litbaza книги онлайнСовременная прозаРусская комедия - Владислав Князев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 150
Перейти на страницу:

— Что может быть почетнее! — протрубила шапка и замолкла. Видимо, по причине головокружения от будущих наших успехов. — Сейчас мы дружно встанем и… проследуем в ДК. Там и запишемся в «Клуб подражателей». Дружно. Согласно. Гласно. В зрительном зале, на сцене, на глазах широкой общественности. И общественный совет сегодня же доложит мэру Поросенкову, что Приволжский микрорайон добился стопроцентного охвата, включая самый проблемный контингент питейного заведения «Утес». Теперь он, Поросенков, обязательно получит звание «Мэр года» по самой престижной номинации «Власть — за НУД».

— Власть зануд? — не удержались мы.

— Неумный вопрос. И вообще хватит умничать. Здесь, в логове безалаберности, вам делать больше нечего! — выкрикнуло чудовище и обеими руками нырнуло в свой огромный портфель.

Мы остолбенели. Наверняка там, в портфеле, — граната или бомба. От столичного прихвостня всего можно ожидать. Сейчас как жахнет! Ему-то что, у него голова бессмертная. А нам — хана.

Гидра резко встряхнула портфель, и мы увидели у нее в руках… Нет, не гранату, не бомбу, а кое-что пострашнее: обычную папку. Канцелярскую. Точнее, бюрократическую.

В папке был не динамит, не тротил, но кое-что повзрывчатее. Обычная бюрократическая бумага.

— Главе города Поросенкову от общественного совета Приволжского микрорайона… ходатайство, — зачитала эта невменяемая башка.

Затем она противным голосом огласила весь ужасный документ. В констатирующей части он содержал грубое охаивание общепитовской точки № 13, а конкретно — характеризовал ее как логово бескультурья и рассадник гражданской распущенности.

Далее хунта ПРОЗЛИстов требовала строгих мер. Либо совсем прикрыть эту «забегаловку». Либо обязать ее завсегдатаев поголовно и активно включиться в процесс перевоспитания на основе НУД.

— Вот положительная резолюция главы города, — диверсант-зануда ткнул пальцем в верхний левый угол бумаги.

Наконец-то мы увидели сущность неогидры, раскусили и разгадали фирменный секрет ее бессмертной драконьей головы. Официальная резолюция. На официальном бланке. За круглой печатью. Вот и всё. Такие мыслители, как мы, могли бы вычислить этот секрет и сразу. Потому как он — на все времена. Если не у всех народов, то в нашей державе — гарантия.

Эх! Теперь бы в самый раз без всяких китайских церемоний обезглавить эту коварную неогидру и выбросить ее чудовищную голову в мусорный ящик. И ничего за это не будет. Даже по линии защиты экзотических пресмыкающихся.

Теперь бы… да кабы… Но поздно.

— Ну что, друзья? — развел руками флагманский столик. — Наше время вышло.

— До лучших времен, — печально подхватил зал, отвешивая унылый поклон в сторону источника истины и его служителя.

На глазах Ю. Ц. Подстаканникова были слезы.

Вот уже широкопятый достал увесистую авторучку, чтобы провести перепись баранов, дабы ни один не пропал по дороге. Вот уже он нажал клавишу карманного калькулятора, чтобы посчитать, на сколько процентов увеличится поголовье НУДного стада. Вот уже входная дверь завела мелодию популярной песенки «Остались от козлика рожки да ножки». Как вдруг…

Вы уже догадываетесь, что произошло дальше. Раздался такой грохот, будто сам Зевс метнул свои молнии точно в «Утес». Это из подсобки диким соколом, точнее, щукой вылетел многопудовый мешок, точнее — наш врио и опять умудрился-таки долбануться о дубовую диванную ножку. Когда он поднялся и попытался принять вид монумента, на лбу его по доброй традиции горел свежезажженный фонарь.

— Мне стыдно за вас, мои сотоварищи! — сурово объявил якобы монумент. — Вы опять забыли, что на вас, затаив дыхание, с верой и надеждой смотрит все благородное человечество.

Действительно: весь мир смотрит на нас, а мы, такие-сякие, любуемся передней фарой нашего локомотива-лидера. Стыдно, конечно, но… хороша фара! Вполне могла бы освещать пирушку разбойных волжских атаманов, хотя они в этом и не нуждались, ибо любили гулять по-черному. Ах, какая фара!

А врио, прочитав нам нотацию, уже обращался к Краснощекову.

— О достойный и благородный сын славной Пемзенщины! — вещал он так патетично, будто озвучивал фильм, который выдвигали на Государственную премию. — Мне как никому понятны те благие порывы, которые движут вами.

Вот это загнул! В головастой гидре заНУДства, в толстопятом душителе колдыбанской мысли узреть благие порывы. Да, на такое способен только наш умник в болотных сапогах. Интересно, куда же он дальше зарулит.

— Я сразу распознал, кто вы такой, — продолжал умничать наш супер. — Вы — чуткая, отзывчивая, сострадательная душа.

Каков поворот. Ну-ну.

— Уж я-то знаю, в чем высшее благо чуткой и сострадательной души. Вы жаждете того, о чем мечтали все народы во все времена. Чтобы все были равны. Чтобы наша эпоха стала для внуков и правнуков образцом равенства.

Агент столичных ЗЛИ-КОЗЛИ судорожно глотнул воздух, как рыба на берегу или как аквалангист на дне. Нырять на такие глубины философской мысли ему до сих пор явно не приходилось…

— Но понапрасну мечется и не знает угомону сострадательная душа, — продолжал распинаться вития с багром. — Ложные истины овладели ею и ведут не туда. Дескать, люди делятся на белых и серых. Не хочешь быть серостью, не хочешь затеряться на задворках жизни? Тогда отталкивай себе подобных, пробивайся поближе к тем, кого именуют светлостями. Пристраивайся им в затылок и поспешай за ними вслед… Куда? Так называемые «звезды» нынче пусты и ничтожны. Они мерцают над пропастью бесславия и забвения.

Башка у гидры определенно закружилась и поплыла, глаза остекленели и потеряли осмысленное выражение. Погоди! Сейчас будет новый поворот, еще покруче.

— О жестокое безвременье! — простонал вития, гремя своей прорезиненной плащ-палаткой. — С помощью своей пособницы безыдейщины ты сделало серыми и заурядными всех. Серость и заурядность — вот клеймо нашей эпохи!

Болотные сапоги вдохновенно захлюпали, чувствуя, что сейчас их носитель превратится в монумент.

— Достойный сын Пемзенщины! — возгласил колдыбанский обличитель безвременья. — Сейчас вы услышите нечто такое, что враз перевернет вашу жизнь. Знайте же: вам достаточно стать моим верным единомышленником и союзником. И буквально в ту же минуту вы станете глашатаем истинного равенства.

Эти слова произвели на Краснощекова необыкновенное впечатление. Наверное, он уже почувствовал себя белым, во всяком случае, начал белеть с лица.

— П-п-простите, — вдруг стал заикаться колорадский жук НУДной нивы. — Но вы-то, собственно, кто та-та-кой?

Вопрос на засыпку. «Кто такой?» — и любой смертный, считай, в яме. И засыпан сырой землей. Без лопаты, без оркестра, без цветов. Любой смертный, но… не наш сокол-пузан. Не упал он замертво перед змеями. И перед гидрой тоже не умрет. Сами понимаете, не умрет от скромности.

— Разрешите представиться, — с тихим достоинством великого человека молвил пузан. — Народный герой Самарской Луки — благородный и бесстрашный Лука Самарыч. Без пяти минут легендарный.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 150
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?