Перед ними обнажился маленький узкий коридорчик, в конце которого маячил тусклый свет. Млисс посмотрела на Трэвора и прочитала в его глазах те же страхи, которые терзали ее. Однако Трэвор не собирался сдаваться.

— Будет лучше, если ты останешься здесь, Млисс, а я пойду на разведку один. Мало ли что может случиться.

— Черта с два, Трэвор Лоу. Я тебя одного не отпущу. Мы пойдем вместе.

— Ладно уж, — сдался Трэвор. — Надеюсь, мы не ошиблись дверью.

Он сжал дрожащую руку. Млисс и они двинулись вперед. Они крадучись шли по коридорчику, прислушиваясь к темноте, но слыша лишь тяжелое дыхание и бьющиеся сердца друг друга.

Тусклое мерцание приближалось. Коридорчик вывел их в крошечную комнату без единого окна. На коврике, в углу комнаты, освещенной старенькой унылой лампой, лежало что-то, укрытое куцым одеялом. Услышав шаги, что-то зашевелилось и подняло голову.

Сердце Млисс сжалось от боли и жалости. На нее смотрели тусклые, полные тоски и отчаяния глаза ее сестры.

— Грэйс!

Млисс кинулась к сестре, обняла ее, прижала ее осунувшееся лицо к своему, влажному от слез, лицу.

— Грэйс, Господи, что они делали с тобой здесь?

— Млисс, — слабо простонала сестра. — Я думала, мы никогда больше не увидимся. Эти сволочи накачивали меня всякой дрянью, когда я приходила в себя. Им нужен был номер банковского счета, на который я положила деньги. Но я не могла сказать — они бы сразу разделались со мной, как только получат желаемое.

— Пора выбираться отсюда. Пока нас здесь не застукали. У меня дурные предчувствия. — Трэвор посмотрел на сестер. Безумно похожи: огромные зеленые глаза, четкий изящный профиль, чувственный рот. Только Грэйс страшно бледная и совсем уж худая. Не удивительно: сколько времени ее здесь продержали.

— А вот выбраться, боюсь, у вас не получится, дорогие мои, — раздался голос за спиной Трэвора.

В комнатку, взяв Трэвора на прицел пистолета, вошел хорошо знакомый Млисс Стэнли Ларсон. За ним, злобно сверкая круглыми глазками, стоял какой-то неизвестный тип.

— Ну что, девочки, поздоровались? Теперь можете попрощаться, — ухмыльнулся Стэнли. — Потому что ни одна из вас в живых не останется. А с тобой, — обратился он к Трэвору, — я разделаюсь с великим удовольствием. Ты постоянно стоишь у меня на пути. И зачем тебе понадобилось лезть в это дело? Не впутался — был бы жив и здоров. А теперь — пеняй на себя. Я хотел прикончить ее еще в Италии. Да, моя живучая девочка, да. Тем парнем в черных очках, преследующим тебя на автостраде, был именно я. Но я ошибся: думал, что удара по голове и каменистого обрыва тебе будет достаточно, а ты лишь потеряла память. Я чуть было не лишился работы Исполнителя, за которую, поверь мне, неплохо платят. А все из-за тебя.

Потом я наткнулся на твои фотографии в Волтингтоне, куда Учитель, на свою беду, отправил посвящаться Грэйс. А потом выследил тебя, живую и невредимую. Естественно, я не верю в существование ходячих трупов. Но тут вмешался Трэвор Лоу, Бог знает зачем потащившийся за тобой в Ричмонд. Конечно, ни в какой Ричмонд я бы тебя не повез — прикончил бы по дороге. Не удалось.

