Теперь она регулярно ела, пила воду галлонами. Новая жизнь, растущая в ней, придавала сил.

– Смотри, что тебе принесли! – воскликнула Брук, входя в комнату с вазой, в которой стоял букет белоснежных гардений. – Я так люблю их запах!

– У твоего брата хорошая память. Это мой любимый цветок!

– Помнишь, иногда мама срезала гардению и втыкала тебе в волосы. Ты носила ее, пока лепестки не желтели.

– Зато аромат становился самым сладким, – улыбнулась Эмма.

После того как она выписалась из больницы, Дилан каждый день делал ей сюрпризы. Прислал корзину масел и лосьонов вместе с сертификатом на двенадцать сеансов массажа для беременных. Приложенная записка гласила: «Прости меня».

Вчера прислал композицию из фруктов в виде аиста. Крылья из кусочков ананаса, глаза-вишни.

И опять просьба о прощении.

Сегодня он прислал цветы. Эмма дрожащей рукой взяла записку.

Дилан хочет видеть ее. Извиниться лично. Но она боялась, что он опять разобьет ее сердце.

К ней подошла Брук, чье сердце тоже было разбито. Они обе ранены и истекают кровью.

«Я скучаю по тебе», – гласила записка.

Слезы выступили у нее на глазах. Почему он так ее мучит? Неужели не понимает, что она предпочла бы разорвать отношения раз и навсегда?

Несмотря на поимку преступника, съемки не возобновились, потому что расследование еще продолжалось. Особняк Дилана осаждали поклонники и репортеры.

Эмме тоже не давали покоя. Репортеры пронюхали о разрыве и о том, что она тоже стала мишенью. Дилан отрядил Джеффа охранять ее, поэтому никто не мог и близко подойти.

Сегодня она работала над вечеринкой по случаю ухода на покой человека, который начал свой бизнес по производству складных коробок еще в пятидесятых. Там будет полно гостей всех возрастов, и Эмма с Брук прилагали все усилия, чтобы люди остались счастливы и довольны.

– Пойдешь на совещание с менеджером Зейна сегодня? – спросила Брук.

– Конечно.

– Ладно, он выкроит время около восьми, и мы уточним все детали. Встретимся в ресторане «Бич». У меня еще полно дел.

– Да, мы с Джеффом тебя встретим.

– Ничего страшного, это ради сохранения твоего разума. Дилан привык к толпам репортеров.

– По-моему, он сумеет их распугать.

– Он справится.

– Надеюсь, что так. Хотела бы я только… Ладно, увидимся.

Она взяла сумку, поцеловала Эмму в щеку и ушла.

Эмма закрыла офис ровно в пять и подошла к ожидавшему на улице Джеффу:

– Я еду домой на обед. А потом у меня совещание.

– Прекрасно. Провожу вас. Во сколько вы выйдете из дома?

– В половине восьмого. И обязательно поешьте перед тем, как вернуться. Обещаете?

Он кивнул и глупо улыбнулся. Она вела себя как мать-наседка, тем не менее ее забота ему нравилась.

Вернувшись домой, Эмма приготовила салат с курицей, зеленью, клюквой и кусочками яблок. Уселась перед телевизором, и когда на экране появился очередной репортаж о неудачливом убийце Дилана, выключила телевизор, не желая ничего слушать.

Доела салат, разделась и пошла в душ, позволяя воде снять напряжение.

После душа она сунула руки в рукава черно-белого платья для беременных. Дополнила его коротким белым свитером и вишневыми туфлями на низких каблуках, наложила легкий макияж и ровно в семь тридцать вышла из дома. Там уже ждал Джефф. Сколько он здесь простоял? Боже, она даже знать не хочет.

– Привет, – окликнул Эмма.

Джефф оглядел ее. В глазах блеснуло одобрение.

Она сказала ему, куда ехать.

– Я знаю, где это.

Они приехали к ресторану. Машины Брук нигде не было. Но Эмма все равно вышла. Джефф последовал ее примеру. Они прождали до восьми, но Брук не появлялась.

– Я встречаюсь здесь с партнером. Пожалуй, лучше зайти и начать совещание.

– Я вас провожу.

– Это необходимо?

– Я буду лучше себя чувствовать, – улыбнулся он, открывая ей дверь.

В зале горели сотни свечей.

– О нет, должно быть, мы неправильно запомнили дату! Здесь должна быть вечеринка! – сказала она Джеффу, но, не дождавшись ответа, повернулась. Джефф исчез. Растворился в воздухе.

Сердце забилось от страха. Эмма уже хотела броситься к двери, но из полумрака показалась фигура мужчины в черном смокинге, с густыми светлыми волосами и синими глазами.

– Привет, Эмма. Прекрасно выглядишь.

Ее рука помимо воли взлетела к горлу.

– Дилан?

Он улыбнулся, подошел к ней, стиснул руку. И только тогда она позволила себе надеяться.

– Я был дураком.

О боже, да! Он здесь ради нее.

– Почему ты так говоришь?

Он повел ее к столу, на котором стояли розы и гардении. В серебряном ведерке со льдом охлаждалось шампанское. В хрустале и тонком фарфоре отражался свет.

– Как ты уже догадалась, никакого совещания не было. Ты ужинаешь со мной.

Она недоуменно заморгала:

– Это ты все подстроил?

Он кивнул и неуверенно улыбнулся:

– Я знаю владельца.

Зейн Уильямс. Конечно! Он был на их свадьбе.

– Я не стою такой роскоши.

– Для меня ты все, чего я когда-либо хотел! Когда думал, что тебе грозит опасность, запаниковал, и моя пустая голова прояснилась. Я был готов на все, чтобы ты была в безопасности.

– Джефф сказал, что ты был готов рискнуть жизнью ради меня.

– Джефф! Вот как. Что же, это правда. Мысль о том, что с тобой могут что-то сделать, заставила меня понять, что моя жизнь, успех, все, что у меня есть сейчас, ничего не значат, если тебя нет рядом. Тебя и ребенка. Боже, Эмма, я был таким эгоистом! Думал только о том, что потерял, когда вспомнил правду. А оказалось, что едва не потерял тебя.

– Но мне не грозила настоящая опасность.

– В эту ночь – нет. Но если бы Рене мне не позвонила, все могло сложиться иначе. Он угрожал твоей жизни. И не остановился бы, пока… Не могу об этом думать.

– Что же, я благодарна Рене за разгадку.

– Да, я ей обязан. И лучший способ отплатить ей – найти постоянную работу. Мой друг берет ее личным секретарем. Жалованье хорошее, и она сможет содержать семью.

– Дилан, это прекрасно! Ты даешь ей второй шанс. Ты хороший человек.

– Достаточно хороший, чтобы дать мне второй шанс?

– Может быть. После покушения на тебя я просидела в больнице всю ночь, пока не узнала, что ты поправишься.