Батяня подошел вплотную к «уазику»-«буханке» и заглянул в кабину.

– Ключи торчат.

– Забирай, все-таки это собственность Российской армии.

– Подожди.

Батяня осмотрел панель приборов, замок зажигания, осторожно поднял крышку над двигателем. Заглянул вниз.

Ничего опасного он не заметил, тогда на один щелчок повернул ключи, загорелись приборы, повернул на второй, дернулся и заглох. Батяня перестал мучить аккумулятор.

– Картина проясняется, – сказал он. – У них точно кончилось топливо, а «УАЗ» исправен.

– А мотоцикл?

«Иж Планету Спорт» со знанием дела осматривал капитан Колесниченко:

– В полном порядке. И почти полный бак горючего.

– Побег! – догадался Батяня.

– Кто-то сбежал от кого-то. А этот потом его догнал на мотоцикле, – поддержал мысль товарища капитан Колесниченко.

– И в машине было как минимум два человека.

– Потому что на мотоцикле их не отвезешь, – десантники соревновались между собой в дедуктивном методе.

– Правильно. А это вполне могли быть майор Воскобойников и его жена.

– Нам надо спешить. Далеко они не ушли.

– Судя по местности, идти можно только по дороге. Не могут же они с беременной женщиной полезть на крутые горы.

Батяня положил ключи от «уазика» в карман, и десантники бросились в свой джип. «Субару Трайбека» стремительно рванул с места и пулей помчался по дороге, что вскоре перешла в горный серпантин.

Уже за первым поворотом они увидели трех человек. Один, азиатской внешности, навел автомат на беременную женщину, заставив ее выйти на середину дороги, а сам махал рукой, требуя внедорожнику остановиться.

Жанболот услышал шум приближающейся машины и решил таким образом остановить и захватить автомобиль.

– Ну что, сразу же его снять, – капитан Колесниченко сквозь лобовое стекло взял бандита на мушку. – Он меня из-за затемнения не видит.

– Во-первых, лобовуха посыплется, а потом ехать нам в город – голову надует. Во-вторых, нам нужен язык. Я стану полубоком, отвлеку, а ты нажми на кнопочку, окошко на дверце опусти, пускай он увидит, что не только у него автомат и что твой «калаш» целится ему прямо в голову. Идет?

– Идет.

«Субару Трайбека» с визгом остановился. Клубы пыли окутали Жанболота, который оказался слева от внедорожника.

– Э, что здесь происходит, – крикнул Батяня, приоткрыв дверь и прикрываясь за капотом джипа.

– Жена рожает. Надо срочно доставить домой, – соврал Жанболот.

– А автомат зачем?

– Бандитов здесь много… – начал нервничать киргиз.

– Странно ты свой автомат держишь. Стволом в свою жену…

– Вышел из машины! – не сдержался киргиз. – Руки за голову. – Он направил автомат на Батяню.

Этого только и ждал капитан Колесниченко.

– Эй, фью-фью, – просвистел он, – посмотри-ка сюда.

Краем глаза Жанболот увидел, как из боковой двери, прямо ему в голову целился ствол автомата Калашникова. Дульное отверстие глядело на него, как черный глаз шайтана.

– Оружие положил на землю, – продолжал приказывать Колесниченко.

Киргиз снова перевел взгляд на Батяню – тот, уже прижавшись к капоту внедорожника, держал наготове пистолет. Теперь молодой киргиз понял: прежде чем он успеет выстрелить, пуля его настигнет…

– На землю… – командовал капитан Колесниченко. – Только не бросай, а то вдруг сам выстрелит. С оружием нужно обращаться крайне осторожно…

Жанболот нагнулся, чтобы положить автомат, и тут же получил кулаком по шее. Это уже «включился» в ситуацию майор Воскобойников.

Жанболот упал, к нему коршуном подлетел Батяня и заломал руки за спиной. Через секунду рядом с бандитом оказался капитан Колесниченко, приставил ствол автомата к его затылку.

– Не шевелиться! Не дергаться и дышать как можно тише, – сквозь зубы проговорил он.

– Майор Лавров, – представился Батяня, – а вы, как я полагаю, майор Воскобойников, а это ваша жена Евгения Анатольевна. Правильно.

– Так точно, – ответил Дмитрий Васильевич.

– Вот и хорошо. Это мой боевой товарищ капитан Колесниченко. Прошу в машину.

Батяня провел супругов Воскобойниковых в автомобиль, из своего рюкзака достал моток бечевки и нож.

– Вы располагайтесь, а мы сейчас.

Майор Лавров подошел к лежащему на земле Жанболоту, ловко связал того по рукам и ногам. Затем вместе с капитаном Колесниченко поднесли того к внедорожнику. Открыли заднюю дверь и, не церемонясь, вкинули его вовнутрь.

– Такой доходяга, а еще оружием размахивает.

– О блин, так это мой «калаш», – обрадовался капитан Колесниченко, когда поднял с земли автомат, – теперь не надо будет рапорт писать.

– Вот подвезло так подвезло, – улыбнулся Батяня. – Ну что, теперь в город, к своим, – сказал он Воскобойниковым.

По дороге назад они взяли «уазик»-«буханку» на трос. Затащили в него мотоцикл.

– Любой транспорт нам может пригодиться, – сказал капитан Колесниченко, – а тем более такой классный, как «Иж Планета Спорт».

Он сел за баранку «буханки», и «Субару Трайбека» потянула микроавтобус по дороге. У японского двигателя хватало мощи с достаточной скоростью тащить груженый «уазик». Дорога в долине не была такой опасной, как в горах.

Абдульмуталь терпеть не мог жить в гостиницах. Даже в фешенебельных. Всегда в них можно встретить иноверцев – американских толстосумов или русских олигархов. Но эти хоть верят в единого бога. И среди новых российских богачей встречались и мусульмане. Вообще-то Россию он представлял как потенциально исламскую страну – Татарстан, Башкортостан… Но особенно его раздражали неверные индусы. Среди них в последнее время появились мультимиллионеры и миллиардеры. Они, словно заморские птицы, важно расхаживают даже в тех золотых отелях, где раньше останавливались арабские шейхи. Абдульмуталь на дух не переносил индуистское многобожие. Многорукие, слоноголовые идолы просто возмущали его – как современные люди могут поклонятся всему этому. И возят же статуэтки с собой, бормочут им молитвы, окуривают благовониями. Надеются, что эти несуразные божки им помогут в бизнесе, семейных делах. Индусы в прошлом веке разделили свою страну на три части: Западный и Восточный Пакистан и саму Индию – две отдали правоверным, а большую – весь субконтинент оставили за собой, где теперь процветает полное язычничество. Однако в борьбе с Индией завяз Пакистан, а его, Абдульмуталя, задача сдерживать крестоносцев – так среди его коллег называли европейцев и представителей США. А он сам лично к ним прибавил еще и Россию. Хотя он понимал, что крест у русских другой, но ортодоксальная православная вера для него была, наверное, еще большей угрозой, чем напускное бахвальство протестантов или чопорность католиков. У русских вера выжила при красном терроре, поэтому была более закаленная и, как ему казалось, представляла для ислама чрезвычайную угрозу. И вот сшибить лбами крестоносцев и ортодоксов – была его заветная цель, впрочем, как и всей его организации.