Черт принес этого идиота и в ту ночь, когда я уже готов был разделаться с тобой. Так что, Трэвор Лоу, ты сам виноват, что попал в эту западню. И ты, Мелисса, тоже хороша. Твое неуемное любопытство тебя погубило. Грэйс сама выбрала этот путь, ее никто не заставлял вступать в Секту Весты. А раз решила, то не отказывайся от обязательств, взятых на себя. Мы, Исполнители, существуем именно затем, чтобы карать отступившихся и наказывать любопытных. Таких, как вы, мои дорогие друзья. А Созидатели нужны для того, чтобы вытряхивать деньги из пухлых кошельков непроходимых дур, вроде Грэйс. Большинство из них так и не узнает, что их обманули, и продолжает слепо служить Секте, выполняя глупейшие обряды, специально для них придуманные. Мы же не звери — зачем убивать тех, кто готов служить?

— Тогда почему бы не воровать деньги каким-то более гуманным способом? — поинтересовалась осмелевшая Млисс.

Теперь, когда она окончательно почувствовала безысходность создавшейся ситуации, все ее страхи, как это ни странно улетучились. Они уступили место холодной ярости, направленной против этих людей, которые получают истинное наслаждение, убивая и унижая других. Млисс и сама поразилась происшедшей в ней перемене. Да, она боялась. Только боялась теперь не за себя, не за свою жизнь, аза жизни Трэвора и Грэйс. Ей было больно оттого, что она никогда больше не увидит их лиц, оттого, что они умрут вместе с ней.

— Почему? — на секунду задумался Стэнли.

— Этот вопрос адресован скорее к Учителям, чем к нам, — буркнул тип, стоящий за спиной Стэнли (видимо, Созидатель, решила про себя Млисс). — Только вы их уже не увидите, так что ответ на свой вопрос получите на небесах.

Он посмотрел на Стэнли и гнусно расхохотался.

— Отчего же? Моя голова работает гораздо лучше ваших, хоть двух, но пустых. И я сама могу ответить на этот вопрос. — Сейчас она скажет им все, что думает, и никакое дуло пистолета ее уже не остановит. — Просто вы банда тупых и примитивных убийц, способных лишь одним способом удовлетворять свое самолюбие (ибо другие для вас закрыты) — унижать и убивать других. Признайтесь хотя бы самим себе в том, что вы ни на что, кроме этого, не годны, ни к чему не способны. Вы глупы и примитивны! И единственный ваш шанс оказаться на высоте — это заполучить кого-то в свою зависимость и мучить свою жертву! Никакая вы не Секта — это слишком громкое слово для вас! Сборище тупых убийц — самое подходящее название, не так ли, Стэнли?

Стэнли оторвал пистолет от спины Трэвора и направил его дуло на Млисс. Девушка зажмурила глаза и мысленно перенеслась в «Ричмонде Дрим», во вчерашнюю ночь. Она старалась вспомнить каждое слово Трэвора, каждое его прикосновение, каждую ласку. Она видела серые глаза, то горящие любовью к ней, то мутные от страсти, видела губы, приближающиеся к ней, чтобы поцеловать, видела нежную улыбку, расцветающую на этих губах… Она чувствовала объятия. Трэвора и утопала в блаженстве, которое дарили ей его руки. Она заново внимала словам любви, тысячей маленьких росинок повисших на паутинке ее души. Она таяла от счастья, вновь возвращаясь к прекрасной легенде, имя которой любовь. Страха смерти больше не существовало, потому что Млисс твердо знала: она останется и будет жить в этом сказочном мире, над которым смерть не властна.

Пока Стэнли тряс пистолетом перед лицом зажмурившейся Млисс, Трэвор успел вытащить свое оружие, купленное с утра в Ричмонде. Все-таки предчувствия его не обманули — денек выдался жарким и богатым на приключения. Не зря он метался в поисках оружейного магазина! Ой, не зря!

Он яростно ткнул пистолетом в висок Стэнли — на-ка, получи за Млисс, за ее бледное, перепуганное личико! Сколько ей пришлось пережить, бедняжке, и все из-за тебя и твоих поганых приятелей. Ничего, теперь сполна рассчитаемся!

Стэнли остолбенел от неожиданности. Что бы это значило?