Кораблев стал владельцем Агрохолдинга и массы иных активов не по мановению волшебной палочки в руках товарища Дю. Пробиваться пришлось самому, тяжело и долго, используя, разумеется, партийное влияния и специфику госаппарата. Первое позволяло прийти к кому нужно для конфиденциального тет-а-тет, вторая – дать в лапу. Вторая без первого не работает, то есть взять, может, и возьмут, если попадется безбашенный чиновник или наглый кидала. Но не помогут «решить вопрос». Другое дело, если за спиной посетителя стоит парламентская фракция и крупная партия, способные доставить массу неприятностей тому, кто нарушил кодекс чести: «Пацан сказал, пацан сделал». Опять же по партийной квоте легче получать приглашения на важные заседания, попадать в круг нужных людей и даже – на глаза Самому. Вот последний аспект и тревожил нынче Кораблева, крепкого мужчину за 50 и под 100. Почесывая затылок – привычка с детства для пиковых ситуаций, глядел на Ильича и прикидывал «за» и «против». Собственно, против раскручивания истории с реинкарнацией вождя говорило только сомнение, что в Кремле «правильно поймут» инициативу. Прикинув расклады, пришел к выводу, что политическим громоотводом по-любому выступает Дюбенин. Оставалось верно использовать положительные аспекты. Тряхнув еще кудрявой головой, взглянул на жену, умопомрачительно красивую, как всегда. Сердце захолонуло: кожа на загорелой шейке светилась изнутри, артерия чуть пульсировала, впечатляющий бюст (без пушапа) поднимался в такт дыханию. Но нечто теперь нарушало гармонию.

– Любимая, сними, пожалуйста, колье. Ты и без него прекрасна.

– Это же Van Cleef&Arpels! С ума сошел?

– С ума я сошел, впервые увидев тебя. Понимаешь, солнышко, Ленин – революционер до мозга костей – неправильно воспримет твои изумруды.

– Если только для Ильича, – смягчилась супруга и, расстегивая замочек украшения, спросила. – А что революционеры не носят драгоценности?

– Носят, – ухмыльнулся муж, – только позже. Сперва разворуют их, затем начнут примерять в приватной обстановке, а уж потом хвастаться ими в открытую. Как мы сейчас! – не удержался и заржал от удовольствия.

Появившийся постоялец нарушил семейную идиллию. Бодро начав приветствие, так и не смог в концовке полностью закрыть рот, одаренный поцелуем в щеку. Столь прелестной женщины не видел нигде и никогда. Не ведал, как много может дать наследственность, подкрепленная хорошим питанием, фитнесом, косметологией и, если присмотреться к попке, пластической хирургией. Опять же индустрия моды и парфюмерия не просто обирают покупательниц качественной продукции, а кое-что дают взамен. И чем красивее клиентка, тем больше получит, если способна заплатить тем или иным способом. «Этот мир населен красавицами!», – восхищался Ульянов и сожалел, что лучшая из виденных покидала гостиную по велению мужа.

Кораблев сидел, от волнения сжимая ручки кресла. Виртуально уже представлял пришельца из прошлого, теперь лицезрел наяву! Как если бы бедному верующему явился Христос, так богатому большевику явился Революционер. Прожжённый циник, прежде любил теоретически рассуждать о социальной справедливости и прочей ботве. И вдруг уверовал, пусть на мгновение, в высшую справедливость марксизма-ленинизма, в победу Труда над Капиталом. Вождь много раз видел подобную метаморфозу, знал меру своего влияния на адептов социализма. Именно такие буржуа, обладавшие богатством, внезапно решались поделиться им на нужды партии и революции. Словно лемминги бросались с обрыва, видимо, сочтя, что если грабить рабочих долго и успешно, то следует однажды искупить грех, купив большевистскую индульгенцию. Этот, конечно, хитрее – давно вносит деньги в партийную кассу, идет рука об руку с Дюбениным и Ко. Только суть не меняется. Сейчас смотрит влажными собачьими глазами, готов руки лизать, а закончит разговор и вновь на уме будут только суммы и проценты. Тут отец Октябрьской революции несколько ошибался: возвращение бизнесмена к прибылям и балансам произойдет не после, а ещё до завершения встречи.

– Владимир Ильич, – преодолел шок хозяин виллы, – не могу выразить, как рад видеть вас! Случилось чудо: народ вновь обрел своего Вождя.

– Знаете, добрейший, я знаком с историей и последствиями «вождизма» в России. Стране не нужен новый Царь, Ленин или Сталин.

– А кто нужен? Вы же станете отрицать, что государство оказалось некоторым образом в тупичке, сойдя с траектории уверенного развития. Пока мы в одиночестве, поделитесь откровенно вашим мнением.

– Еще не в полной мере вошел в курс дела. Полагаю, имеет место некоторая путаница в экономике и политике. А проистекает она из-за отсутствия внятной идеологии. Знаете мне тут показали юмористический видео про псевдореволюционеров. Там примечательнейшая частушка:

– Смешно.

– Грустно! Я так и не понял, какой флаг поднят над Россией.

– Триколор петровский, – блеснул эрудицией бизнесмен, – уж триста лет развивается.

– Но был двадцатилетний период, когда царизм использовал черно-желто-белое полотнище. А в советское время – алый стяг. То есть нынешняя власть вычеркнула социалистическое и царское, а рассуждает об исторической преемственности. Пустобрехство! Надо вернуться к коммунистическим идеалам, именно они позволили осколкам нищей и разрушенной российской империи превратиться в мощный Советский Союз.

– Но КПСС сама развалила Союз! – почти выкрикнул Кораблев.

– Верно: сперва совершила идеологическое самоубийство, а потом бросила государство и народ на растерзание и разграбление мировому империализму. Большевики должны покончить со столь унизительным положением. «Из России капиталистической будет Россия социалистическая» – вот лозунг текущего момента.

– Я согласен с вами, товарищ Ленин. Вот только борьба предстоит титаническая, а ресурсы партии ограничены.

– Нельзя ли обратиться к состоятельным большевикам и сочувствующим. Промышленники, купцы, рантье?

– Отжимантье! Эта публика нацелена лишь на то, чтобы откусить кусок пожирнее и спрятать в офшорах.

– Где, позвольте уточнить?

– За границей в ведущих, – Андрей замялся, подыскивая понятный пришельцу из прошлого термин, – империалистических странах. За последние десять лет отток капитала из России, вернее его бегство, превысил триллион долларов. Меж тем национальная экономика ощущает нехватку инвестиции.

– С этим надо решительно бороться! – Ульянов стукнул кулачком по массивной столешнице из дерева венге.

«Столу хоть бы что, а руке больно» – сообразил хозяин стола, жалея поморщившегося гостя. И тут же перешел к сути.

– Есть бизнес-проект, способный радикально улучшить финансовое положение партии, вплоть до создания собственного ТВ-канала.

– Да-да, – оживился Владимир. – Всегда полагал, что для нас важнейшим из искусств являются кино и цирк, но теперь телевидение играет решающую роль за умы населения.