Начальник следственного комитета Пригоршнев Олег Сергеевич поприветствовал Алексея не вставая из-за стола:

– Присаживайтесь, – буркнул он не отрывая взгляда от бумаг разложенных на столе. – Дайте мне минутку. Я сейчас закончу. «Дурацкая манера вести себя с подчинёнными, – молча про себя прокомментировал происходящее Алексей. – Я тоже так делаю, но с подозреваемыми. Им это не нравится и они начинают нервничать. А я не подозреваемый и нервничать мне нечего. Так зачем изображать?». Пригоршнев закончил, отложил в сторону папку с каким-то делом и взглянул на Алексея. – Насколько я понимаю, приказ своего начальника Вы выполнять не собираетесь, – в сказанном одновременно звучали утверждение и вопрос. Лёша вскинул брови:

– Что Вы имеете в виду? Я не понимаю…

– Не изображайте из себя непонимайку. Всё Вы прекрасно понимаете. Но я не за тем Вас попросил прийти… Дело в том, что Вы вклинились, сами того не осознавая, в нашу разработку Бейлина, которую мы ведём уже давно. Пока Вы занимались поисками Смирнова, мы не беспокоились. Теперь Вы нам стали мешать. К чему эти засады в кампании с ГИБДТ? Чего Вы добились? Только насторожили нашего фигуранта… Больше никакой самодеятельности! Мы Вас собираемся подключить на завершающей стадии операции. Пожалуйста, всю информацию, что вы собрали, передайте мне лично, – Пригоршнев встал и протянул руку для прощального рукопожатия.

В воздухе ощущалась опасность. Она ощущалась как отдельное природное явление не в связи ни с чем и ни с кем, от кого бы могла реально исходить. «Хотя, если попытаться конкретизировать по каждому факту происходящего…, – Лёва постарался сосредоточиться. – Офис в Брюсселе «пасут» уже вторую неделю. Кто? – Не знаю. Почему? – Не знаю. Дальше… Звонил Вилли. Говорит, что они получили запрос из Москвы. Из Минфина. Там моя фамилия тоже есть. С этими ладно. Они ищут бюджетные деньги, а я к бюджету ни пришей, ни пристегни. А может этот запрос Палыч организовал? Тогда это по мою душу. Кстати, и по бюджету тоже ко мне. Здесь я не прав. Это же я помогаю эти деньги переправить за пределы страны. Как они это называют? Незаконный вывоз капиталов. Дальше… Владислав летал в Лондон. Что он там забыл? Вот именно, что ничего он там не забыл. А летал он туда, чтобы вынюхать побольше о панамских переводах. Если там, не дай Бог, образуется «протечка», то… лучше эту тему не поднимать. Если «протечка» и в самом деле образуется, то надо валить куда глаза глядят уже вчера… Эльза в Лозанне последний раз звучала немного странно. Может там тоже кто-то побывал с целым вопросником: кто, сколько, куда, откуда?.. Всё может быть. Надо лететь в Швейцарию и смотреть по месту. Интерпол уж больно рьяно взялся за этот швейцарский отмывочный комбинат. Меня с ним до кучи «отмоют»… – Лёва налил себе немного виски и бросил в стакан три кубика льда. Посмотрел, как в стакане начали образовываться пузырьки и только потом одним глотком выпил. – Гадость! Текила лучше. Но после текилы на утро настроение поганое, а с виски хочется жить дальше. Менты! Кстати, да! Менты… Тут какая-то фигня вообще. Диня говорит, что никакая это не случайная проверка. Они его до этого неделю пасли. Убедились, что он загрузился по самое некуда, и взяли с двумя полными сумками налички. Хорошо, что Влад вовремя подключился. Это мелочь, конечно, но симптоматично. Сомневаюсь я… – Лёва нажал на кнопку интеркома и позвал Иру: – Посиди со мной. Что-то мне беспокойно сегодня. Места себе не нахожу. – Длинноногая секретарша присела на край стола так, чтобы шеф мог дотянуться до её открытой коленки… Если ему этого захочется… Она не ошиблась. Через минуту или около того Лёва протянул руку и погладил круглую и мягкую коленку молодой женщины. Ира придвинулась поближе, и рука шефа скользнула ей под юбку. Ещё поближе… Лёва ощутил кончиками пальцев нежную и горячую велюровую кожу внутренней части бедра в том месте, где оно заканчивается и начинается… Ему захотелось туда. Ира приподняла юбку и он приник лицом к маленькому треугольничку её светлых волос. Язык безошибочно нащупал то что искал. Опытная секретарша предусмотрительно избавилась от ненужной части одежды ещё до того как вошла в кабинет шефа. Когда она поняла, что Лёва достиг крайней степени возбуждения, она отстранила его голову и легко спрыгнула со стола. Тут же встала на колени и в привычной манере закончила начатое, как всегда, к обоюдному удовольствию. Какое-то время Лёва сидел с закрытыми глазами, переживая ещё раз момент за моментом. Ира тем временем незаметно исчезла из его кабинета. Она всегда так делала. Она знала, что шефу надо время для того чтобы прийти в себя. Приходить в себя он предпочитал в одиночестве. Стрелки часов выпрямились в линию. Это означало, что рабочий день закончился и можно идти домой. В этот момент опять заработал интерком и голос шефа спросил:

