Именно этот момент и избрал ’Замамей, чтобы вместе с отрядом Яяпа покинуть относительную безопасность грузового контейнера. Воин элиты немного боялся, хотя и был полон решимости довести свое дело до конца. Он вскинул оружие, но охотник оказался на линии стрельбы.

И в эту секунду, будто и без того было мало проблем, второй охотник бросился в бой, налетев по пути на воина элиты и отшвырнув его в сторону. ’Замамей распластался на холодном железном полу.

Яяп, неожиданно сообразивший, что стоит прямо посреди открытого пространства, уже собирался отдать приказ к отступлению, но тут один из его солдат, ворчун по имени Линглин, открыл огонь.

Крайне глупый поступок, учитывая, что цели практически не было видно, но именно на это всегда и натаскивали ворчунов: стрелять, не раздумывая. Вот Линглин и выстрелил, и сгусток плазмы ударил точно и надежно. Он поразил второго охотника в спину, заставляя гиганта качнуться вперед и столкнуться с собратом.

— О нет, — прошептал Яяп.

Мастер-Шеф увидел, как начал заваливаться его противник, сумел выстрелить ему в спину и обернулся к следующему. Тот факт, что второй охотник и так уже мертв, стал для него сюрпризом, хотя и очень приятным, поэтому спартанец поднял взгляд и начал искать новые мишени.

Явно шокированный своей чудовищной ошибкой и перепуганный до смерти возможными последствиями, Линглин все еще пятился, когда закованный в латы человек вскинул оружие и выстрелил. Яяп почувствовал на лице кровь товарища, бросился на пол и отполз в тень. Неожиданно в его оружейную перевязь вцепилась чья-то рука, затаскивая ворчуна внутрь грузового контейнера и прижимая его к полу.

— Тихо! — приказал ’Замамей. — Этот бой окончен. И чтобы подготовить новый план, мы должны выжить.

Это была приятная новость и, может быть, самые разумные слова, какие Яяпу только приходилось слышать от офицера. Так что он постарался затаить дыхание в тот момент, когда человек проходил мимо их укрытия. В этот миг ворчун размышлял, не существует ли какой-нибудь возможности вновь перевестись в обычный фронтовой отряд. Для крошечного солдата чужаков подобное назначение казалось куда менее опасным.

С нервами, натянутыми до предела, постоянно ожидая нового нападения, спартанец обошел комнату по кругу. Но иного врага, чем собственное напряжение и гробовая тишина, в помещении не наблюдалось.

— Отлично справился, Шеф, — произнесла Кортана. — Сейчас разворачивайся и иди мимо грузовых контейнеров. Центр безопасности находится за ними.

Следуя указаниям ИИ, Джон-117 вышел к небольшой комнатушке, посреди которой в воздухе плавало целое созвездие огоньков.

— Мы должны воспользоваться голографической панелью, чтобы отключить системы безопасности, — подсказала Кортана, и спартанец, торопясь покончить с этим делом, пока на него не набросился кто-нибудь еще, приступил к изучению пульта управления. И вновь его поразило удивительное чувство, будто мерцающие знаки ему откуда-то знакомы.

Кортана воспользовалась сенсорами брони, чтобы проверить последствия его действий.

— Потрясающе! — провозгласил ИИ. — Это должно было открыть дверь, ведущую в главный коридор. Теперь нам осталось только найти «молчаливого картографа» и установить местоположение рубки управления.

— Верно, — ответил Мастер-Шеф. — А еще постараться не застрять на неизвестной территории, оккупированной вражескими войсками, оставшись без прикрытия и поддержки с воздуха.

— Есть какой-нибудь план? — спросила Кортана.

— Да. Когда мы выйдем отсюда, я собираюсь прикончить любого ковенанта, который попадется мне на пути.

Время с начала высадки: 144:38:19 (по часам лейтенанта Маккей) / В холмах между базой Альфа и «Столпом осени».

Движение трех идущих параллельно колонн машин было затруднительно скрыть, так что Мелисса даже и не пыталась. Тридцать «Бородавочников» и четверка «Скорпионов» поднимали облако пыли, видимое уже за два километра. Тепло, вырабатываемое техникой, без всяких сомнений, великолепно отслеживалось сенсорами космических кораблей. А разведывательные «Баньши» наверняка обнаружили караван в первые же минуты. Кроме того, если довериться логике, единственным местом, куда они могли следовать, было плато, где находилась база Альфа.

Поэтому лейтенант не слишком удивилась, когда ковенанты не просто попытались их уничтожить, но и бросили на них довольно мощные силы. Чужаки жаждали отомстить людям за унижение, нанесенное захватом плато, неожиданным визитом на «Истину и Единение» и попутным грабежом десятка других мест.

Понимая, что сражение неизбежно, Маккей разбила караван на три временных взвода. Первый состоял из «Бородавочников», находившихся под командованием лейтенанта Орос. Ей было приказано игнорировать наземные цели и сосредоточиться на защите колонны от нападения с воздуха.

Сержант Листер возглавил второй взвод, представленный «Скорпионами», которые, ввиду уязвимости против пехоты, двигались в середине каравана.

Командование третьим взводом Маккей взяла на себя. Ее задачей было расправляться с наземными укреплениями и отгонять от колонны «Призраки» и пехоту. Треть ее машин, что в общей сумме составляло пять «Бородавочников», не были обременены грузом и использовались в качестве отряда быстрого реагирования.

Строго определив каждому взводу конкретную задачу, офицер рассчитывала увеличить общую эффективность своей роты, добиться более организованного ведения стрельбы и уменьшить риск гибели людей от дружественного огня. Последнее составляло настоящую опасность в случае, если бы колонне, как того опасалась Маккей, пришлось выдержать лобовое сражение.

Первый раз караван, идущий на восток, к базе Альфа, подвергся нападению в том месте, где обрывалась равнина. Впереди начинались крутые холмы, образовывавшие запутанный лабиринт каньонов, оврагов и буераков. Если бы люди оказались настолько глупы, чтобы спуститься в них, они оказались бы вынуждены выстроить свою технику в одну линию, что сделало бы их уязвимыми для воздушных и наземных атак. Но существовала и другая возможность — проход примерно полкилометра шириной. Все три ряда машин могли пройти по нему, не ломая строя.

Проблема, и вполне предсказуемая, состояла в том, что на страже прохода, по обе стороны от него, стояли высокие холмы, предоставлявшие ковенантам надежное укрытие, с которого можно было обстреливать караван.

И словно этого было мало, сразу за ними возвышался третий холм, образовывавший еще одни ворота, через которые предстояло пройти людям, прежде чем прорваться к полям. Это была пугающая перспектива, и Маккей чувствовала, как в ее душе зарождается тревога, когда рота приблизилась к холмам на расстояние ружейного выстрела. Лейтенант никогда не отличалась большой набожностью, но строки древнего псалма, будто сами собой, возникли в ее голове: «Если я пойду и долиной смертной тени…»

«А к черту все», — подумала Мелисса. Она приказала конвою проверить оружие и приготовиться к бою. Не псалмы помогают победить в сражении, но пули.