Убийца ранен и у него есть кровь, а это значит, что это не какой-то призрак и его можно будет найти!

— Кровь? С мотыльком? — Ванесса удивлённо наклонилась над мокрым пятном. — Ну да… похоже на то. А ты откуда про мотылёк знаешь? Ты же не местный.

— Так… Силкин рассказал, ещё при жизни.

— Да понятно, что не после. — Ванесса усмехнулась. — Или ты и с мёртвыми разговариваешь?

Она покрутила у виска пальцем и изобразила гримасу.

— Не болтаю, но мне бы это сейчас не помешало.

— Слушай, а ты правду сказал, что Силкин имя Джейкоба назвал?

— Да, а что?

— Просто… это даже звучит странно. На кой чёрт ему Силкина убивать? Если бы он хотел подмять под себя власть, то действовал бы иначе и наверняка. Не стал бы он главу вот так в открытую убивать. Он ведь желает завоевать город через народ, а не силой. Если он начнёт тут Гражданскую войну, то некому будет мотылёк покупать…

— Я не знаю, что в голове у этого придурка, но Силкин сказал мне именно это.

— Ладно… признаюсь, я почему-то хочу тебе верить. Зацепка и в самом деле неплохая, но владельца этой крови не вычислить, даже если найти лучшую ищейку в чистилище. Когда кровь смешивается с мотыльком, её уже не отследить. Тот, кто пришёл сюда, явно не был дураком.

— И какие у тебя предложения?

— Очень простые и внятные. Даже такой дурачок как ты сможет это понять.

Я вопросительно посмотрел на Ванессу, но она почему-то молчала, словно чего-то от меня ожидая.

— Ну? Ты будешь говорить?

— Буду, но только после твоего поцелуя!

— Да ты сбрендила! Не буду я тебя целовать. Ты же чокнутая!

— Тогда ищи своего убийцу сам и без моей помощи. Кстати, кузнецы у нас паршивые, а значит и секира тупая. Рубить голову будут очень долго.

Услышанное меня переубедило.

— Хрен с тобой, золотая шмара… — прошептал я, но Ванесса меня услышала.

— А вот это было очень некультурно! Почему же шмара? С золотой я ещё соглашусь, а вот со шмарой не очень… Мне просто нравятся такие… как ты. — она ехидно улыбнулась и прикусила ноготок. — Так что? Целуешь или нет? Мне уже натерпится узнать, как ты это делаешь… Нежно или страстно… С языком или…

Договорить она не успела. Я прервал её на полуслове и поцеловал. Да сделал это так, как обычно делал в свои лучшие годы, имея язык куда длиннее и извилистей, но судя по изменившемуся лицу Ванессы, ей всё понравилось и так. А ведь правду Асмодей говорил… главное не размер, а умение!

Отпрянув от девицы, я уставился на неё в ожидании ответа. Ванесса не торопилась, похоже, прокручивая этот поцелуй в голове множество раз.

— Знаешь, а мог бы и получше. — произнесла она и вытерла губы, чем ранила меня в самое сердце.

Получше?! Да я показал ей всё, на что способен!

— А что ты на меня так смотришь? Твой поцелуй даже не в первой десятке. Тебе явно есть, над чем поработать! Но раз уж ты свою часть сделки выполнил, то и я выполню свою.

Вот стерва! Не в первой десятке?! В следующий раз я ей такое покажу, что она на ногах стоять не сможет!

— Ладно, хрен с ним, с поцелуем! Не томи, что ты хочешь предложить?

— Спустимся на нижние ярусы? — её ехидная улыбка приобрела новую форму и преобразилась в оскал.

Мне стало слегка не по себе от этого, и я мог лишь гадать, что творилось в её голове сейчас.

— З-зачем?

— Не спрашивай, узнаешь! — весело произнесла она и подхватив меня за руку, побежала прочь из помещения.

Глава 15. Абигейл и Кики

Прежде, чем спуститься на нижние ярусы, нам пришлось оставить идею тащить с собой огра и переодеться. Точнее, накинуть халаты, почти полностью скрывавшие наш внешний вид от посторонних глаз. По началу я противился, так как считал, что это будет привлекать к нам больше внимания, но Ванесса убедила меня в обратном и не прогадала.

Царившая на нижних ярусах атмосфера оказалась невообразимо унылой и стала особенно угнетающей на пятом ярусе. По словам Ванессы, спуститься на шестой невозможно, так как именно на нём и производят мотылёк. Туда вхожи исключительно те, кто имеет к его производству прямое отношение. На пятом же уровне живут те, кому не по душе верхний мир и его правила.

На этом ярусе царило беззаконие и почти все здешние жители отрицали моральные принципы и социальные нормы. Буквально за пять минут нахождения в этом месте я насквозь пропитался тем смрадом, который тут стоял. Я словно гулял по самым ужасным и отвратным закоулкам преисподней, куда даже самые гнусные суккубы боятся соваться. Все обитатели этого места старались скрывать свою внешность, накидывая на себя плащи, рваные обноски и вонючие тряпки. А те, кто по той или иной причине этого не делал, выглядели как ходячие трупы.

Из всего этого вытекало и множество других минусов, не менее отвратных и непристойных. Жители сношались прямо на улицах, чуть ли не в том же самом месте, куда ходили в туалет. Всё это происходило прямо у нас на глазах, и Ванесса приказала мне не глазеть. Все здешние к подобному уже привыкли и если слишком долго пялиться, то можно привлечь слишком много ненужного нам внимания.

— Так… и зачем мы сюда припёрлись, а?

— Всё очень просто. Зачастую, мотылёк распространяется по нашему поселению бессистемно. Нет определенного маршрута, логистики и даже курьеры постоянно меняются, чтобы вызывать меньше подозрений. Всё это сделано для того, чтобы было сложнее отследить и прервать поставки. Я жила тут почти два года и точно знаю, о чём говорю. Джейкоб очень хитрый и предусмотрительный лидер, но даже он не может уследить за всем.

— Это ты о чём?

— Та кровь, что ты нашёл в баре… У неё чересчур вязкая консистенция. Да и не загустела она, что странно. По идее, даже смешанная с обычным мотыльком кровь так долго не хранится. Какой из этого вывод?

— Хм… не знаю. Какой?

— Что состав мотылька был изменён. Я такого раньше не встречала, но я точно знаю, кто встречал.

— Стой, мы идём к кому-то? — я замедлил шаг, но Ванесса схватила