– Ты говорила, что звонил Игорь. Он давно звонил?

– Да, уже давно. Наверное, месяца три назад. Он номер телефона оставил на случай, если он Вам понадобится. Ещё он сказал, что он сейчас не в Канаде, а где-то в тёплых краях. Я записала… Куда я засунула?..

– Как ты думаешь, сколько у них в тёплых краях сейчас времени? – непонятно почему, но ему вдруг отчаянно захотелось позвонить своему старому другу, которого не видел уже много лет. Ира вернулась в кабинет и протянула шефу листок бумаги с записанным номером телефона, после чего опять исчезла. Через минуту в трубке прозвучал знакомый голос. Оба обрадовались, как будто впервые за много лет между ними восстановилась связь, прерванная кем-то насильно. Как порванный кабель! Как будто все эти годы эту связь восстановить было невозможно и только сегодня, наконец, два конца кабеля соединились. Так иногда бывает. Близкий тебе человек живёт в соседнем доме, а встретиться никак не получается. Обменявшись первыми «ты как?», «а ты как?», друзья перешли к простой дружеской беседе о жёнах и других женщинах. О Витьке, который уехал в Израиль и там зачем-то застрял. О Тамарке, которую Лёва, так же как и Игорь не видел несколько лет, хотя и жили они в одном городе. Обо всём. Проговорив около часа, Лёва почувствовал, что окончательно успокоился. Бодрый и весёлый голос друга придавал оптимизма и как бы приглашал Лёву жить. Забыть о неприятностях и жить, как жили когда-то. Перед тем как повесить трубку Игорь пригласил Лёву в гости. В экзотическую Коста-Рику! Лёва очень удивился тому, куда занесло его друга.

– Как ты там оказался? Чем тебе не угодил Монреаль? Я слышал, что у тебя там всё было ОК. Расскажи, – Игорь в ответ рассмеялся.

– Понимаешь, Лёва. Лет мне уже до фига. Недавно полтинник стукнул. От жизни в суете мегаполисов я подустал. Я провёл немало времени в Амстердаме, в Бангкоке, в Нью-Йорке. В Монреале почти четыре года. Там здорово! А потом я случайно оказался в раю! Нет – Нет! – Иначе это место не назовёшь, – рассказывая о своём рае, Игорь разволновался. Ощущалось, что ему там по-настоящему хорошо. – Здесь есть городок Самара. Почти как наша Самара, только с ударением на первом слоге. И стоит он на берегу океана. А русская Самара на речке. Я купил дом с видом на океан и вот уже полтора года почти безвылазно здесь… с женой, конечно. Лодочку купил. Сороковку! На рыбалку, на прогулку… Дети два раза в году приезжают. Ты, кстати, потомством обзавёлся, наконец? Или всё на завтра откладываешь? – на этом разговор сам по себе свернулся. Лёва сказал, что постарается найти время и обязательно приедет посмотреть на этот рай. «Точно?». «Точно!». «Обещаешь?». «Обещаю!». «Тогда будь!». «Ты тоже!». С улыбкой на губах Лев Наумович вышел из офиса. Его тут же обступили охранники, выстроив каре. Это напомнило о том, что мир не изменился. Он был по-прежнему жесток и опасен. Устроившись на заднем сидении, Лёва велел водителю отвезти его к маме.