максимально сосредоточен.

Эта ситуация взбодрила его. От утреннего состояния Фонового и следа не осталось. Он трезв, как стеклышко. Вика важна для него.

– Есть один… – вспоминаю, что Кретов приезжал вместе с менеджером, – его шестерка. Тимоша. Он наверняка знает всё о том, какую грязь скрывает его подопечный.

У квартиры менеджера Кретова мы оказываемся через полчаса. Парень открывает не сразу. Он явно под чем-то. Вталкиваем его в гостиную.

– Привет, Тимоша, – рычу ему в рожу, – поговорить надо.

– В-вы?! – булькает, затем пытается вырваться.

Но сейчас я готов на все. Разъярен, как дикое животное. Моё сокровище похитили. И я могу убить…

Но с Тимофеем приходится сложно. Он молчит, как рыба. Ведь знает, что в случае чего пойдет как соучастник. Разговора не получается.

– Что ж, Тимофей, – Фоновой хватает парня за шкирку и тащит к спальне, – тогда давай поговорим по-мужски.

Фоновой умеет убеждать. Я слышу вопли Тимоши из закрытой спальни. Мешать не буду. Да, мы действуем в обход закона, но полиция работает слишком медленно. Не могу допустить, чтобы Кретов навредил моей малышке.

Спустя полчаса Фоновой выходит из комнаты. Его кулаки сбиты в кровь. Видимо, лупил он от всего сердца.

В руках Артура бумажка.

– Вот, – говорит мне, – поехали за твоей принцессой.

Вызываем скорую на адрес Тимофея и ретируемся.

Едем туда, куда указал менеджер. Место за городом, в районе складских помещений.

– Он сказал, что Кретов сумасшедший. У него зависимость от насилия.

Хмыкаю.

– Он ему шлюх заказывал, подозрительно похожих на Викторию. А потом они куда-то пропали. Но девчонки были сиротами, так что их не искали.

– Пиздец… – выдаю, глядя в окно.

– Он помешался на Вике. Ему нравится делать ей больно. Именно ей, – рычит Артур, – нужно кровь из носа найти девочку. Этот псих убьет ее.

– Я убью его раньше, – выдыхаю, успокаиваясь.

Мы найдем мою малышку. Я весь этот склад перерою.

Подъезжаем, даем денег охраннику, чтобы пропустил. Затем ищем нужный номер. Внутри меня все леденеет. Нет эмоций, нет страха. Лишь жажда крови. И сердце, словно чужое, ухающее в районе грудной клетки.

И вот… нужный номер показывается за углом. Выскакиваем, бежим со всех ног. Распахиваю дверь. Просто склад. Ничего особенного.

Внутри какие-то коробки.

– Блядь! – ругается Фоновой, – неужели наебал?

– Нет. Где-то есть потайная дверь.

Мы ищем. Осматриваем каждую стену, словно псы. И спустя полчаса поиска я наконец-то вижу небольшую дверь. На улице уже темнеет. Мы открываем дверь, проходим дальше. По узкой лестнице вниз.

И тут я слышу крик. Вика!

Отключаюсь. Отдаю власть над собой инстинктам. Бегу вниз, игнорируя Артура. Врываюсь в комнатушку и вижу, как над моей девочкой склонился ублюдок Кретов.

На его лице маска, но я знаю, что это он. Подлетаю к нему, отпихиваю от моей птички. На ней нет живого места. Всё личико в кровоподтеках и синяках. Она испуганно вжимается в стену. Не узнает меня?

Фоновой подходит к компьютеру Кретова, выключает стрим.

А вместе с ним во мне пропадает все человеческое. Я реально отключаюсь. Бью этого ублюдка. Превращаю его рожу в месиво. Фоновой не мешает. Звонит в полицию, вызывает скорую. А я бью. Не чувствую костей. Нет боли. Ничего нет!

Просыпаюсь, когда маленькие лапки моей птички обвивают мое тело.

– Милый, пожалуйста! – она плачет, – остановись!

Первое, что я вижу – это ошалевший взгляд Артура. Затем опускаю голову и натыкаюсь на полумертвого Кретова. Вместо лица у него кровавое месиво. Но он живой.

– Игорь… – Вика жмется ко мне, – ты пришел!

– Моя птичка! – рычу, обнимая её, – как ты, малыш? Он тебе что-нибудь сломал? Навредил?

– Нет, только лицо расквасил, – она пытается шутить.

Потом приезжает полиция и скорая. Как всегда, вовремя. Кретова арестовывают, грузят в машину и увозят. Склад опечатывают. Вику везут в больницу. Мне тоже предлагают помощь, но отказываюсь.

Фоновой остается разбираться с полицией. Я еду со своей птичкой. Ни на миг не отпускаю ее тонкую руку.

И меня осеняет прямо в скорой.

– Малыш… – целую ее пальчики, – выходи за меня.

– Да… – она улыбается несмотря на раны.

Врачи смахивают слезы умиления. Но я всё еще напряжен. Мои внутренности скручены в узел. Я чуть не