– Как прикажешь, жена моя, – сказал он и приступил к делу.

На следующее утро Оливия не успела разыскать Дейна. Ей сообщили, что он позавтракал рано утром и уехал улаживать кое-какие дела перед завтрашним отъездом в Шотландию.

Наступил день сборов. В доме царила суматоха. Слуги сновали туда-сюда, а командовала парадом заметно повеселевшая миссис Хафф.

Оливия вопросительно посмотрела на Петти. Та кивнула в ответ и лукаво улыбнулась. Похоже, снадобье от болей в суставах сотворило чудо.

Они с Петти почти все утро провели в спальне Оливии, укладывая в дорожные сундуки ее платья и прочие пожитки, которые распаковали всего пять дней назад.

Неужели и впрямь прошло всего пять дней? Неужели всего пять дней назад она сидела в этой комнате, не зная, чего ждать от незнакомца, за которого вышла замуж?

Оливия вытянула перед собой зеленое платье и пристально его оглядела: не порвалось ли? Но, вспомнив, как Дейн сорвал его прошлой ночью, мечтательно прижала к груди.

«Боже милостивый, что это была за ночь!»

Второй жезл отличался от первого, как небо от земли. Счастье, что ее мужем был Дейн. Он трудился над ней чуть ли не часами, даря ей неземное блаженство, пытаясь убедиться, что она готова к новому вторжению. Оливия глубоко вздохнула, вспомнив, как Дейн сжал ее в объятиях крепко-крепко, когда она снова взмыла к вершинам блаженства. Леди Гринли закрыла глаза. Ей пришли на память слова Дейна. Он шептал, что Оливия красивая и потрясающая. И сильная. А она в это время качалась на убывающих волнах наслаждения, мало-помалу приходя в себя в его руках.

Утро она встретила одна в огромной пустой постели. Оливия слегка расстроилась, но, наверное, так было положено в браке. В конце концов, спали же ее родители в разных кроватях. Лорд и леди Челтнем вообще редко завтракали вместе.

Разумеется, завтра они с Дейном будут ехать в одной карете. И наверняка разместятся в одной комнате, когда остановятся на ночлег в гостинице. Оливия мечтательно улыбнулась. По приезде первым делом надо распорядиться, чтобы ей приготовили ванну. Это путешествие станет для них чем-то вроде маленького медового месяца, ведь обычный медовый месяц им пришлось пропустить.

Кто-то откашлялся. Оливия открыла глаза и увидела Петти. По ее хитрому виду было заметно, что она знает прекрасно, о чем думает Оливия. Камеристка протянула руки к платью.

Оливия даже не заметила, что исступленно прижимала к сердцу зеленое платье, помяв и без того подпорченный шелк. Смущенно пожав плечами, она протянула платье Петти.

– Его сиятельство считает, что оно тесновато в груди, – сообщила она.

– По-моему, оно отлично на вас смотрелось. Но что я знаю о женском платье? Ровным счетом ничего, – фыркнула Петти.

Пропустив мимо ушей язвительное замечание Петти, Оливия сосредоточилась на делах насущных. Внезапно она поняла, что есть одна серьезная загвоздка в ее гардеробе.

– Петти! Что я надену на Охотничий бал? Матушка заказала бальное платье для моего приданого, но оно еще не пришло…

Петти извлекла из-под кровати тяжелую картонку.

– Это принесли еще вчера, миледи, но я не успела вам сказать. – Камеристка угрюмо уставилась на свою хозяйку. – Вы ж заперлись с хозяином в спальне.

– Петти, ты бесстыдница! – Оливия стиснула потрясенную камеристку в объятиях. – Но я тебя прощаю. Давай-ка его примерим, а?

Петти нагнулась, пытаясь развязать бечевку. У Оливии вдруг моментально улетучилась беззаботная веселость, ведь этот наряд тоже выбирала маменька. Если память ей не изменяла, маменька заказала голубое атласное платье с оборками и пышной юбкой. По ее убеждению, этот фасон снова входил в моду, но в платье такого фасона пышногрудая Оливия походила на куль с мукой, перехваченный посередке веревкой.

– О Боже!

«Придется его надеть, потому что больше надеть нечего. Зрелище будет грандиозное, но отвратительное».

– Ах, миледи! – воскликнула Петти. – Вы будете как картинка!

Из рук камеристки до самого пола струился искрящийся поток небесно-голубого шелка, ниспадавший от короткого лифа с низким вырезом и прелестными цельнокроеными рукавчиками.

Оливия охнула, прикрыв рот ладошкой. Перед ней был наряд богини. Маменька в жизни бы не заказала для нее ничего подобного.

– Я разыщу эту модистку и зацелую до потери чувств, – пообещала Оливия.

Петти, понимавшая разницу между хорошим вкусом и вкусом леди Челтнем, энергично кивнула:

– Да, эта дама своего не упустит. Лучше сшить наряд, в котором богатая виконтесса будет ослепительна, чем угодить бедной графине.

Пару минут спустя Оливия повернулась к зеркалу.

– Вот это да! Петти, я не просто ослепительна. – Петти кивнула:

– Да, миледи.

Она широко улыбнулась камеристке:

– Я произведу фурор! Дейн остолбенеет.

– Его сиятельство и не узнает, что его так сразило, – ухмыльнулась в ответ Петти.

Вдруг улыбка сбежала с лица девушки; она отвернулась и занялась подолом платья. Оливия вздохнула. Что тут можно было сказать? Дейн никогда ее не полюбит. Это просто глупые фантазии, но сказать ей об этом – только ранить еще глубже.

Лгать Оливия не хотела, поэтому просто промолчала. И все же ей взгрустнулось от того, что дух товарищества так быстро угас. Тем временем Петти сняла с нее платье и уложила его в дорогу.

Оливии стало жалко девушку. Та явно чувствовала себя не в своей тарелке.

– Петти, сходи посмотри, не нужна ли миссис Хафф помощь. И напомни, чтобы она обязательно взяла в дорогу кулечек снадобья. Я распоряжусь, чтобы кухарка в гостинице приготовила ей отвар.

Петти кивнула и поспешно ретировалась, ни разу не подняв глаза.

До чего приятно побыть в тишине после суматошного дня! Оливия плюхнулась в кресло у камина и зевнула во весь рот. Прошлой ночью она почти не сомкнула глаз. Девушка улыбнулась, собираясь вздремнуть в кресле. Петти скоро вернется, так что можно было с пользой провести эти драгоценные минуты одиночества.

В углу огромного кресла она повернулась на бок и свернулась калачиком. Первую ночь она провела именно здесь. Дейн, сидя в этом кресле, держал ее тогда на коленях. Жаль, что люди не берут с собой огромные мягкие кресла, когда едут в Шотландию…

Дверь распахнулась. В комнату влетела Петти. Глаза у нее были круглые, как блюдца.

– Миледи, там вас просит какой-то молодой человек! И такой красавчик – закачаешься!

Оливия зарылась поглубже в подушки.

– Скажи, что я уже замужем.

Петти почтительно, но настойчиво тряхнула ее за плечо:

– Миледи, по-моему, это слуга высшего ранга. И ему нужна работа. О, миледи, пожалуйста, наймите его! Ну пожалуйста!