Богуш не успел и рта раскрыть, как молодая женщина произнесла:

– Я хорошо понимаю и неплохо говорю по-английски. Спасибо вам, что спасли меня от бандитов.

– Это люди Альфонсо? – Макаров проявил осведомленность в местных делах.

Анита, казалось, не удивилась. Возможно, все местные были уверены, что слух о главаре шайки партизан распространился уже по всему миру.

– Его, – боязливо выдохнула она. – Он похитил меня из родительского дома. Хотел сделать своей наложницей.

– Вы жили до этого в деревне Консорто?

Красотка кивнула и подтвердила:

– У меня есть только отец. Мать моя давно умерла.

– Дон Фернандо. Я видел его, и мы говорили с ним. Достойный человек.

– Он так хотел иметь сына. А потому учил меня и ездить верхом, и стрелять. Если бы не его уроки, я бы не сумела убежать от Альфонсо.

– Стреляя так, как вы, трудно кого-нибудь даже поранить, разве что случайно, – краем губ улыбнулся Илья Георгиевич. – Хотя для женщины вы все же неплохо обходитесь с оружием.

– Я так благодарна вам… – Анита пристально смотрела на Макарова. – А кто вы такие? Если это, конечно, не секрет. Если надо, я могу показать, где база партизан.

В словах молодой женщины слышалась наивная уверенность в том, что подводники – американские морпехи, прибывшие расправиться с Альфонсо.

– Меньше всего меня интересует ваш Альфонсо, наркоторговля, партизанские движения. Мы охраняем геологоразведчиков из США, они работают по согласованию с вашим правительством. Скоро вы окажетесь дома. К сожалению, я не могу доставить вас в родную деревню, она осталась ниже по течению. Но в ближайшем поселке мы высадим вас, передадим полиции, и вы вскоре встретитесь с отцом.

– Вы не понимаете, здесь все принадлежит мафии. Мне нельзя в поселок. Мне надо в крупный город, в Картахену. Вы же туда направляетесь?

– Пока мы просто поднимаемся по реке. Нам надо согласовать наш дальнейший маршрут с руководством разведочной партии, – уклончиво ответил Илья Георгиевич, – пока оставайтесь с нами, а там решим. Комфорта не обещаю, но защитить мы вас сможем.

– Мой отец не сможет вам много заплатить. Мы не так богаты.

– Об этом не надо и говорить.

– Я промокла, – Анита поднялась и обхватила плечи руками.

– Сейчас вам найдут, во что переодеться.

Богуш и Макаров прошли на корму катера.

– Наверное, ты был прав, когда говорил, что не следует вмешиваться. Но я не могу видеть, когда обижают женщину, – Илья Георгиевич расстегнул молнию на своем рюкзаке жизнеобеспечения и вытащил запасной комбинезон. – Дай ей, пусть переоденется, пока высохнет ее платье.

– Есть, товарищ командир.

– И не заглядывайся на нее. Латиноамериканские женщины, особенно из знатных, смотрят на мужчин по-другому, чем наши. Лишние проблемы нам ни к чему.

– Понял.

– Тогда исполняй.

Каплей с комбинезоном в руках подошел к Аните.

– Переоденьтесь. Пусть платье высохнет.

– Я доставляю вам столько неудобств, – красавица с благодарностью приняла одежду и осмотрелась.

На тесном катере не было ни надстройки, ни каюты. Ведь все, что мешало, Макаров распорядился срезать. По его приказу была целиком ликвидирована судовая архитектура катера, и судно теперь напоминало обычную лодку. Единственное место, где можно было укрыться от мужских глаз – это за копной тростника.

– Можно, я пройду туда, – Анита, не дождавшись согласия, проскользнула вдоль борта к носу катера.

Богуш стал у борта, отвернулся. Слепящее солнце крошилось в воде, било в глаза. Он надел солнцезащитные очки. Широкие зеркальные стекла надежно прикрывали глаза. Каплей улыбнулся, край стекла отражал то, что происходило у него за спиной. Анита только-только кончила расстегивать платье, присев на корточки, стягивала его с себя. Мокрая материя не хотела скользить. Наконец женщина справилась. Она даже не стала расправлять платье, сразу же отжала его. И тут каплей заметил прикрепленную к бедру Аниты то ли небольшую сумочку, то ли кошелек. Красотка отщелкнула клапан и заглянула, проверяя, на месте ли содержимое. И тут же вскинула голову, посмотрела на Богуша, прикрыла бедра ладонями. Каплей почувствовал себя неуютно, ведь подглядывал, как мальчишка, и это в свои-то тридцать четыре года!

«Правильно предупреждал меня командир», – подумал Богуш и снял очки, чтобы больше не искушать себя.

* * *

Гидроплан, то взмывал высоко в небо и закладывал над многочисленными рукавами реки круг за кругом, то нырял вниз, когда Альфонсо казалось, что он заметил нечто необычное. Контр-адмирал Кортес, сидевший рядом, переносил такие маневры вполне спокойно. За годы службы в колумбийских ВМС он привык и к качке, и к болтанке в самолетах морской авиации. А вот Педро переносил перепады не лучшим образом. Тошнота подкатывала к горлу, и помощник главаря наркомафии прикладывался тогда к плоской фляжке в кожаном футляре, делал несколько глотков теплого рома.

– Ты лучше вниз смотри! – крикнул ему Альфонсо, перекрывая гул самолетного двигателя.

Педро завинтил пробку, покачал головой.

– У меня просто в глазах темнеет. – И вцепился в подлокотник кресла, поскольку самолет вновь начал резко снижаться, подчиняясь приказу Альфонсо.

– Вон там, за островком!

Гидроплан пронесся почти над самой водой. Главарь бандитов только успел повернуть голову.

– Опять показалось. Сюда течением деревьев натащило! – И тут же поднес к губам рацию, щелкнул кнопкой. – Сержант, ничего нового для вас нет.

Уже давно Альфонсо не проявлял такой активности. В последние годы он все больше подумывал о том, каким бы приличным способом удалиться от дел, чтобы не вызвать гнев других наркоторговцев. И вот, когда представилась реальная возможность получить премию легальных денег, он просто из шкуры вон лез. Педро почувствовал, что отсидеться на этот раз не удастся. Следовало доказывать свою преданность боссу. Он еще глотнул из фляжки, с трудом сдержал позыв рвоты и уткнулся лбом в квадратный иллюминатор.

– Смотрите! – радостно закричал он, указывая на катерок, мчавшийся по реке.

– Идиот, это же сержант Уэллер, – осклабился Альфонсо, – у тебя от этой болтанки мозги окончательно разжижились. Того и смотри, через уши выльются.

Теперь и Педро понял свою ошибку. Следом за одним катером показался и второй – точно такой же. Шли они слаженно.

– Сержант, не слышу вас! – срывал голос Альфонсо.

– Ничего нового. На главном русле пусто. Никаких следов, – хрипло отозвалась рация.

– Уходим на восточную протоку, – крикнул Альфонсо, и самолет завалился на крыло.

Педро чуть не выпустил из руки фляжку. Контр-адмирал глянул на него с легким презрением. Мужчина, страдающий от качки, был для него недочеловеком. Под самолетом мелькнули верхушки высоких деревьев, блеснула отраженным небом озеро-старица, изогнулся речной рукав. Дон Гарсиа приложил ладонь к глазам, прикрывая их от солнца. Из-за слепящих лучей он ничего не мог рассмотреть по своему борту. Но все же наметанный взгляд моряка сумел-таки выхватить силуэт катера.